Мир, в котором мы живем - Вадим Альфредович Вятсон
– Ну ты и свинья, Коленька! – проговорила она и так руки показала связанные.
– Ты чем-то недовольна? Трах, что ли, мой тебе не понравился? – Марков усмехнулся, ему явно понравилась эта фраза. А еще он щеку потрогал. Хм… Вид такой, как будто кто-то поцарапал…
– Да пошел ты со своим трахом! Купоны мои где? – она снова руки связанные показала.
Марков хмыкнул:
– А ты что скажешь? Тоже купоны попросишь? И побольше?
– Я ничего не говорю, Николай Семенович, – Никифор был явно не в своей тарелке. Ну да, предательство так просто не проходит…
– Купоны мои где? – снова взвилась Ольга.
– Купоны! Купоны! Все мы мерим в купонах. Даже предаем в купонах. Нет чтобы за идею! Или любовь! Или тот же трах, например, – и добавил смеясь: – Трах-тибидох, – похлопал себя по карманам, вытащил пачку купонов. – Купоны, да, ты заработала, это точно.
И так эту пачку в лицо Ольги и Никифора левой рукой бросил. Купоны разлетелись, и по их лицам как пощечины зашелестели. А пока оба и Ольга и Никифор приходили в себя от врезавшихся в их лица купонов, Марков вытащил пистолет и каждому из них выстрелил в лоб:
– Ненавижу предателей!
– Да ты, Коленька, психопат! – проговорил Кирилл, сплевывая кровавый сгусток на пол.
А тот подскочил к нему и пистолетом так еще по губам врезал:
– Молчи, придурок! – и с каким-то надрывом вдруг проговорил, и руками замахал: – Ну вот почему все надо усложнять, Кирилл? Вот была бы у тебя флэшка, и все бы уже закончилось.
– Ну да, пристрелил бы уже давно и меня, и Нинель…
Марков как ожил:
– Нинель? Не-е-е-т. Нинель я бы не тронул. Какая женщина. Эх… И как ты ее отбил у меня? Ну что в тебе такого, что нет у меня? Разве что купонов, денег этих больше, и все. Хотя в то время мы были так молоды и глупы, и купонов кот наплакал. Как молоды мы были, как искренне любили, как верили…
Снова рация запищала, прервав этакий поэтический напев Маркова:
– Да. Павел?
– Мы это, пройти прямо не можем
– Не понял…
– Да тут блин, тараканы повсюду, штук десять точно. Если начнем стрелять, сами понимаете, Николай Семенович…
– Вы что там, охренели? Выходите на них! В обход идите! Вы что, тараканов испугались, идиоты?
Я замотал головой, в себя приходя. Огляделся, вспомнил, где я нахожусь. Посмотрел сначала на Настю, а потом на Нинель:
– Он только что убил и Ольгу, и Никифора, – я вздрогнул.
– Туда этой шкуре и дорога. Кирилл что-то в этом роде предполагал, что трахается она с Колей, но все никак не мог поймать на горячем, – и Нинель добавила: – А вот Никишку жалко. Мямля, но безобидный ведь…
– Ну вот, поймал, – я вздохнул. – И еще ребята Маркова пытаются зайти нам в спину, но это, – даже сам удивился тому, что говорю, – тараканы их не пускают.
– Тараканы… не пускают? – проговорила тоже удивленно Нинель, и тут до нее дошло, что я говорю что-то не то. Ну, то есть говорю о происходящем, которое никто не видит. – А как ты…
Окончания вопроса я не услышал, так как меня накрыло еще раз. Но место уже было другое.
Трое идут по какому-то коридору, с автоматами наизготовку. И чувствую, что где-то позади нас, но в обход. А рядом этакое шуршание, но кто издает эти звуки, не видно.
Хм… А я что, могу даже оглядеться? Точно! Взял и огляделся в видении и за спиной увидел довольно огромного таракана. Но это я видел, а трое идущих, даже оглядываясь, его не замечали, иначе у них уже давно началась бы паника. Она уже была у них, но пока они ее успешно скрывали. Да, не повезло ребятам. Куда-то их вели, а не они шли, но если честно, я побаиваюсь такой поддержки в лице тараканов. Вот что у них на уме может быть? Ну, в штаны бы не наложил от встречи, но испугаться бы испугался. Иногда и на меня паника накатывает на дороге, когда Сила проявляет себя, только вот люди в Конвое и удерживают от глупостей, так как ты ответственен за них. Как и сейчас.
Я мужчина или как?
Пришел в себя от голоса Маркова, стоявшего уже на арене:
– Нинель, солнышко, выгляни в окошко, дам тебе горошка! – Марков не только психопат, он еще и поэт. Сказал и сам рассмеялся. – Не хочешь на муженька своего посмотреть в последний раз?
Кирилл с Нинелью официально состояли в браке…
Нинель несколько раз вздохнула, как перед нырянием, и очень медленно подняла голову из-за стенки. И тут же снова присела, схватила меня за рукав:
– Леша, миленький, не отдавай меня ему. Лучше пристрели, но не отдавай!
У девчонки явно истерика. И я что, ее хозяин, что ли, чтобы отдавать или не отдавать?
– Ты о чем вообще? – я был ошарашен ее словами.
Но тут снова Марков голос подал:
– Флэшку отдай!
И Нинель, вцепившаяся в меня, Настя просто обалдела от таких ее действий, проговорила:
– Нет у меня флэшки! – и уже тихо, нам: – Убила бы гада…
А я ей шепотом:
– У меня флэшка…
– У тебя?
Послышался писк рации, но это Марков пытался связаться, а не с ним:
– Павел, ты где? – видимо, посчитал, что козыри можно и на стол выложить в лице обходного маневра.
Но в рации была тишина.
А я попытался посмотреть, что там творится, ну, в обходе, и, к своему удивлению, у меня получилось! Правда, я никого не увидел, кроме пищавшей на полу рации. Ну, предположения появились, и от них у меня холодок так по коже…
И я резко встал. Между нами метров десять, не больше…
– О! Кто у нас тут такой смелый? Леша, ты, что ли? – это Марков.
А я осмотрел арену. На ней пятеро: трое боевиков Маркова, он сам и Кирилл, стоящий на коленях, с опущенной головой, и в его затылок упирается пистолет Маркова.
– Я с вами не знаком, Николай Семенович, лично, поэтому вряд ли мы на «ты» можем общаться…
– И в самом деле смелый мальчик, – хмыкнул Марков.
– И флэшка у меня, – проговорил я и руку так на голову Насти положил, так как почувствовал, что готова она вскочить и стрелять начать. Я хоть и под прицелом боевиков, но пока стрелять в меня они не собираются. Но страшно жутко, когда на тебя три дула автоматов наведены.
– Во даже как! Ну, давай поторгуемся, что ли, – и усмехнулся.
Нинель меня дернула за руку и тихо проговорила:
– Не
