Сергей Недоруб - Песочные часы
Он снова осел у стены, и заметил, что остальные сталкеры сделали то же самое. Сенатор, Орех и Эльф вообще так и не поднялись ни разу, безучастно оглядывая побоище.
— Мы не выберемся, — сказал Патрон и с силой ударил «чейзером» по рельсу.
И дальше, совершенно спонтанно, пришел полнейший упадок сил у всей команды. Примерно десять минут никто не произносил ни слова. Фонари то и дело светили во все стороны. Сталкеры молча сидели у стен и слушали гул.
Марка вывел из оцепенения непонятный треск. Он какое-то время поискал источник звука и увидел, что напротив него сидит Эльф с нацеленным пистолетом и постоянно нажимает на курок. Оружие дергалось вхолостую, затворная рама была зафиксирована в заднем положении. Обойма была пуста.
— Ты чего? — спросил Марк и поразился тому, как звучит его собственный голос.
Он почувствовал рядом чье-то присутствие.
— Возьми шоколадку, сталкер, — сказал человек голосом Борланда. — Отлично снимает стресс.
Марк чуть улыбнулся, затем рассмеялся с закрытыми глазами.
— Ты мне уже давал, — сказал он. — Что, мне у тебя все съесть? Да и потом, у меня и у самого…
Марк поднял глаза и осекся.
У Борланда не было половины головы. Ее словно криво скосили. Улыбка манекена застыла на изуродованном лице.
— Возьми шоколадку, сталкер, — сказал страшный человек.
Марк открыл рот, чтобы издать такой крик, какого еще не было ни разу издано в Зоне, как прогремел выстрел. По тому, как пробежали волны по призраку, было ясно, что стреляли в него.
Призрак издал немой вопль, окатив Марка жарким воздухом, расплылся и уплыл дальше в сторону Агропрома.
— Возьми шоколадку, сталкер, — послышалось издали.
Настоящий Борланд все еще сидел с дымящимся пистолетом в руке.
— Ты посмотри, — удивился он. — Уже и меня пародировать стали.
Он опустил пистолет и заметил сидящего рядом Технаря.
— Эй, друг, ты жив? — спросил Борланд, щелкая пальцами перед его лицом. Затем он взял Технаря за подбородок и пощелкал перед его лицом пальцами. Тот открыл глаза.
— Чего тебе? — пролаял Технарь.
— Да ты под кайфом! — произнес Борланд. — Совсем головы лишился?
— А? — спросил Технарь и Борланд отпустил его подбородок, отчего голова Технаря снова опрокинулась на грудь.
Марк поднялся. Страх внутри него словно перегорел. Он закрыл лицо руками, досчитал до десяти и с силой дернул себя за ухо. И полностью пришел в себя.
— Всем встать, — глухо попытался сказать он, но наружу вырвался лишь какой-то хрип. Он прокашлялся и повторил: — Всем встать!
Никто не подчинился.
— Сенатор, — позвал Марк. — Сенатор!
Сталкер в плаще посмотрел на него уставшими глазами.
— Я совсем ослаб, Марк, — сказал он. — Я не могу поддерживать спокойствие вечно.
Марк вскочил.
— Встать!!! – заорал он — Нужно двигаться! Нельзя сидеть!
Он с силой пнул Эльфа по колену, затем повернулся и наотмашь ударил Технаря по лицу.
— Встать, сталкеры! — кричал Марк. — А-а-а!
Вскинув винтовку, он с воплем выпустил длинную очередь поверх голов, засыпав сталкеров каменными осколками.
— Что? — очнулся Орех, — Что случилось? Где мы?!
Марк встал с яростным видом перед ним, ничего не объясняя.
Гул внезапно стал приближаться. В воздухе стало теплее. Из глубин тоннеля подул ветер, взъерошив сталкерам волосы. С ветром пришел и запах метро.
— Что за… — начал Борланд и Марк резко отскочил назад, прижавшись к стене.
Из-за угла на полной скорости вылетел поезд. На фоне его до неприличия громкого гудения и стука по рельсам не был слышен сплошной вопль сталкеров, всего в метре от которых мчался устрашающий состав. Орех не выдержал и начал стрелять. Одна из пуль попала по колесу. Поезд проехал мимо, и гул, производимый им, полностью стих.
Выбитое пулей «калаша» колесо несколько раз подскочило на месте, подобно монетке на столе, покрутилось и со звоном успокоилось на шпалах.
Сталкеры молча уставились на колесо. Борланд бросил болт, который звякнул по колесу и отскочил в сторону.
— Настоящее, — сказал он.
Патрон поднялся. Взгляд его ничего не выражал. Губы его дрожали.
— Я большой, — произнес он. — Я не должен бояться.
Он повернулся и пошел дальше по тоннелю.
— Стой, — произнес Орех. — Нас подожди.
Патрон не слышал его. Он шел посередине тоннеля.
Орех вскочил и кинулся к нему, пока Марк поднимал остальную команду.
— Патрон, подожди! — кричал Орех. — Вместе пойдем!
Они уже скрылись из зоны действия фонарей.
— Я большой, — повторял Патрон, глядя в никуда. — Я не должен бояться.
— Да, большой! Патрон, мне тоже страшно, но нам нельзя разделяться! Ты слышишь?! Патрон, стой!
— Я большой, — говорил Патрон.
— Да, большой, очень большой!…
— Я не должен бояться.
— Стой, Патрон! — кричал Орех, стуча кулаками по костюму наемника, в который был облачен Патрон. — Да, ты большой! Ты должен нас защитить! Патрон, стой! Нам нужна защита! Ты большой, ты защитишь!
Марк подбежал и оттащил кричащего Ореха в сторону.
— Я большой. Я не должен бояться.
Не переставая повторять, Патрон скоро скрылся в темноте.
Орех в отчаянии смотрел на него.
— Он ушел, Орех, — сказал Марк.
— Но мы пойдем за ним!
— Да, пойдем. Борланд! Ну тащи сюда всех!
Сталкеры снова пошли вперед быстрым шагом. Оцепенение постепенно отступало.
— Марк, это все было по-настоящему? — спросил Эльф.
— Мне плевать, — ответил сталкер. — Но если выбирать, где и как умереть, то здесь я не хочу. Бродить после смерти живым мертвецом?
— Нужно было плюнуть и сдаться военным, — сказал Орех.
— Нужно было, — подтвердил Борланд. — Что толку думать об этом сейчас? Однако, Патрон куда-то исчез…
Он прервался. Тоннель расширялся. Железная дорога разделялась на три линии, каждая из которых шла в свой тоннель. Сталкеры остановились.
— Что за чертовщина тут творится? — прошептал Борланд.
— Будем разделяться? — спросил Сенатор.
Борланд покачал головой, затем только понял, что его жест не виден.
— Нет, — сказал он. — Разделяться нельзя. И двух минут не продержимся. Эх, где ты, моя крыша, когда ты так мне нужна…
Сзади послышались чьи-то подпрыгивающие шаги. Сталкеры обернулись.
— Ну все, Орех, держись, — сказал Борланд.
— Что я? — спросил парень напуганно.
— Машинист поезда щас надерет тебе задницу за отстреленное колесо.
Сталкеры засмеялись. Смех так успокаивал.
В свете фонарей возникла ладная девичья фигурка.
— Привет! — жизнерадостно сказала прибывшая.
На вид ей было не более семнадцати лет.
— Здравствуй, — ответил Орех.
— Вы за мной пришли? — спросила девушка.
— Эммм, — промычал Борланд.
— Ну, простите меня, — сказала она жалостливо. — Я больше не буду.
Тут же на ее лице возникла радость.
— Давайте так, — предложила она. — Вы ничего не скажете маме! Вы скажете, что не нашли меня! А я сама пойду за вами и выйду как ни в чем не бывало! Как будто сама пришла. А?
И она лукаво подмигнула.
— Надо подумать, — Борланд изобразил задумчивость.
— Ну пожааалуйста! — девушка подбежала к нему и взяла за щеки теплыми нежными руками. — Вы такой сильный, мужественный! Хотите, я вас поцелую?
И она, встав на цыпочки, прикоснулась губами к щеке Борланда.
— Я всегда хорошо училась, — объявила она. — Сказать вам секрет?
— Какой? — спросил Борланд.
Девушка лукаво улыбнулась и покачалась на месте танцующими жестами.
— Если я буду себя хорошо вести, то меня досрочно примут в комсомол! — поделилась она радостью.
Орех уронил автомат.
— Да, да, именно так! — зарделась девушка, бросив лукавый взгляд на Ореха. — Ну так что? Вы выведете меня отсюда?
— Мы не знаем, куда идти, — ответил Орех.
Девушка повернулась и посмотрела на него через плечо.
— Это плохая шутка, — сказала она недовольно.
— Да, товарищ сержант, плохая, — сказал Марк, гневно посмотрев на Ореха. — За такие шуточки ответите после окончания операции.
Орех открыл рот и Борланд наступил ему на ногу.
— Гражданочка, — сказал он. — Будьте добры ответить на пару вопросов.
— Конечно, мой офицер! — промурлыкала она.
— Какое сегодня число?
Девушка надула губки.
— Ну вот, — пробубнила она. — Двадцать шестое апреля, конечно!
— Спасибо, — сказал Борланд. — И, будьте добры, еще вопрос. В каком, по-вашему, направлении следует выходить из этого места?
Девушка изобразила задумчивость и тонким пальчиков показала на правый тоннель.
— Вот туда, — ответила она и расцвела в улыбке. — Там безопасно.
Марк кивнул. По его лицу скатилась слеза.
