Андрей Воронин - Умереть — непозволительная роскошь
— Так, так…
Это был полный абсурд! Он не понимал, как такое могло произойти, и только тупо повторял слово «так», энергично барабаня пальцами по телефонному столику.
— А конкретно Хомутов не сообщил тебе, кто и куда забрал Екатерину?
— Нет!
Капитан недовольно хлопнул крепкой рукой себе по колену.
— Вот черт!
— И я о том же, — согласился старший лейтенант, — бардак какой-то!
— Ладно, Викентий Павлович, — миролюбиво произнес капитан, — разберемся! Если че новенькое узнаешь, позвони мне или полковнику Баранову в Управление.
— Хорошо.
— Тогда все!
Вахрушев положил трубку и постарался успокоиться. Но это никак не удавалось.
— Ну, блин! — задыхался от возмущения Евгений. — Это ж надо такую подлянку устроить!
Словно разъяренный тигр, капитан заметался по комнате. Но кроме боксерской груши, которой досталось пару крепких ударов рукой и ногой, Евгений не обнаружил ничего, чтобы успокоиться. Плюхнувшись на диван, Вахрушев закурил сигарету и стал размышлять.
— Интересно, кому понадобилась Катя? — спрашивал себя Евгений. — Наверное, тому, кто очень заинтересован в ее молчании и кто обладает неограниченной властью.
Капитан глубоко затянулся дымом и продолжал выстраивать замысловатую цепочку. Но вдруг он перестал ломать голову.
— Черт возьми! — воскликнул мужчина. — А может быть, это Варанов решил перестраховаться и спрятал Ершову в свои запасники?
Не долго думая, Женя подскочил к телефону и позвонил полковнику Баранову.
— Да, — раздался сонный голос.
— Андрей Васильевич?
— Он самый…
— Извините, что рано побеспокоил вас, — виновато сказал Вахрушев, — так сказать, поднял с постели…
Варанов устало усмехнулся.
— Да я, сынок, — донеслось до капитана, — по правде сказать, еще и не ложился.
Вахрушев замялся.
— Тем более извините!
— Ладно, Вахрушев, — буркнул полковник, мы с тобой не барышни. Выкладывай, чего звонишь?
— Да вот хотел бы узнать, — подбирая нужные слова, нерешительно произнес молодой мужчина, — это вы приказали перевести Ершову из Бутырки?
В телефонной трубке повисла пауза.
— Не понял, — повысил голос полковник.
— Ну, я говорю, что нашу Ершову перевели из Бутырки, — повторил Женя.
— Что? — тревожно спросил Варанов. — Куда?
Капитан опешил.
— Не знаю.
— Кто приказал?
— Я думал, что это вы решили подстраховаться… — прошептал капитан.
После услышанного от полковника Вахрушев понял, что игра пошла по-крупному и Ершова попала в переплет, который может стоить молодой женщине жизни.
— Да на кой черт мне лишняя головная боль! — наконец-то проснулся Варанов, поняв, что произошло. — Я никаких приказов не отдавал!
— Так кто же тогда?
— Ты у меня спрашиваешь, телохранитель хренов? — разошелся вовсю старик. — Это я у тебя должен спросить!
Опять возникла пауза. Слышалось только тяжелое дыхание пожилого мужчины и многоразовое чирканье спичек о коробок.
— Так, Вахрушев, — закурив и немного успокоившись, произнес Варанов, — от кого ты узнал об исчезновении Ершовой?
— От старшего лейтенанта Прошкина.
— А тот?
— От майора Хомутова.
— И давно?
Евгений посмотрел на будильник, стоящий на табуретке.
— Да минут как десять уже.
Слышно было, как Варанов шумно затянулся папмросой, потом закашлялся и, придя через минуту в себя, решительно произнес:
— Слушай, Женя, дело принимает скверный оборот! Немедленно ко мне в Управление!
— Есть!
— А я тем временем позвоню кое-кому, — задумчиво произнес старый чекист, имея в виду Сосницкого.
— Хорошо, буду через полчаса!
— Давай, сынок!
Полковник Варанов положил трубку, а Женька Вахрушев, быстро собрав необходимое, набросил на плечи куртку и выскочил из дому…
Глава 2
Утро выдалось на редкость теплым и солнечным.
Шаловливые озорные лучи с любопытством и назойливостью заглядывали в окна. Погода обещала быть ясной и щедрой на тепло и ласку. Маленькие и пронырливые пичужки, щебеча и порхая с ветки на ветку, помогали августовскому ослабевшему солнышку поднимать заспанных завсегдатаев печального учреждения, расположенного на отшибе в густом и тенистом парке.
Областная психиатрическая больница номер семь, закрытого типа, медленно просыпалась, постепенно сбрасывая ночное оцепенение…
* * *Катя приоткрыла глаза, но тут же зажмурилась: ослепительный августовский луч больно резанул по Светло-зеленым зрачкам. За решетчатым окном природа распускалась во всей своей красе и звала на волю в свои объятия.
— Красота! — тихо произнесла женщина.
Ершова попыталась приподнять тяжелую голову, но едва смогла оторвать ее от подушки.
— Что со мной? — подумала вслух женщина и вдруг вспомнила весь кошмар прошедших дней. — О, Боже мой! Они все-таки упекли меня в психушку…
Катя уронила голову на подушку, и по ее исхудалым щекам скатились прозрачные слезинки…
— Сволочи! — твердили ее пересохшие губы. — Гады! Мерзавцы…
Пациентка, борясь со своими эмоциями, снова погрузилась в тревожное полузабытье, пока ее не привел в чувство властный женский голос.
— Больная, больная, просыпайтесь…
Ершова открыла покрасневшие глаза и увидела перед собой мужеподобную пожилую медсестру в белом халате с разносом, на котором были всевозможные микстуры, порошки и таблетки.
— Дорогуша, прием лекарств, — скрипучим голосом сказала медсестра.
Катя скосила глаза на посетительницу и подумала, что эта крупная женщина хорошо вписывается в обстановку психиатрической больницы. Ершова прекрасно знала, чем могут «накормить» в принудительном заведении: здоровыми отсюда не выходят, особенно если пациент попал по чьей-то «рекомендации».
— Мне не нужны лекарства, — отказалась пациентка и отвернулась к стене.
Медсестра улыбнулась, но улыбка ее скорее напоминала оскал кобры.
— Милочка, — произнесла она, — нам виднее, что тебе нужно, а что нет!
Женщина взяла с разноса лекарства и подошла к пациентке, которая продолжала лежать, отвернувшись к стене.
— Ершова, — вдруг повысила голос медсестра, — ты тут не одна такая в отделении! Быстренько поворачивайся и прими таблетки и микстуру!
— Не хочу, — отрезала Катерина, — я здорова, и в ваших услугах не нуждаюсь!
Медсестра зло усмехнулась.
— Если ты не нуждаешься в моих услугах, — глухо прорычала она, — то я сейчас позову санитаров и думаю, что их общество тебе понравится меньше, чем мое.
Так что без фокусов, больная!
Катя повернулась к мучительнице в белом халате.
На прыщеватом лице медсестры лежал отпечаток явного превосходства. Ершова поняла, что единственным выходом из создавшейся ситуации будет подчиниться или сделать вид, что она сломлена, и принять правила игры — Ладно, — недовольно произнесла Ершова и протянула руку за лекарством.
Медсестра самодовольно оскалилась.
— Вот и прекрасно!
Пожилая женщина подала пациентке микстуру и таблетки. Катя с неохотой взяла лекарства и положила их на тумбочку возле своей кровати.
— В чем дело? — спросила медсестра, указывая глазами на отставленные микстуру и таблетки. — Лекарства нужно принимать, а не хранить!
Катя сморщилась.
— Я потом.
Пожилая женщина ехидно улыбнулась и настойчиво потребовала от пациентки.
— Нет, милашка, никаких потом! — категорично заявила хозяйка. — Сейчас и немедленно!
На лице Катерины вспыхнуло недовольство, не она не стала вступать в конфликт.
— Пусть будет по-вашему…
— Да, по-моему…
— Но если меня вытошнит на ваш белоснежный халат, — предупредила Ершова, — то попрошу не обижаться.
Надсмотрщица брезгливо посмотрела сверху вниз на пациентку.
— Ничего, дорогуша, я переживу.
Катерина взяла несколько таблеток и закинула их в рот, после чего запила микстурой.
Строгая и недоверчивая медсестра, хоть и сказала, что не волнуется за чистоту своего белоснежного халата, на всякий случай отошла на почтительное расстояние от непослушной и строптивой пациентки.
— Все! — сказала Ершова и, тяжело вздохнув, медленно отвернулась к стене.
Однако Екатерина недооценила старого и опытного медработника. Капитан медицинской службы Маргарита Филимоновна Гвоздикова не была новичком в подобных делах и присматривала еще не за такими девицами.
— Прекрасно! — сказала она и подошла к своей подопечной. — Откройте рот.
Молодая женщина удивленно вскинула брови.
— Для чего?
— Чтобы убедиться, — ответила Гвоздикова, — что лекарство пошло по назначению.
Ершова запротестовала.
— Что вы себе позволяете?
Екатерина снова отвернулась к стене, держа под языком непроглоченные пилюли: она прекрасно понимала, что эти лекарства могут сыграть с ней злую шутку. И если ее сюда упекли «серьезные» чины, то они постараются, чтобы их пациент надолго застрял в стенах этого дурдома.
