Борис Бабкин - Кровавый план египтянина

– Наших дочерей насилуют, – тихо произнес чеченец, – а говорят, что мир в Ичкерию принесли.

– В Ичкерии, – спокойно сказал пожилой чеченец, – мира никогда не будет. В Чечне русские мир восстановят. Пусть не так скоро, как хочется, но все равно мир там будет. И в городах, и в горах. А что российские солдаты изнасиловали Седу и отца ее убили, в это я не верю. Ведь и раньше сколько такого было. А потом выяснялось, что славяне, которые за деньги Басаеву помогают, наших женщин насилуют и детей убивают. А кто украл старика Мусатова? – осмотрел он стоявших вокруг. – Говорили, что русские. Но выкуп за него с гор просят. Кто свою сестру родную с поясом со взрывчаткой хотел в Грозный послать? Тот, у кого две сестры погибли в «Норд-Осте» от пуль русского спецназа. Хорошо, что девушка сама пришла к русским и все рассказала. Брат из родной сестры смертницу хотел сделать, мало ему двух погибших в Москве. Но те хоть вроде как за убитых мужей мстили, а младшую за что он хотел смертницей сделать? Так что, люди, не верьте слуху, что русские виноваты. Это наемники Басаева с Масхадовым. И посылают наших женщин на смерть арабы. Нет в нашей вере такого, чтобы жизнь свою кончать, унося при этом жизни ни в чем не повинных людей. Самоубийство – тяжкий грех. Нет такой веры, которая разрешает жизнь, данную свыше, прерывать самому.

– Ты договоришься, старик, – прошептал чеченец средних лет.

– Или грузины врут, – сказал рослый подполковник ФСБ, – или там действительно следы заметали. Убиты трое. Приехали за ними, а они трупы. Правда, бабы среди них нет. Тамара Гугуашвили, мастер спорта по стрельбе из винтовки. Занималась дзюдо, имеет разряд. Тридцать восемь лет. Не замужем. Принимала участие в первой войне против нас. Снайпер. Потом была в группе «черных вдов» Хаттаба. Участвовала в пытках русских солдат и в их казни. В общем, та еще дамочка. Кличка – Царица. Хладнокровна, мстительна, умеет принимать неожиданные решения. Самолюбива, стремится быть лидером. С ней Гиви. Фамилия неизвестна. Возраст – пятьдесят один год. Тоже был в Чечне, но недолго. В основном работал с проводниками, способствовавшими пополнению боевиков. И еще Згуриди Отар. Найден убитым на своей даче. Местонахождение Царицы и Гиви, как говорят грузинские коллеги, неизвестно. Есть данные о том, что деньги поступили на имя Згуриди в один из коммерческих банков Тбилиси. Но не в грузинский, а в какой-то арабский. Сейчас это проверяется.

– Как думаешь, Осипов, – спросил его генераллейтенант ФСБ, – грузины не могут найти Гугуашвили или не хотят?

– Скорее всего не могут, – ответил подполковник. – Сейчас они более охотно идут на сотрудничество по подозреваемым в связи с ваххабитами. Конечно, и дыр в грузино-российской границе еще немало, но все-таки сейчас их становится меньше. Если бы не Абхазия и отношение России к…

– Не путай работу с политикой! – жестко прервал его генерал.

– А сейчас куда ни плюнь, – спокойно отозвался Осипов, – везде политика. Куда подевались Царица с Гиви? Вполне возможно, в Россию подались. И кто убрал Барса с людьми? Не Тамара, это и ежу понятно.

– Ежу-то может быть, – кивнул генерал, – а я не пойму, почему не Тамара? Она убивать умеет. «Черные вдовы» Хаттаба – это отряд палачей. Так что Царица запросто могла ухлопать Барса с людьми. Хотя если бы это сделала она, то ее кто-нибудь да видел бы. Все-таки женщина она, судя по фотографии, видная. А в Грузии красивых женщин ценят особенно, и незамеченными пройти им очень трудно. Разошлите приметы Тамары и Гиви нашим службам. Пусть проинформируют отделы МВД, таможенников и ГИБДД. Особенно по краснодарскому направлению. Оттуда обычно они в Россию и прорываются.

– А зачем ей в Россию? – негромко спросил мужчина в штатском.

– Это просто возможный вариант, – ответил за генерала подполковник. – Ведь Царица и Гиви постоянно держали связь не только с Басаевым. Кто-то еще стоит за ними. Есть информация, что деньги адресовались не в Чечню. Кто и зачем посылал их? Ответа у нас нет. Только предположения. Кто-то неизвестный нам задумал провести своими силами серию террористических актов. И в этом направлении сейчас ведется работа. Главное – выяснить, кто и зачем посылал деньги. К сожалению, грузинские коллеги не всегда идут на сотрудничество, поэтому информации о банковских счетах в ряде частных банков и арабских и турецких филиалов у нас нет.

– Да все я прекрасно понимаю, – вздохнул сидевший в кресле Бурич. – А вот вы никак не можете меня понять. Я старый больной человек, и мои возможности очень и очень ограничены. Кроме того, сейчас усиленно ведется работа милиции и других служб по выявлению незарегистрированных иностранных граждан. И более тщательно проверяются граждане из ближнего зарубежья. Я всегда помогал вам, но сейчас, признаюсь, просто боюсь. Надеюсь, вы правильно поймете меня и отпустите, как говорится, душу на покаяние. Только не поймите меня неправильно. Я не имею в виду, что я пойду в соответствующие органы с покаянием. Тюрьму мне не выдержать, даже неделю я не смогу там…

– Успокойтесь, Александр Петрович, – проговорил голос в сотовом телефоне, – вам абсолютно нечего бояться. Этих вы устроите на даче. Соседям, если будут спрашивать, скажете, что знакомые. Если же вдруг ими заинтересуется милиция или, хуже того, ФСБ, вы их не знаете. Какая может быть жизнь на пенсию? Вот вы и сдаете дачу людям, которые вызывают доверие. Почему не сообщили о них участковому? – Абонент рассмеялся. – Ну, дают они за месяц сто долларов, а ежели про это узнают власти, будут налог брать. А у вас на счету каждая копейка. Вот и все. Так что успокойтесь, Александр Петрович, и ничего не бойтесь. Только те деньги, которые вы получаете от нас, уберите подальше в надежное место. Потому как если хоть какую-то часть найдут у вас, слова о жизни на пенсию будут звучать неубедительно. Надеюсь, вы все поняли?

– Более-менее, – вздохнул Бурич. – Но страх все равно остался.

– Страх часто удерживает человека от глупых поступков. В любом профессионале, даже самом бесстрашном, есть страх. Просто нужно уметь прятать его. И вы сделаете это для своей же безопасности. Я не стану говорить о том, что будет с вами, если вы вдруг решитесь на явку с повинной. А страх может погнать вас туда. Но не советую этого делать. Я не пугаю вас, Александр Петрович, а предостерегаю от возможных ошибок. И еще: уверяю, что вашими услугами мы пользуемся в последний раз.

– Да услышит Бог ваши слова, – вздохнул Александр Петрович.

– И чего мы ждем? – прикурив у раскрытого окна, спросил Гиви.

– Всему свое время, – отозвалась Тамара из ванной.

– А мне, например, в кайф, – усмехнулся пивший пиво Турок. – Сиди…

Не договорив, он уставился за спину Гиви. Банка с пивом выскользнула из пальцев. Выхватив нож, Гиви отпрянул назад и обернулся. И замер. Турок закрыл лезвие и сунул его в карман.

– Значит, не зря я это сделала, – рассмеялась Тамара.

Гиви молча смотрел на нее. Царицу очень трудно было узнать в длинноволосой стройной блондинке в очках. Раскрыв сумочку, она подошла к нему.

– Вот, – она протянула водительское удостоверение и паспорт с военным билетом, – ты Гиви Кокашвили. Я твоя жена, Тамара Андреевна Кокашвили. Живем мы в Саратовской области. Переехали туда в девяносто пятом, после начала войны в Абхазии. Он, – женщина кивнула на Турка, – твой племянник, Вахтанг, фамилия его…

– Дай ксиву, – перебил Турок, – я сам все выучу.

– А что с этими документами делать? – Гиви кивнул на пиджак.

– Порви и сожги. Ты видел, как он испуган. Поэтому лучше пользоваться этими. А его надо убрать, – посмотрела она на Турка.

– Убить? – переспросил тот. – И как ты себе это представляешь? Я не знаю Москву вообще. А если меня милиция остановит? Что я говорить стану?

– Все будет проще, – улыбнулась Тамара. – Поедем ты и я. Я вызову его в Измайловский парк. Там есть такая уединенная беседка, редко кто туда забредает. Вот там ты и убьешь его. И сразу уедем.

– А как же его дача? – спросил Гиви. – Нам тогда куда деваться? Не дело ты задумала. Нас уже видели кое-кто из соседей. И наверняка будут искать нас, чтобы…

– Успокойся, – рассмеялась Тамара, – Бурича никто не будет убивать. Просто я проверила, можете вы разумно мыслить или нет.

– А может, все-таки скажешь, зачем мы сюда приехали и чего ждем? – спросил Гиви.

– Этого я пока сказать не могу, но прошу верить – вы останетесь довольны.

– То есть ты равняешь его со мной? – недовольно поинтересовался Гиви, кивнув на Турка.

– А чем я хуже тебя? – вспылил тот.

– У вас разные дела, – улыбнулась Тамара, – но пока прошу ни о чем не спрашивать.

«Что-то вроде „Норд-Оста“, – уныло подумал Гиви. – И зачем это мне? Я не верю ни в Аллаха, ни в Христа. Я помогал чеченцам за деньги. Надо как-то отсюда убираться…» – Он вздохнул.