Сергей Зверев - Подводная одиссея
– Руки убери!
– Может, я чего-то недопонимаю? – недоуменно уточнил Саблин.
Женщина повернулась к нему лицом так, что все ее прелести были на виду. Но, как и ранее, она вела себя непринужденно, если не считать тех назидательных речей, которые зазвучали из ее уст.
– Ты должен понимать, что теперь волей партии, пославшей меня на задание, мы с тобой боевые товарищи. А товарищ, если он настоящий, не должен видеть в женщине объект для сексуальных утех. Настоящий товарищ обязан видеть в ней соратника по борьбе. Вот залог успеха нашего общего дела!
– Зачем же ты тогда разделась? Это для поднятия боевого духа, что ли? – не сдержался от язвительности Саблин.
– Нет же, – не поняла его иронии кореянка. – Это все для испытания воли. Так нас тренировали. С товарищем по борьбе нужно голыми лежать под одним одеялом и ничего не чувствовать. Это наивысшее проявление силы воли. Я думаю, что тебе нелишне будет пройти это испытание.
– Ой, уж лучше бы ты гимнастерку надела и значок с Ким Ир Сеном к ней пристегнула. Тогда бы мне никаких испытаний не понадобилось бы. Хотя, скорее всего, в гимнастерке ты была бы не менее привлекательной, чем сейчас, – отпарировал Виталий.
– Хватит льстить и думать о сексе! – Юонг не поддавалась на провокации. – И вообще, как боевой товарищ ты должен знать, что есть вещи, над которыми нельзя смеяться. Ким Ир Сен, Ким Чен Ир, Ким Чен Ын – это святые для любого корейца из Северной Кореи имена. Поэтому лучше не произноси их всуе. И давай ты наконец уляжешься рядом со мной, и мы поспим.
– А если что-то непроизвольно начнется? – не успокаивался мужчина.
– Снова получишь по уху. Это же вполне логично, – сказала она сквозь зевоту и легла на бок, повернувшись спиной к «товарищу по борьбе».
Русский вздохнул, какое-то время поколебался, после чего снял с себя гидрокостюм, оставил его сбоку и нырнул под одеяло к Баттерфляй. Думал, что не сумеет заснуть. Однако усталость сделала свое дело – не прошло пяти минут, как он захрапел прямо в ухо лейтенанту ВМС КНДР. Вот уж о чем, о чем, а о таком неудобстве она подумать не могла. Пришлось засыпать, испытывая волю на новый манер.
29
Такэси последнее время не высыпался. Да где уж тут поспишь, когда то с полицией вплотную приходится общаться, то русским выговаривать, то разбирать инцидент в акватории, прилегающей к базе. Ни минуты покоя.
Старший лейтенант находился в кабинете, он заканчивал завтракать. Впрочем, это можно было назвать с одинаковым успехом и ужином, и даже обедом. Настолько перепутался его режим дня и график питания. Один их охранников фирмы, сидевший здесь же, с пониманием отнесся к ситуации, когда шеф разговаривал с ним, попивая чаек с сандвичем. Сам-то он, несмотря на ночное дежурство, успел и поесть, и поспать точно по графику.
Предметом разговора стал ночной инцидент в акватории. К его разбору решили вернуться, дабы попытаться вычислить, кто это мог быть. С одной стороны, задача будто бы из разряда фантастических. Но с другой – у них имелись все основания предполагать, что нарушитель все еще мог находиться на побережье неподалеку от базы.
– Судя по действиям нарушителя, его нельзя назвать случайным, – говорил охранник, предлагая некое обобщенное видение ночного происшествия. – Он оказал сопротивление нашим и делал это не наобум, а как профессионал. К тому же мы обследовали акваторию в районе заградительной сети. Там обнаружена брешь. Причины ее происхождения явно не природного характера. Там поработали каким-то инструментом. Скорее всего, это дело рук того самого нарушителя. Мы пытались отыскать кислородные баллоны, которые он сбросил перед нашим патрульным катером. Но, видимо, их унесло подводным течением куда-то в сторону. Предположительная площадь поисков слишком большая. Конечно, можно было бы бросить всех людей на подводные работы. Но целесообразно ли это?
– Никаких подводных работ! – возразил Такэси. – Черт с ними, с этими баллонами! Что мы по ним сможем узнать о нарушителе? Да ровным счетом ничего. Маркировки на них либо нет, либо она нас выведет на какую-нибудь турфирму. А в турфирме фальшивые данные о том, кто эти баллоны взял напрокат. Вот если бы баллоны были у нас прямо сейчас, то можно было бы дать задание кому-то одному из наших. Пусть бы он занимался ими. А так толку от этого не будет. Лишь трата времени.
– И что же нам тогда делать? – уточнил подчиненный.
– Выбрать другой круг работ, – ответил Кайко. – Надо исходить из того, что далеко пловец без баллонов уйти не мог. Он обязательно должен объявиться где-нибудь на близлежащем побережье. Не следует забывать, что он устал. Это означает, что ему необходимо отдохнуть. Вполне вероятно, прямо на берегу. Это если, конечно, у него нет сообщников, занятых техническим сопровождением операции. Возможно, нашего нарушителя уже забрал какой-нибудь катер, автомобиль или даже вертолет.
– Вертолета точно не было. Наши спецы этой ночью не зафиксировали ни одного летательного аппарата в радиусе десяти километров, – тут же отрапортовал охранник. – А вот насчет катеров и машин сказать трудно…
– Ясно. Мы будем исходить из того, что вывоз нарушителя – это крайний вариант возможного развития событий, – рассуждал старший лейтенант. – К тому же он не самый легкий для вероятных организаторов. Одного агента забросить проще, чем целую группу. А уж тем более в наши края. Поэтому нам сейчас следует сконцентрироваться на проработке информации по рыбакам и прочим туристам, которые облепили побережье вблизи базы. Что у тебя имеется по этому вопросу?
– Есть данные, полученные в результате рейда нескольких наших катеров вдоль побережья на пятнадцать километров от базы, – с гордостью промолвил собеседник.
– И ты молчишь?! Говори скорее, что они там зафиксировали! – нетерпеливо потребовал Такэси.
– Наши парни вели фотосъемку, – стал рассказывать охранник. – На всем отрезке расположено полтора десятка палаток. Сколько там туристов, не совсем ясно. Удалось заснять одиннадцать человек. Понятно, что их больше. В основном это азиаты. Хотя есть и несколько европейцев. Есть и женщины. Три. Все азиатской внешности. Одна из них рыбачит вместе с мужчиной европейцем.
– И что у этих последних? – заинтересовался старлей.
– Да непонятно. Наверное, любовники. А рыбалка для них лишь прикрытие.
– Почему ты так решил?
– Палатки у них там две стоят, а засняли мы их в момент, когда они вылезали из одной.
– Может, случайная страсть.
– Может. Но странно повели себя.
– В смысле?
– Чтобы не вызвать подозрений, наш катер проходил в нескольких километрах от берега. Мы снимали на мощную камеру. Так вот эти двое оказались единственными, кто обратил на наше плавсредство внимание. Они сразу же повернулись к морю спинами. Поэтому у нас лишь два снимка с их лицами. И то размытые, – объяснил охранник и протянул шефу планшет с выведенными на его дисплей фотографиями.
Кайко с молчаливой задумчивостью принялся рассматривать снимки.
– А где эта пара поставила свои палатки? – наконец спросил он.
– В нескольких километрах от базы. Ближе них к базе никто не разместился. По крайней мере, мы никого больше не обнаружили.
– Вот этих нужно проверить в первую очередь. Причем немедленно. Займись ими лично.
Подчиненный надеялся, что его трудовая вахта вот-вот окончится. Однако надежды не оправдались. Шеф не спал несколько суток, и было бы верхом наивности полагать, что он позволит подчиненным работать по обычному графику.
30
То, что Боцман и Баттерфляй повернулись спиной к морю во время прохождения катера охраны базы, было чистой случайностью. Спросонья они даже и не заметили его, торопясь отойти по нужде. Когда же оба вернулись в палатку, катер успел уплыть дальше. Вокруг было довольно тихо и спокойно. Не заметив ничего подозрительного, агенты снова забрались в палатку и улеглись досыпать.
Проспать они сумели не более трех часов. Проснулись от едва слышного, но настойчиво повторяющегося скрипа гальки. Юонг приподнялась, чтобы выглянуть в окошечко, и тут же резко опустилась, прижалась вплотную к русскому, обняла его и принялась страстно целовать его взасос. Тот сразу же понял, что товарищ по борьбе делает всё это не просто так, а с целью как минимум приблизить светлое будущее. Впрочем, в те мгновения было не до шуток. Свободной рукой женщина осторожно придвинула взведенное ружье для подводной ловли, чтобы передать напарнику.
Шаги приближались. Наконец, полог палатки снаружи был отброшен. За ним агенты увидели нацеленный на них пистолет, хозяин которого резко прокричал:
– Наличные! Драгоценности! Ключи от машин! И быстрее! Это ограбление!
Мужчина в черном всем своим видом стремился показать, что он не шутит. За его спиной маячили еще двое верзил. Пара изобразила растерянность, а затем Саблин промолвил: «О’кей», вскинул ружье для подводной стрельбы и нажал на спуск. Гарпун, предназначенный для крупной рыбы, оказался в плече незваного гостя. Тот отшатнулся, роняя пистолет. Баттерфляй в чем мать родила выскочила из палатки, молниеносно подпрыгнула и в прыжке ударила раненого неприятеля обеими ногами в грудь. Он не сумел сохранить равновесие и упал на землю. Его дружки явно не ожидали увидеть «парящую» обнаженную красотку и просто опешили от разыгравшегося на их глазах зрелища. Она же схватила их за плечи и столкнула друг с другом. Предполагалось, что это их нейтрализует. Однако на поверку вышло как раз наоборот. Столкновение послужило для них своего рода встряской. Оба вышли из оцепенения и начали сопротивляться. Виталий к тому времени уже успел выбраться из палатки и рванул на помощь кореянке. По пути он пнул пытавшегося подняться бугая, а затем вступил в бой с его дружками. Точнее, Боцман поочередно с Баттерфляй дрались то с одним, то с другим. Верзилы хоть и были крепкими, но боевыми искусствами владели слабовато. Блоков ставить почти не умели, отработанных приемов не демонстрировали, рассчитывали в основном на грубую силу. Это привело к тому, что они разлетались от ударов агентов, как перелетные птицы осенью к югу. Бугай в черном изнывал от боли и что-то кричал на японском языке. Женщина поняла его слова и сразу же предупредила напарника, чтобы тот поднял пистолет.
