Сергей Зверев - Граница на замке
— Я просто, ребята, хренею от того, что происходит, — сказал мужчина лет сорока пяти с обветренным лицом, изборожденным глубокими морщинами, — это ж сколько можно простаивать здесь? Ну ладно, мы люди подневольные, нам задание дали — вези, мы и везем. На то мы и водители, как говорится, короли дорог. Но если машины не пройдут — это ведь катастрофа!
— Насчет катастрофы это ты верно сказал, — кивнул невысокого роста крепыш, — в прошлый раз нас завернули, не прошли мы этот пост, и если сейчас будет то же самое, то грузу нашему — хана. Какая теплынь стоит! Машины холодильными установками не оборудованы: еще пару дней — и вино точно забродит.
— Это же на какую сумму здесь товара-то? — сокрушенно окинул взглядом «король дорог» длинную вереницу машин. — Если, допустим, в каждой машине…
— Да брось ты пустое, — скептически хмыкнул его товарищ, — зачем думать над чужими финансами, если тебе и минимальной доли таких деньжищ за всю жизнь не заработать? Это все зря, я вам точно говорю. Жить надо проще: мое — значит, держись зубами и никому не отдавай. Если нет — ну, тогда пускай над ним другой корячится. Бери ношу по возможностям. А так зря только нервы портить…
— А у тебя с нервами что, все в порядке? — третий, что задавал этот вопрос, вовсе не выглядел сдержанным гражданином нордического типа.
И правда — трудно остаться невозмутимым, когда работа, проходящая на колесах, может каждый день подкидывать самые разные сюрпризы. Не так давно, к примеру, водителю пришлось поработать монтировкой, утихомиривая пыл тех, кто очень желал поживиться его грузом.
— У меня — в порядке, — уверенно кивнул собеседник. — Ты пойми, проблемы — они все равно никуда не денутся, что думай о них, что нет. А вот здоровье всякими лишними переживаниями испортить можно запросто. Мне еще дед мой говорил: заботы решай по мере их появления и воспринимай их спокойно. И, что ты думаешь, — до девяноста шести лет дожил!
— Ну, не знаю, — не согласился водитель, — мне, знаешь, совсем не интересно последние лет тридцать доживать развалиной с сотней болячек. Уж лучше в шестьдесят пять коньки откинуть, зато без лишних мучений. Что, не так?
— Это ты сейчас так рассуждаешь, пока молодой еще. А вот как шестьдесят пять стукнет, тогда по-иному заговоришь. Жить-то, брат, всем хочется, — рассуждал водитель, — и в любом возрасте. И, кстати, дед мой помер, как говорится, при полном параде. За пару недель до смерти сам еще траву косил. Представь себе!
— Да ладно, не о том разговор, — кашлянул бритый наголо дальнобойщик.
Открыв термос, он разлил по стаканчикам горячий кофе, угощая товарищей.
— Давайте, ребятки, взбодримся. Кофе моя жена заваривала, а она у меня мастерица на все руки. Я думаю, в ближайшее время должно все решиться. Такие бабки на кону, и никто, — он кивнул в сторону коммерсантов, — с ними расставаться не будет. Да они лучше задавятся сами, чем погубят груз.
— Или кого другого, — ухмыльнулся коллега.
— А что ты думаешь? Окажись ты у них на пути — раздавят, как муху. Прихлопнут, а через минуту забудут! Я в свое время насмотрелся кое-чего такого.
— То мы, а то граница, — сказал еще один «философ», попивая крепкий, ароматный кофе.
Он сделал глоток и, как настоящий ценитель, посмаковал напиток.
— Это, знаешь, разные понятия.
Он выглядел весьма колоритно: на голове у этого участника беседы красовалась завязанная по-пиратски цветная косынка, из-под которой выбивались густые, черные как смоль волосы, а длинные усы напоминали запорожского казака с известной картины. На руках красовались татуировки с какими-то сказочными драконами, а ноги были обуты в расшитые сапожки.
— Это для нас они разные, — кашлянул бритый. — Ты думаешь что: граница на замке и хода нет? Это в советские времена такое было. Да и то… А сейчас все зависит от тех же бабок, власти и влияния. Ты посмотри на этих ребят: они же горы свернут, если им понадобится. Один Алхан чего стоит.
Тут крепыш, оглянувшись, понизил голос, будто боялся, что его услышит Харс.
— Это да… — вздохнул чернявый. — Налей-ка ты мне еще кофе, а то в сон клонит. С такими делами нужно быть теперь каждую минуту наготове.
Над головой, шелестя крыльями, пронеслось что-то.
— Что это? — вздрогнул крепыш.
— Летучая мышь, — ответил чернявый, — их здесь много. Неподалеку отсюда огромные пещеры, вот там их тысячи.
— А ты что, бывал там, в пещерах?
— Бывать не бывал, а рассказывал мне кто-то…
Тем временем, пока дальнобойщики говорили о своем, начальство в лице Даратола и Харса решало те самые «высокие» финансовые вопросы. Действия майора Лаврова никого не приводили в восторг, если не сказать больше.
— Ситуация очень серьезная, — коммерсант выглядел чрезвычайно озабоченным, — если вино испортится, то тебе придется возвращать деньги и компенсировать убытки. Когда вы, наконец, откроете дорогу?
— Сегодня, — сообщил Харс.
— Это мы уже слышали, — не успокаивался собеседник, — а воз, как говорится, и ныне там. Не нравится мне все это. И вообще, у наших партнеров начинают возникать определенные опасения по поводу твоей способности управлять процессом.
Алхан сжал зубы. Эти торгаши смеют заявлять ему такое! На мгновение он просто задохнулся от ярости. А не слишком ли много берет на себя этот Артурчик с компанией? Впрочем, немного остыв, он решил быть более сдержанным. Каждый дурак может взорваться, показав свою некомпетентность и неспособность решать. А он не такой…
— Я обещаю, вы пройдете без проблем, — сказал он, поигрывая желваками, в ожидании сообщения не выпуская из руки мобильник, — я вопрос решил, как и обещал. Еще немного подождите. Сегодня машины уйдут по ту сторону границы.
— Ну что же, будем ждать, — развел руками Даратол, — ничего другого нам и не остается.
Эти последние дни совершенно лишили «ударника бизнеса» какого бы то ни было душевного равновесия. Бизнес вообще — работа нервная. Даже легальный, законный обычно проходит в борьбе: с конкурентами, с самыми разными государственными службами, желающими урвать побольше от чужого пирога. Но если уж говорить о подпольных махинациях, то тут действия «делового человека» можно сравнить без преувеличения с канатоходцем, балансирующим на тонкой проволоке.
Артур в своих делишках обычно чувствовал себя, как рыба в воде. Способности всегда помогали ему в закулисной борьбе. Но вот это дельце оказалось тяжелым испытанием. Если сейчас все повторится, как и в прошлый раз…
Харс тем временем размышлял о том, что этого несговорчивого майора в самом скором времени ожидают крупные неприятности. Нужные для этого возможности и полномочия у спецслужбиста имелись, так что он предвидел успех. Алхан курил, с нетерпением поглядывая на пока молчащий телефон. Он ждал важного сообщения.
Харс прошелся вперед по дороге, подошел к стоящим у машин водителям. При появлении высокого чиновника все взгляды обратились на него.
— Ну, что, ребятки, отдыхаем? — задал он дежурный вопрос.
— А что нам еще остается?
— Нам тоже не улыбается торчать здесь целым караваном!
— Надо же что-то решать! — прозвучали голоса в ответ.
— Ничего, осталось немного, — успокаивал он группу, — скоро поедем.
Над дорогой неумолчно трещали цикады, превращая южную ночь в один большой концерт.
Глава 23
Лежа в огромной кровати, Батяня неспешно курил, периодически стряхивая пепел в причудливую стеклянную пепельницу, выполненную в виде какого-то экзотического цветка. Рядом, прижавшись к нему, положила голову на руку Тамара. Утомленные бурно проведенным временем, оба отдыхали. Состояние было самым умиротворенным, и ни о чем говорить не хотелось.
— О чем ты думаешь? — спросила Кречинская, заглядывая в глаза.
— Да, в общем-то, ни о чем, — честно признался Батяня. — Мне хорошо рядом с тобой.
И действительно, Тамара уже сама по себе была воплощением мечты любого мужика, если он, конечно, не полный дебил. К счастью, Батяня таковым не являлся, и эта женщина восхищала его. В ней было все то, что привлекает каждого мужчину: красота, ум, великолепное чувство вкуса и какая-то загадочность, тайна, которая всегда оказывается важным элементом увлечения. Сейчас Тамара была рядом, но в то же время ощущалось, что это — только вершина айсберга, видимость…
— Ты говоришь правду? — не отрываясь, смотрела на него хозяйка. — С вами, мужчинами, нужно держать ухо востро. Сейчас вы говорите одно, а через час совсем другое…
— Ну, конечно, правду, — кивнул майор, — как говорят в Одессе: мадам, вы красавица, каких нигде не видно!
Майор вдруг вспомнил одного колоритного персонажа, от которого он услышал огромное количество разных одесских выражений.
Кречинская рассмеялась. Этот человек нравился ей все больше и больше. Майор Лавров был так не похож на большинство людей, с которыми ей в последние годы приходилось иметь дело…
