Дэшил Хэммет - Мальтийский сокол

Спейд засмеялся. Он накрыл птицу рукой. В его растопыренной пятерне было что-то хозяйское. Другой рукой он обнял Эффи Перин и прижал ее к себе:

– Эта проклятая штука в наших руках, ангел мой.

– Ой, – вскрикнула она, – мне больно.

Он отпустил девушку, сжал черную птицу в руках и стряхнул с нее остатки стружки. Потом, отступив на шаг, приподнял фигурку перед собой и, не скрывая восторга, сдул с нее пыль.

Лицо Эффи Перин исказилось от ужаса, она кричала, показывая пальцем на ногу Спейда.

Спейд посмотрел вниз. Последним шагом он наступил на ладонь покойника, сорвав с нее немного кожи. Спейд быстро убрал ногу.

Зазвонил телефон.

Спейд кивнул девушке. Она поднесла телефонную трубку к уху и сказала:

– Алло… Да… Кто?.. О, да! – Глаза ее расширились. – Да.. Да… Не вешайте трубку… – Рот ее неожиданно расплылся в испуганной гримасе. Она закричала: – Алло! Алло! Алло! – Постучав по рычажку аппарата, она повернулась к Спейду, который уже стоял рядом: – Это была мисс О'Шонесси, – сказала она исступленно. – Она просила позвать тебя. Она сейчас в отеле «Александрия». Она в опасности. Голос ее был… Это ужасно, Сэм!.. Что-то помешало ей договорить. Помоги ей. Сэм!

Спейд положил сокола на стол и нахмурился.

– Сначала я должен заняться этим парнем, – сказал он, ткнув большим пальцем в сторону тощего трупа на полу. Она била его кулаками в грудь и кричала:

– Нет, нет… ты должен идти к ней. Неужели ты не понимаешь, Сэм? У него была ее вещь, и он пришел с ней к тебе. Не понимаешь? Он помогал ей, и они убили его, а теперь она. Ты должен идти!

– Ладно. – Спейд отстранил ее и склонился над столом, упаковывая птицу в опилки, а потом в бумагу, работал он быстро, сверток получился неуклюжим и большим – Как только я уйду, звони в полицию. Расскажи им, что случилось, но не называй никаких имен. Ты не знаешь. Мне позвонили, и я ушел, но не сказал куда. – Он выругался, когда бечевка запуталась, рывком распутал ее и начал перевязывать сверток. – Забудь об этой штуковине. Расскажи все, как было, но забудь о том, что он пришел со свертком – Спейд пожевал нижнюю губу. Если, конечно, они не припрут тебя к стенке. Если тебе покажется, что они знают о нем, тогда придется признаться. Но это вряд ли. Если же они все-таки знают, то скажи, что я забрал сверток с собой, не разворачивая. – Он подергал завязанный узел и выпрямился, держа сверток под мышкой. – Значит, запомни. Все случилось так, как случилось, но без этой штуки, если, конечно, они уже не пронюхали о ней. Ничего не отрицай – просто не упоминай. И по телефону говорил я, а не ты. И о людях, связанных с этим человеком, ты ничего не знаешь. Ты ничего не знаешь и о нем, а о моих делах не можешь говорить до моего возвращения. Поняла?

– Да, Сэм. Кто… ты знаешь, кто он?

Спейд ухмыльнулся по-волчьи.

– Угу, – сказал он. – Предполагаю, что это Джакоби, капитан «Ла Паломы» – Он надел шляпу. Внимательно оглядел мертвеца и всю комнату.

– Быстрее, Сэм, – умоляла девушка.

– Ухожу, – произнес он рассеянно. – Не мешает до прихода полиции убрать с пола стружку. И может, тебе следует дозвониться до Сида. Нет. – Он потер подбородок. – Пока не будем его впутывать в это. Так лучше. Я бы на твоем месте запер дверь до их прихода. – Он отнял руку от подбородка и погладил ее по щеке. – Ты чертовски хороший человек, душа моя, – сказал он и вышел.

Глава 17. Субботний вечер

Со свертком под мышкой, украдкой поглядывая по сторонам, Спейд быстро прошел переулком и узким двором от своей конторы до угла Кирни-стрит и Пост-стрит, где остановил такси.

Он доехал до автовокзала «Пиквик-стейдж» на Пятой-улице. Там он сдал птицу в камеру хранения, положил квитанцию в конверт с маркой, прежде чем заклеить, написал на нем «М.Ф Холланд» и номер абонентного ящика на центральном почтамте Сан-Франциско, а потом опустил конверт в почтовый ящик. Взял еще одно такси и отправился в «Александрию».

Подойдя к номеру 12-К, Спейд постучал. Дверь открылась только после второго стука; открыла ее маленькая светловолосая девушка в блестящем желтом халате; лицо ее было бледным и безжизненным, держась двумя руками за ручку двери, она с трудом выдохнула из себя:

– Мистер Спейд?

Спейд ответил «да» и успел подхватить ее, когда она качнулась.

Одной рукой Спейд перехватил тело девушки повыше, а другой попытался взять ее за ноги, но она пришла в себя, воспротивилась, и ее полуоткрытые, почти безжизненные губы пробормотали:

– Нет! Не тро… ме…

Тогда Спейд повел ее в комнату. Захлопнув дверь ногой, он стал водить ее по зеленому ковру от стены к стене. Одной рукой он обнимал ее маленькое тело, а другой крепко обхватил ее руку, помогал девушке сохранять равновесие и направлял вперед, стараясь, чтобы ее заплетающиеся ноги все же несли какую-то часть ее веса. Так они и шагали взад и вперед: она – спотыкаясь, неловко, он – твердо и уверенно. Лицо ее было белее мела, глаза закрыты; он же смотрел на все с хмурой сосредоточенностью, стараясь ничего не упустить из виду.

И не переставая монотонно говорил:

– Вот так. Левой, правой, левой, правой. А теперь в другую сторону. Вот так. Раз, два, три, четыре, раз, два три, четыре. – Когда они дошли до стены, он встряхнул ее. – А теперь обратно. Раз, два, три, четыре. Держи голову выше. Вот так. Молодец. Левой, правой, левой, правой. А теперь обратно. – Он опять встряхнул ее. – Умница. Шагай, шагай, шагай, шагай. Раз, два, три, четыре. А теперь обратно. – Он встряхнул ее сильнее и ускорил шаг. – Вот и чудно. Левой, правой, левой, правой. Мы спешим. Раз, два, три…

Она вздрогнула и шумно сглотнула слюну. Спейд принялся растирать ей руку и бок, потом наклонился к ее уху:

– Чудесно. Молодчина. Раз, два, три, четыре. Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее. Хорошо. Шагай, шагай. Вверх, вниз, вверх, вниз. Вот так. Поворачиваем. Левой, правой, левой, правой. Что они с тобой сделали – накачали наркотиком? Дали ту же дрянь, что и мне?

Веки ее дрогнули на миг, но золотисто-карих глаз она так и не открыла. Лишь прошептала еле различимое «да».

Они продолжали ходить по комнате: девушке теперь приходилось чуть ли не бегать; Спейд мял и тер ее кожу сквозь желтый шелк и говорил без остановки, не переставая внимательно следить за ней.

– Левой, правой, левой, правой, левой, правой, поворот. Молодчина. Раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре. Выше голову. Вот так. Раз, два…

Веки снова дрогнули и чуть открылись, обнажив на секунду мутные глаза, зрачки которых вяло двигались из стороны в сторону.

– Прекрасно, – сказал он твердым, уже не монотонным голосом. – Не закрывай. Открой глаза шире… шире! – Он встряхнул ее.

Она застонала и с трудом открыла глаза, хотя взгляд ее оставался мутным. Он поднял руку и несколько раз ударил ее по щекам. Она снова застонала и попыталась вырваться, но другой рукой он продолжал крепко держать ее – они по-прежнему ходили от стены к стене.

– Не останавливайся, – приказал он грубо и тут же спросил: – Кто ты?

Заплетающимся языком она произнесла: «Реа Гутман».

– Дочь?

– Да. – Теперь она уже говорила чуть увереннее.

– Где Бриджид?

Девушка конвульсивно дернулась и схватила его за руку. Он быстро отдернул ее – на тыльной стороне виднелась тонкая красная царапина около дюйма длиной.

– Что за черт? – прорычал он и начал осматривать ее руки. В левой руке не было ничего. Силой раскрыв сжатую в кулак правую, он увидел стальную трехдюймовую булавку с нефритовой головкой. – Что за черт? – снова прорычал он и сунул булавку ей под нос.

Увидев булавку, она захныкала и распахнула халат. Под ним была кремовая пижама; она откинула левую полу пижамной куртки и показала ему под своей левой грудью красные царапины и точки, оставленные булавкой.

– Не заснуть… ходить… до вашего прихода… Она сказала, вы придете… так долго. – Девушка покачнулась.

Спейд прижал ее сильнее левой рукой к себе и сказал:

– Пошли.

Она попыталась вырваться и снова сумела встать лицом к нему.

– Нет… сказать вам… спать… спасите ее…

– Бриджид? – спросил он.

– Да… ее отвезли… Бер… Берлингейм… двадцать шееть… Анчо… быстрее… будет поздно… – Она уронила голову на плечо.

Спейд грубо схватил ее за подбородок.

– Кто отвез ее туда? Твой отец?

– Да… Уилмер… Кэйро. – Лицо ее исказилось от напряжения, веки дрогнули, но не открылись. – Убьют ее. – Она снова уронила голову, и он снова поднял ее за подбородок.

– Кто застрелил Джакоби?

Она, казалось, не слышала вопроса. Силясь поднять голову и открыть глаза, она промямлила:

– Быстрее… она…

Он зверски тряхнул ее.

– Не засыпай до прихода врача.

От страха у нее открылись глаза и на мгновение прояснился взгляд.

– Нет, нет, – крикнула она хрипло. – Отец… убьет меня… поклянитесь он… не узнает… я сделала… для нее… обещайте… не скажете… спать… хорошо… утром…