Лев Пучков - Приказ – огонь на поражение
– Ситуация так сложилась, – пожал плечами психолог. – Не продумали. Если бы догадались взять один из Лизиных «маяков», можно было бы как-то там скомбинировать…
– Да, запросто, – подхватил Вася Крюков. – Я бы в два счёта пришпандорил маяк к их «УАЗу». Там проползти-то всего ничего было. Потом можно было бы элементарно пропасти этих индюков издали…
Петрушин чувствовал себя виноватым. Оправдываться он не стал, но внешне был искренне печален.
Иванов разнос не устраивал – не его стиль, но сурово поинтересовался:
– Мистер Петрушин… а как там поживает ваша шершавая задница?
– Гхм! – Петрушин подозрительно уставился на командира и зачем-то ощупал свою правую ягодицу. – А что вам до моей задницы?
– Она по-прежнему опасается случайного выстрела со стороны соратников?
– А, это… – Петрушин тяжело вздохнул. – Злопамятный вы, полковник… Нормально поживает. В принципе бойцы толковые, не зря же отбирали… Просто надо было проверить, убедиться…
– Убедился?
– Без вопросов.
– Ну и славно. Тогда с завтрашнего дня прекращаем боевое слаживание.
– Ага… Это из-за этой «залепухи»?
– Да ну, при чём здесь это… Просто есть кое-какие соображения. Вы пока продолжайте в прежнем режиме, я день-другой поразмышляю и… в общем, времени у нас не будет на баловство. Скоро начнём работать…
– Так… А сейчас, стало быть, мы дурака валяем, да? И куда это мы начнём работать?
– В смысле – когда?
– Нет, в смысле – куда. В какую сторону?
– Вы трудитесь, не берите в голову. Только я вас очень прошу – без особого фанатизма! Незачем зря привлекать внимание. Как буду готов – доведу…
Взяв в отделе милицейские сводки и уточнённый анализ происшествий за истёкший период года, Иванов, руководствуясь пожеланием представителя «зайти с другой стороны», принялся работать с данными. Поработав некоторое время, полковник вник в ситуацию и тематически закручинился:
– Ну прям какой-то ёжик получается… Что ни «игла», то тема, что ни тема, то как минимум пару месяцев разработки…
На самом деле опечаленный полковник, конечно, слегка преувеличил: у ежа тысячи игл – и все одинаковые. Бумажная обстановка, представленная в сводках и анализах, была больше похожа на клубок шерстяных ниток, который по недосмотру хозяйки угодил в лапы праздному коту-шалопаю. Отовсюду торчат разной величины концы, каждый из которых может равновероятно оказаться как просто порванным фрагментом, так и основной нитью, ведущей к сердцевине. А ты сиди и гадай, который правильный. Ошибёшься – потратишь массу времени и сил, разматывая совершенно ненужный фрагмент, который никуда не ведёт.
– А подать сюда психолога, – решил полковник, наметив-таки для себя один из кончиков, самый здоровенный и многообещающий. – У него голова большая, пусть тоже попотеет…
– А я дилетант в таких вопросах, – сразу начал «отмазываться» ленивый психолог. – Вы мне пару военных шизоидов дайте, в мозгах поколупаться, или пьяную роту уговорить не штурмовать продсклад! Это – да, это моё. А в этих ваших шпионских хитростях я ни в зуб ногой.
– Я мнение уже составил. – Иванов и бровью не повёл, давно понял, что за фрукт этот умник. – Мне нужен свежий взгляд со стороны, чтобы либо подтвердить его, либо опровергнуть. И не просто взгляд какого-нибудь проходимца, а… мнение нестандартно мыслящего человека, наделённого чудовищным интеллектом.
– Эка вы хитро подъехали! – Психолог скептически хмыкнул, но при этом приятно порозовел. – Эксплуатируете старую прописную истину: доброе слово и дебилу приятно. Хорошо, давайте, я посмотрю… Один вопрос: куда мы идём?
– Так… Товарищ Гестапо уже задавал подобный вопрос. – Полковник озадаченно помял подбородок. – Вы что, сговорились?
– Боже упаси! Никогда не лез ни в какие коалиции… Но вопрос правильный. Ответ будет?
– Да, в общем, никуда мы не идём. – Иванов пожал плечами. – Так, смотрим, оцениваем обстановку…
– Так не пойдёт, – решительно помотал головой психолог. – В таком случае мы уподобляемся пресловутой кэрролловской Алисе.
– «Алиса в Стране Чудес»? – заинтересовался Иванов. – Знаком. Но не помню, чтобы она там оценивала оперативную обстановку.
– Она, как и мы, хотела найти выход, – пояснил психолог. – В связи с этим привожу в первозданном виде фрагмент разговора с Котом:
«… – Вы не будете столь любезны сказать, какой дорогой мне следует выйти отсюда?
– Это в значительной мере зависит от того, куда вы хотите прийти, – ответил Кот.
– Мне безразлично куда, – сказала Алиса.
– Тогда нет разницы, какой дорогой ты пойдёшь, – сказал Кот…»
– Занятно, – одобрил Иванов. – Век живи, век учись! А вроде бы сказка…
– Так куда мы идём? – напомнил психолог. – Надеюсь, здесь всё не так сложно, как в ситуации с пресловутым приятелем Винни-Пуха?
– И что там за ситуация? Чёрт… А, вспомнил: «Куда идём мы с Пятачком – большой-большой секрет…» Константин, ты не прав!
– В смысле?
– Я пригласил тебя оказать помощь, а ты развлекаешься словоблудием. Не хочешь, так и скажи сразу!
– Мне нужно знать направление, – настырно упёрся психолог. – Давайте определимся сразу, иначе нет смысла тратить время на анализ. Что мы хотим конкретно?
Иванов вспомнил представителя Витю и поморщился:
– Лично я хочу домой… А вот насчёт тебя… Если тебя погонят из войск, я знаю местечко, где ты пригодишься. Там как раз все такие…
– И всё-таки?
– Резидент. Резидентная сеть. Найти и обезвредить. Нет, лучше так: найти и уничтожить. В общем-то, это и так понятно, к чему вопросы?
– Мы уверены, что оно есть? Если да, то как оно выглядит? Каковы характерные черты?
– Мы не уверены, – Иванов поневоле втягивался в дискуссию, – но предполагаем – есть. Как выглядит, понятия не имеем. Возможно, с бородой…
– …и наличием отсутствия крайней плоти! Хм… Хотя это вовсе и не обязательно… Ясно. Мы предполагаем, что объект в природе существует, но не знаем, есть ли он в данный момент времени в ареале нашего функционирования. Так… Какие исходные данные нам нужны? У нас есть суммарный эмпирический актив?
– А по-русски?
– Если мы не знаем, как объект выглядит, но желаем его обнаружить, нам нужна информация о характерных особенностях его жизнедеятельности. Проще… Проще – следы. Зверолов в первый раз поймал волка, осмотрел его лапы, сопоставил со следами… Теперь другого волка ему поймать проще, он знает, как выглядят его следы, и не спутает их, допустим, со следами зайца. Если зверолов поймал много волков, он знает не только их следы, но и повадки, уловки, характерные особенности… Вот вам эмпирический актив. Сумма знаний, основанных на опыте. У нас есть такая сумма?
– Костя, я знаю, что ты жутко умный, – угрюмо заметил Иванов. – Но толку от тебя пока – ноль. Ты прекрасно знаешь, что ни одного резидента у нас тут не ловили и, как следствие, не уничтожили ни одной резидентной сети.
– Значит, мы – первопроходимцы?
– Мы – не пойми кто! Тут такое ведомство могучее трудится – впустую… А мы – группка дилетантов, собранная упорством одного пробивного, но не шибко дальновидного парня, который всерьёз надеется на успех, уповая на нестандартный подход к проблеме…
– Нормально надеется, – пожал плечами психолог. – Прописная истина: если ты делаешь то, что делал всегда, ты получишь то, что всегда получал. Если хочешь получить другой результат, сделай что-то другое. Мы знаем основную цель объекта?
– Да что там – цель! Цель проста – навредить как можно больше.
– Не факт. Остальные тоже вовсю вредят, минируют, стреляют, засады делают… Что, вся Чечня – резидентная сеть? Вон, мы за пять дней выявили кучу наших уродцев, что торгуют всяким военным хламьём с местными. Эти – тоже сеть? Сформулируйте, как вы себе видите объект?
– Да как вижу… Обычный, ничем не примечательный с виду человечек. С хорошо выправленными документами. Живёт в чеченском селе, под многослойной, хорошо продуманной легендой. Неплохо ему там, в селе, чувствует он себя вполне комфортно. Знает языки. Психологию. Пашет на него целый отряд местных товарищей – за деньги, разумеется. Отчасти – за идею. Идея, сам знаешь: свободная Чечня, оккупанты – вон. Более конкретно работают на него несколько местных, отобранных из общего числа по ряду критериев – примерно как нас отбирали. Очень может быть, прошли эти отобранные спецподготовку в каком-нибудь особом учреждении закрытого типа. При возникновении опасности перемещаются в другие сёла, имеют перевалочные базы. Лично сам он ни в чём не участвует, стоит себе в сторонке, наблюдает за процессом, умело и вовремя отдаёт распоряжения, регулирует события…
– В сторонке, значит?.. – Психолог вдруг призадумался. – В сторонке… Так… Как он может выглядеть? Хотя бы гипотетически?
– Хм… На шпиона он не похож, если ты об этом. Чёрную шляпу, очки и кожаный плащ он точно не носит. Резидент, если таковой существует, должен полностью сливаться со средой. Совершенно ничем не выделяться на фоне окружающих. Незапоминающийся такой тип. Не внушающий опасений, располагающий к себе, какой-нибудь приятный толстячок в выцветшей тюбетейке… Ну, это азы…
