Илья Деревянко - Замусоренные
— Здорово, сосед, — услышал он тихий голос. — Неважнецки ты выглядишь.
Валера повернул голову. На соседней лоджии, ссутулившись, облокотился на перила Андрей Михайлов.
— Поздравляю с возвращением, — ради вежливости сказал Лукин, вспомнив, что Михайлов недавно освободился из мест заключения. — Как брат поживает?!
— Издеваешься?! — потемнел от гнева Андрей. — Или… не знаешь?!!
— Бог с тобой, какие издевательства?! — изумился Валера.
Михайлов с минуту испытующе смотрел на него.
— Убили Вадима, — наконец выдавил он. — Вчера утром…
— О Господи! — искренне расстроился Лукин. — Жаль парня!
— Кто тебя так обработал? — через некоторое время спросил Андрей. — Места живого не осталось!
— Васильковцы!
— За что?
— Хотели девчонку мою трахнуть, а я заступился.
— Козлы вонючие! — выругался Михайлов. — Пидорасы!.. Знаешь, сосед, заходи ко мне. Чайку попьем! Тошно одному, сил нет! Вовка Мамонт в похоронное бюро поехал, гроб заказывать, а потом на кладбище о могиле договариваться. Мать с сердечным приступом в больнице. Брат… в морге. — Андрей едва сдержал слезы.
— Хорошо, иду…
* * *— Интересно, — выслушав обстоятельства гибели Вадима, задумчиво протянул Лукин.
Они сидели вдвоем на кухне. На столе дымились две почти нетронутые чашки с чаем.
— Похоже, Вадима подставили!
— С чего ты взял? — насторожился Андрей.
— Смотри сам. Убийцы знали, где и во сколько он появится. В том доме у Вадима были родственники, друзья или любовница?
— Насколько мне известно, нет.
— Тогда к кому он шел?
— Без понятия!
— Надо выяснить, с кем собирался встретиться Вадим. Именно эта гадина предупредила убийц!
— Необязательно, — неуверенно возразил Андрей. — Может, его пасли…[6]
— Вряд ли. Тогда б могли подобрать менее оживленное место или, на худой конец, просто расстрелять машину.
— Верно, — немного поразмыслив, сказал Михайлов-младший. — Ты прав! Спасибо!
— Хочешь, я попытаюсь навести справки о жильцах дома? — предложил Лукин.
— Как?
— У моей девчонки мать напротив живет. В доме всего один подъезд, а любопытные бабы преклонного возраста, к коим Олина маман относится, все про всех знают!
— А почему ты так для меня стараешься? — подозрительно покосился на Валеру Андрей.
— Тебе правда нужна?
— Разумеется.
— Мне кажется, тут не обошлось без замусоренных. После гибели Варяга они старательно уничтожают всех нескурвившихся.
«Парень прав, — подумал Андрей. — Мамонт говорил почти то же самое. А с ментовскими „шестерками“ у Валерки свои счеты. Изуродовали — смотреть страшно!!!»
Глава 3
Валентин Кравцов в мрачной задумчивости сидел возле окна. «Бесплатных пирожных не бывает… бесплатных пирожных не бывает», — беспрестанно вертелись в голове слова Васильева. Василек встретил Кравцова с высокомерным презрением, как китайский император нищего рикшу, и сразу объявил:
— Деньги, одолженные у покойного Михая, отдашь теперь мне, с процентами.
— Я… думал, — забормотал ошарашенный Кравцов.
— Индюк думал да в суп попал, — отрезал Николай. — Еще вопросы есть?!
— Нет.
— Тогда катись. Срок выплаты, так и быть, удлиню. На месяц. Я добрый…
Кравцов вылетел за дверь как ошпаренный. Теперь он горько раскаивался. Нет, не в том, что обрек на смерть Вадима. Гнилая торгашеская душонка Валентина никогда не терзалась угрызениями совести.
Кравцов сокрушался, что попал «под крышу» к Васильку и согласился помочь в ликвидации Михайлова. Ведь с тем, в конце концов, можно было как-нибудь договориться, а Василек ничего не желает слушать. Если же рыпнешься — то или прикончит, или под ментов подставит.
Надрывно зазвонил телефон.
— Алло, — хмуро произнес Кравцов, сняв трубку.
— Валентин Олегович! Тут ребята из «крыши» приехали, — донесся с другого конца провода взволнованный голос продавщицы Люси. — Товар забирают, а денег не платят!
— Погоди, сейчас спущусь! — Валентин выбежал из квартиры. Его магазин «Маргаритка» располагался в том же доме, на первом этаже.
В торговом зале хозяйничали Луна и два обкурившихся анаши молокососа. Луна критически осматривал полки, выбирал выпивку, лучшие сигареты и сваливал в здоровенную хозяйственную сумку.
— Чего надо?! — грубо спросил он разинувшего в изумлении рот Кравцова.
— З-зачем? — заикаясь, пролепетал тот.
— У нас намечается небольшой сабантуй, — нехотя объяснил Луна. — Запасаемся. Кстати, почему в твоем говенном магазинишке нет дури,[7] хотя бы из-под полы? Непорядок! Я недоволен!
— Р-ребята! Т-так нельзя! Т-товар денег сто-ит! — осмелился проблеять Валентин, в порыве жадности обретший нечто вроде мужества.
— Че-его? — опешил Луна. — Чего ты вякнул?
— Т-товар… без денег… нельзя!..
— Оборзел, сука, — сипловатым тенорком заметил один из молокососов. — Место свое забыл!
— Точно! — согласился Луна и неожиданно резко ударил Валентина ногой в пах.
Торгаш, взвыв от боли, согнулся пополам.
— Еще хочешь? — участливо осведомился Луна.
— Не-е-ет!
— Ладно, живи, а впредь не разевай пасть без разрешения, усек?
— Д-а-а!!!
* * *«Сабантуй», о котором говорил Луна, состоялся вечером того же дня, в некой сауне, а точнее, публичном доме, названном ради приличия «Сауна-Люкс» и снабженном для правдоподобия парилкой с бассейном. Помимо Василька с приближенными присутствовало несколько сотрудников местного отделения милиции, в том числе подполковник Кудияров. «Проклятье, опять субботник[8]», — раздраженно думали девицы, не забывая, однако, профессионально улыбаться гостям.
Гости быстро обрели свинское обличье (одни обпились, другие обкурились «травки», третьи ширнулись) и куражились как хотели. Ощущение полной безнаказанности делало их поведение особенно отвратительным. Например, Василек несколько раз засовывал одной из девушек огурец во влагалище, с силой бил ладонью по животу и заставлял другую проститутку ловить его ртом. Глядя на это, подполковник Кудияров корчился от смеха.
Луна, выкурив подряд три косяка, тупо таращился в стену, вяло размышляя, чем заняться. Вдоволь наиздевавшись над несчастной девицей, Кудияров с Васильевым подошли к столу.
Подполковник залпом выпил полный стакан джина (наркотики он не употреблял), закусил маринованным помидором и дружески похлопал Василька по плечу.
— Молодец, Коля, хорошо обстряпал дельце. Но на очереди еще один клиент.
— Кто?
— Младший брат Михая, Андрей. Недавно с зоны вернулся. Крутой тип. Мы не можем терпеть таких в нашем районе. А насчет Михая-старшего не беспокойся, тут все шито-крыто! Или не веришь?!
— Верю, верю! — льстиво заверил подполковника Василек.
— Молодец. Пойду загляну в парилку, а ты выбери минетчицу попрофессиональнее да пришли ко мне.
— Будет сделано!
Пока подполковник Кудияров наслаждался в уединении сексом, в салоне «Сауна-Люкс» начался дым коромыслом. Две обнаженные девушки, вымученно улыбаясь, танцевали на столе, а замусоренные вместе с покровителями из милиции, громко гогоча, швыряли в них чем придется. Внезапно послышались истошные вопли. Гуляки с интересом обернулись. Луна придумал наконец себе развлечение. И, сладко мурлыча, тушил о голый зад одной из проституток сигарету…
Публика одобрительно загалдела: «Ай да Луна!.. Шутник! Гы, гы!.. Сунь ей бычок в очко!..»
Василек равнодушно смотрел на выкрутасы подручного. Он давно утратил совесть, а жалость способен был испытывать только к самому себе. В Бога Васильев не верил, а какой-либо ответственности здесь, на земле, не опасался. Старый, слащавый лозунг «моя милиция меня бережет», звучавший как издевательство по отношению к подавляющему большинству граждан нашей многострадальной Родины, не являлся таковым для Николая Васильева. Милиция Н-ского района действительно любовно оберегала Василька, верного своего стукача и подельника…
— Выродки, ублюдки! — отчаянно выкрикнула измученная девушка.
— Оборзела, сука! — ощерился Луна, левой рукой схватил проститутку за волосы, а правой с размаху ударил кулаком в челюсть. Бесчувственное тело рухнуло на пол…
— Поаккуратнее, хлопец, — лениво зевая, сказал вошедший в комнату Кудияров. — Не померла шалава-то?!
— Чего ей сделается, — поспешил заверить Васильев. — Бляди, они живучие!
— Ну и ладно! Плесни-ка, Коля, мне грамм сто пятьдесят джина.
— Сей момент!
Подполковник залпом осушил стакан, взглянул на настенные часы и начал неторопливо одеваться.
— Вы уходите? — спросил Васильев.
— Да, пора двигать до дому, жена, наверное, заждалась…
