Максим Шахов - Принцип домино
Убедившись, что ворота за «КамАЗом» закрыли, Бухгалтер приказал Вахе выставить наблюдателей и организовать разгрузку.
– А с этими казлами што делать? – кивнул Ваха головой в сторону убитых охранников. – Можит, в машину к Гиви и в море?
– Это успеется, – коротко сказал Бухгалтер. – Машина нам еще может пригодиться. Проследи за разгрузкой. Я к Салману.
Обогнув «КамАЗ» с боевиками, Бухгалтер торопливо направился в конец пирса. База, которую они захватили, принадлежала правительству непризнанной Абхазской республики. На стоящих у пирса катерах руководители Абхазии время от времени выходили в море – порыбачить и отдохнуть.
Катеров было несколько, но интересовали Бухгалтера не они, а едва видная из-за пирса «Комета» на подводных крыльях. Спрыгнув на боковую площадку «Кометы», Бухгалтер нырнул внутрь и отыскал Салмана внизу, в машинном отделении.
– Ну что? – спросил он, заглянув в узкий люк.
– Вроде порядок, – ответил Салман. – Топлива и масла под завязку. Попробовать запустить?
– А она того… не уедет?
– Нет. Мы же на холостых.
– Давай, – кивнул Бухгалтер.
Салман переставил ручку с дистанционного управления на местное и нажал кнопку запуска. В следующий миг тесное машинное отделение наполнил такой грохот, что Бухгалтер невольно подался назад и больно ударился о верхний край люка.
Корпус «Кометы» несколько раз вздрогнул, а потом где-то под днищем забурлила вода. Бухгалтер торопливо высунул голову наверх. Пока он приходил в себя от шума, Салман запустил второй дизель и вынырнул из люка. Захлопнув дверцу, крикнул на ухо Бухгалтеру:
– Порядок! Пусть прогреваются! Я на мостик!
С трудом разобрав слова Салмана, Бухгалтер быстро оглянулся и спросил:
– С ней точно все в порядке?
– Что?
– Я говорю, с ней точно все в порядке? Гремит сильно!
– Нормально! Как надо!
Салман махнул рукой и двинулся к мостику. Пройдя через переход следом за ним, Бухгалтер поднялся на боковую площадку и взобрался на пирс. Сердце учащенно билось в его груди, руки вспотели. Свистнув Вахе, он приказал быстро грузиться в «Комету», а сам отошел в тень, чтобы никто не мог рассмотреть его лица.
Все шло в точности так, как рассчитал Бухгалтер. Он долго ждал своего часа и наконец дождался. И теперь не мог сдержать улыбки. Боевикам, мечущимся по пирсу с ящиками, знать о переполнявших Бухгалтера чувствах было ни к чему. Они не более чем пешки в его игре.
Всего боевиков, одетых в одинаковые камуфляжные комбинезоны, с одинаковыми бородами и зелеными повязками на головах, было два десятка. Только трое из них – Ваха, Аслан и Салман, – воевали в отряде Бухгалтера и вместе с ним вырвались из Аргунского ущелья в Грузию. Остальные семнадцать человек – это добровольцы-смертники из других отрядов, которым тоже удалось просочиться через границу.
Они считали себя воинами аллаха и мечтали умереть за свободу Чечни. А Бухгалтер собирался им в этом помочь. Но для того, чтобы все прошло гладко, он тоже должен был соответствовать образу воина аллаха, мечтавшего умереть. И пока у него это хорошо получалось.
План, в который смертников посвятили после страшной клятвы на Коране, заключался в следующем. Под покровом ночи они должны захватить в открытом море пароход с пассажирами на борту. После этого Ваха от имени Бухгалтера должен вступить в переговоры с российскими властями и потребовать предоставления независимости Чечне в обмен на жизнь заложников.
Бухгалтер объяснил смертникам, что сначала на это никто, естественно, не пойдет. Российские власти будут затягивать переговоры и готовиться к захвату судна. За это время Ваха свяжется с важнейшими телеканалами и газетами и передаст им заявление Бухгалтера.
В заявлении будет говориться о том, что в связи с нежеланием российских властей вести переговоры, боевики вынуждены приступить к методическим казням заложников. Пока – по одному в час. Вина за их смерти полностью на совести Москвы, и прекращены казни будут только в случае, если президент лично прибудет в Сочи и встретится с Бухгалтером.
Целью такого шантажа было вынудить президента под напором СМИ и общественности срочно прибыть в Сочи. Бухгалтер говорил смертникам, что после «Курска» это обязательно должно сработать. И вот как раз тогда Бухгалтер и собирался встретиться с президентом России.
Только не на нейтральной территории, а на правительственной трассе у аэропорта. Встреча должна была стать для всех неожиданностью и сопровождаться салютом из гранатометов. Бухгалтер сразу после захвата пассажирского судна планировал вернуться на «Комете» к берегу и начать подготовку к покушению вместе с братом, который уже находился в Сочи.
Для того чтобы все удалось, боевикам на захваченном судне предстояло стоять насмерть. Они были к этому готовы. Хотя и допускалось, что в случае удачного покушения воины аллаха смогут уйти с заложниками в Турцию. Бухгалтер считал, что после гибели президента в российском руководстве возникнет настоящая паника и никто не решится задержать судно, взяв на себя ответственность за жизнь заложников. Он также говорил, что деморализованное российское руководство в этот момент просто вынуждено будет пойти на переговоры о предоставлении Чечне нового статуса.
И смертники верили Бухгалтеру – почти как аллаху…
Глава 6
Отход «Рассвета» задержали из-за какой-то певички. Ее с директором подвезли к трапу в самый последний момент на белом лимузине. Лимузин принадлежал тому самому банкиру, который зафрахтовал «Рассвет». Банкир оказался высоким крупным пятидесятилетним мужчиной с лысиной, усами и брюшком.
Несмотря на то что «Рассвет» уже четвертый день находился в его распоряжении, видел Агеев банкира впервые. Еще до того, как из машин сопровождения высыпала охрана, банкир без посторонней помощи выбрался из лимузина и тут же галантно подал ручку певице. Директору певицы никто подать руки не догадался, и выползать на свет божий из кожаных подушек ему пришлось самому.
Десяток охранников в строгих темных костюмах с микроскопическими наушниками в ушах тут же развернули бурную деятельность. Образовав нечто вроде полукруга, они принялись переговариваться друг с другом по рации, несмотря на то, что разделяло их всего несколько метров.
Подведя певицу к узкому трапу, банкир пропустил ее вперед и двинулся следом. За ним по гулким металлическим ступеням начал взбираться директор певицы, а следом гуськом потянулась обливающаяся потом охрана в своих строгих костюмах. Замыкал шествие начальник охраны, тащивший забытый в лимузине белый пиджак банкира.
Мастер встретил прибывших у трапа и доложил, что «Рассвет» к отходу готов. Банкир пожал ему руку, царственным жестом пригласил певицу на борт и приказал сниматься с якоря. Агеев, наблюдавший за происходящим сверху, с крыла мостика, хмыкнул и поднес ко рту микрофон «спикера».
Насчет того, чтобы сниматься с якоря, банкир, конечно, малость «загнул». Ему явно было невдомек, что якоря бросаются в море на рейде, а не у причала. Хотя, конечно, удивительного в этом мало – даже в «Бриллиантовой руке» «Михаил Светлов» бросал якорь, швартуясь у стенки Одесского морвокзала. С точки зрения штурманской науки это примерно то же самое, как если бы самолет перед посадкой отбрасывал шасси. Но фильм смотрели все – и ничего.
Отдавая с крыла мостика команды по «спикеру», Агеев время от времени поглядывал назад, где на прогулочной палубе тусовались и прогуливались около сотни гостей банкира. Публика была разношерстной, но состояла главным образом из любителей выпить и закусить на дармовщину. Это чувствовалось по общему настрою, и Агеев вдруг подумал, что без ЧП сегодняшняя прогулка не обойдется. Или кто-то выпадет за борт, или грохнется с трапа и переломает ноги.
Но это были уже не проблемы Агеева, а головная боль пассажирского помощника «Рассвета». Привезенную раньше аппаратуру певички уже почти установили на открытой эстраде под навесом, и там же мелькнул электромеханик. Агеев, увидев его, негромко выматерился, потом нажал кнопку микрофона и загнал подчиненного в машинное отделение.
Электромеханик на «Рассвете» был молодой и наверняка в популярной певичке души не чаял. Безусловно, это его личное дело, но по расписанию он еще пять минут назад должен был спуститься в «машину». Решив выписать ему «звездюлей» сразу после выхода в море, Агеев взялся за ручку машинного телеграфа и отработал команду «Готовьсь!».
Глава 7
Встав на крылья, «Комета» понеслась над поверхностью воды, и берег тут же стал стремительно удаляться. Одинокая фигура Аслана у пирса вскоре растворилась в темноте. Бухгалтер нырнул в надстройку, открыл дверь ходовой рубки и, поднявшись по лесенке, спросил у Салмана:
