Михаил Серегин - Притон невинностей (Сборник)
Быстро допив кофе, он встал и, проходя мимо стола, погладил Марину ниже талии.
– Собирайся, малышка, – коротко бросил он и затопал в коридор. – Мне некогда, сегодня важные дела будут решаться, – добавил он оттуда, – поторапливайся.
Марина куснула губу, но тут же расслабилась: после первой же ночи захотела остаться в квартире Резника? Ты разгубастилась, девочка, имей понятия о реальностях.
Настроение немного ухудшилось, но Марина постаралась все свое недовольство спрятать подальше: Резник должен видеть, что характер у нее ровный, в сексе она не колхозница, а кроме этого, еще и накормить сможет, если нужно.
Мужикам важны только эти пункты, до всего остального им нет дела, и приходится это учитывать. Пока, по крайней мере.
Маринины мечты ни в коем случае не простирались до дурацкой идеи выйти замуж за Резника – такой кобель хорош только на время – как ступенька к чему-то высшему. Марина в душе была карьеристкой и хотела подняться из простых девочек клуба хотя бы до менеджера. А там видно будет.
Запасть в душу Резнику – начальнику охраны и заместителю директора клуба – было одним из путей к достижению цели.
Марина послушно ушла с кухни и, по пути захватив свои вещички, прошла в зал.
Встав напротив двери, она сняла халатик и начала одеваться. Не оглядываясь на коридор, она по звукам, доносившимся из коридора, поняла, что Резник замедлил шаги.
«С чего бы это?» – довольно усмехнувшись, подумала она, но сделала вид, что ничего не заметила. Однако вести себя стала демонстративнее.
Но Резник действительно спешил и поэтому, похлопав глазами, ни на что большее не поддался.
Через десять минут они уже спустились на лифте с четвертого этажа престижной девятиэтажки, расположенной в районе набережной, где после развода с женой жил Резник, и направились к скромной «девяносто девятой» цвета сафари, стоявшей напротив подъезда.
Ночной клуб «Троянский конь», где работали и Резник и Марина – в разных служебных категориях, разумеется, – располагался в районе железнодорожного вокзала, и до него от дома Резника на машине было примерно двадцать минут езды.
Так рано Марина еще ни разу не приезжала в клуб. Если бы не предложение Резника, она с удовольствием никуда бы не ездила, а спокойно проспала бы до обеда. Тем более, если уж честно, никакого предложения и не было. Просто Резник спросил: «Со мной едешь или как?» Она ответила: «С вами, Петр Алексеевич», – и он молча кивнул ей в ответ.
Резник не предложил ей остаться у него дома, значит, в любом случае нужно было уезжать. Ей показалось, что это лучше сделать с начальством на машине, чем самостоятельно на троллейбусе.
Манера обращения с шефом тоже была Мариной продумана и сейчас проверена: в интимной обстановке шеф был «Петей», но в одетом состоянии даже наедине – «Петр Алексеевич» и никак иначе. Ей казалось, что этого нельзя было не оценить, потому что другие девчонки наверняка продолжали называть его «Петей», когда их никто не мог услышать.
Она этого, конечно же, не знала, но была уверена, что дело обстоит именно так.
Поставив свою «девяносто девятую» у входа в клуб, Резник вышел из машины и, едва бросив взгляд на Марину, спросил:
– Ты сегодня весь день здесь?
– Как обычно. – Она пожала плечами и улыбнулась.
Но Петр Алексеевич больше ничего не спросил.
Дверь им отворила уборщица тетя Шура и тут же снова заперла ее за ними.
Марина не пошла за Резником в его кабинет – ее не позвали, – а направилась в основной зал клуба.
Она решила перекантоваться здесь пару часиков, помелькать на глазах у Резника, а потом пойти к своей однокласснице Наде Куликовой, тоже работающей в клубе. У Нади можно было и отдохнуть и выспаться перед вечерней работой. Да и просто поболтать.
Домой Марине было ехать слишком далеко и бесполезно: для нормального отдыха условий там не существовало. Родители-с. И как раз сегодня они оба в ночную смену, значит, сейчас дома.
Основной зал ночного клуба располагался напротив входа. Нужно было только пройти через небольшой холл, в котором обычно мялся охранник, но сейчас, в нерабочее время, здесь не было никого. Уборщица тетя Шура, громыхающая металлическим ведром в туалете, не считалась.
Зал был пуст, только у стойки бара официантка Маша громко переговаривалась с барменом Николаем. Из-за стойки бара был виден только его лысый череп.
– Привет. – Марина поздоровалась, подошла и встала рядом с Машей.
Николай молча кивнул ей и наклонил голову вниз: он был занят.
– Ой, а ты здесь откуда? – спросила Маша и, не дожидаясь ответа, повернулась к бармену.
Лысый сидел на низком стуле и поглощал тройную порцию жареной картошки.
– И что там будет? – спросила Маша у Николая, словно не замечая, что бармен с удовольствием открывает рот только для ложки.
– Еще один зал, – нехотя буркнул Николай, рыгнул и вытер рот ладонью. – И кабинеты, – глухо добавил он.
– Где будет зал? – поинтересовалась Марина, чтобы не молчать, словно ее здесь нет. К тому же разговор, кажется, касался ее работы.
– А ты не знаешь, что ли? – обрадовалась Маша и сделала огромные глаза. Сама она услышала новость несколько минут назад, но, похоже, начисто забыла об этом.
– Не знаю, а что происходит-то? – Марина подумала, что самым скверным было бы известие о переориентации ночного клуба, превращении его в благотворительную столовку. Тогда точно все они остались бы без работы.
– Ничего не произошло, но скоро произойдет, – туманно пообещала Маша. – Сегодня собираются все бугры, все учредители то есть, и будут решать вопрос с магазином.
– С каким магазином, с гастрономом, который рядом?
– Ну да, короче, они его решаются покупать и часть оттяпают для клуба, а вторая часть так и останется гастрономом. Ну, может быть, еще ремонт сделают. Не знаю точно.
– Ясно, – протянула Марина, понимая теперь, куда так спешил Резник. Ему, разумеется, нужно было присутствовать на этом совещании.
Она немного успокоилась.
Не признаваясь себе самой, она все же где-то в глубине души немножко опасалась, что этот ранний отъезд Резника был обусловлен тем, что она не произвела на него впечатления, и, хотя такого быть просто не могло, крошечное сомнение существовало.
– Понятно, – повторила Марина, – и когда будет сабантуй?
– Не будет никакого сабантуя, – ответила Маша. – Двое уже приехали и сидят в кабинете у Димы-директора, у Дмитрия Ивановича то есть; еще двое подъедут с минуты на минуту. Нам сказали поставить на стол пепси, колу и минералку и не соваться, пока не позовут. А ты тут за каким делом? – спохватилась вдруг Маша, что еще один пласт информации случайно оказался ею не вспахан. – Вы же обычно под вечер приходите? Или у тебя здесь свидание? Уж не с Николаем ли?
Николай поднял глаза и застыл с полуоткрытым ртом, в котором виднелась недожеванная картошка. Растерянно поморгав некоторое время, он принялся тщательно пережевывать пищу, не спуская глаз с Марины. Как видно, ему тоже стало интересно, что же она тут делает.
– Никаких свиданий на рабочем месте, это вредит бизнесу, – отвергла Марина несерьезные инсинуации, – просто шла мимо, дай, думаю, зайду…
Маша пронзила ее испытывающим взглядом и вдруг хлопнула себя ладонью по лбу:
– Ты же вчера с Петей уехала!
Поняв сразу все, Маша потеряла к Марине интерес. Тоже мне новость – одна из девушек переночевала с Резником! Этого никому не перескажешь, и так все знают про местные порядки.
Николай же, напротив, только после этих слов проявил некоторое любопытство.
– Есть хочешь? – все еще глуховатым голосом спросил он у Марины.
Марина пожала плечами:
– Нет, если только кофе.
– Сейчас принесу, – вызвалась Маша, отстраняясь от стойки и направляясь на кухню.
Ей, видимо, не терпелось растрепать услышанную от Николая новость про покупку магазина. Если кто-то ее опередит, это будет неприятно.
Распахнулась боковая дверь, ведущая в административный коридор, и показался Резник.
– Никого нет, что ли? – спросил он у Марины.
Монументальной глыбой над стойкой тут же возник Николай, крепко прижимая к груди наполовину опустошенную тарелку со своим первым завтраком.
– А, ты здесь, Коля, – произнес Резник, – здравствуй. Пришли, пожалуйста, к нам кого-нибудь с кофе. Пять приборов. И пожевать чего-нибудь легкого.
– Хорошо, Петр Алексеевич, – закивал Николай. Втягивая живот, он поспешно выбирался из-за стойки и затопал в сторону кухни.
Если Маша уже успела там зацепиться языком, то звать ее было бесполезно. Приходится идти лично.
* * *Сергей Семенович – пятидесятилетний нервный сухой мужчина – заставил себя сесть в кресло и забарабанил пальцами по подлокотникам.
«Если судить чисто внешне, то все идет по плану и пока нет причин дергаться, – подумал он. – Однако остается одна маленькая проблема: сегодня или завтра решить назревший кадровый вопрос? – верно, уже в семьдесят седьмой раз спросил он себя и с неудовольствием понял, что он так сильно нервничает, что соображать сейчас просто не может. – Нужно дождаться результата работы, а потом уже принимать необходимое решение».
