Сергей Самаров - Тридцать первый выстрел
Часть первая
Глава первая
1Мне и моей группе повезло даже в том, что ФСБ в наше время, хоть при всем своем старании и не приобрела такое же влияние, какое в свое время имел КГБ, все же кое на что тоже способна. И год от года работает все наглее, что говорит об осознании собственного авторитета и – частично – собственной безнаказанности. Одно неплохо, второе похуже, но вместе это все способно дать результат. И генерал ФСБ расстарался для меня. Уже на следующее утро мне позвонили, попросили встретить и разгрузить машину. Для меня отправили двухместный мотодельтаплан. Я, говоря честно, не просил. Но если генерал постарался, то мне грех было отказываться. Тем более что в каких-то запыленных генеральских планах, возможно, и плавала мысль об использовании в операции летательного аппарата. А ближе к обеду должна была прийти вторая машина. Вернее, даже две. Одна, микроавтобус, везла бригаду ученых специалистов; вторая – стандартный армейский «кунг»[1] – оборудование этой бригады. Что за оборудование, я понятия не имел. Но генерал предупредил, что бригада будет не только вести исследование всего, что я со своей группой для нее добуду, но и активно помогать мне.
Честно говоря, как мне показалось, задачу моей отдельной мобильной офицерской группе поставили не самую сложную. Конечно, мы имели и собственную агентурную сеть, и могли бы пользоваться ее услугами, как обычно. Однако в этот раз нам не пришлось начинать поиск с нуля. Агентурные сети ФСБ и антитеррористического комитета для нас постаралась, и данных было собрано немало. Работать ФСБ тоже уже, кажется, чуть-чуть научилась. Тем более что учились они по методическим разработкам КГБ, которые вовремя не успели уничтожить; следовательно, традиции старой школы сохранили. И даже начали поиск правильно, определив главенствующие величины, от которых и стоило плясать. Во-первых, сразу попытались установить возможную связь местных событий с событиями у побережья Ирана. Во-вторых, одновременно стали искать самые заметные проявления, связанные с ЧП на дороге. То есть искали дельтаплан. А последний – не такое уж частое явление в здешних горах, чтобы на пролетающего дельтапланериста никто не обратил бы внимание. Невозможно летать по воздуху на сравнительно небольшой высоте и оставаться при этом невидимым для местных жителей, которые привыкли видеть в небе только птиц и военные вертолеты. И если первого результата предстояло ждать еще долго, потому что из-за границы информация не всегда поступает со скоростью телеграммы, то по второму направлению уже появился результат. И нам этот результат предоставили.
Подобная оперативность радовала, хотя это, наверное, была даже не оперативность. Просто мою группу включили в операцию лишь на необходимом этапе после получения предварительных данных. Тем не менее, все равно было приятно. Нам эту информацию уже не нужно было искать, поскольку диск с данными я получил в свое распоряжение из рук генерала в момент первой встречи. Места, где видели дельтаплан, были обозначены на карте с приблизительным указанием даты и времени. Точные время и дату указать, наверное, не мог никто, потому что опросы осведомителями проводились, что называется, постфактум. Но нам и этого было достаточно, даже при том, что неувязки наводили на определенные мысли. Три полета из девяти зарегистрированных совмещались во времени, но только два из них проводились на расстояние, которое позволяло предположить, учитывая расплывчатые временные характеристики, что дельтаплан мог преодолеть путь от одной точки наблюдения до другой. Относительно третьего из этих полетов разногласия определялись, скорее всего, человеческой памятью – вернее, ее отсутствием у кого-то, кто дал информацию. Вероятно, был перепутан день. Но для нас главное было не во времени, а в районах. Это позволяло вести целенаправленный поиск…
* * *Вечером, вернувшись на базу, я не стал озадачивать группу, с которой проводил занятия мой заместитель майор Желобков. Во-первых, я знал, что Желобков, когда проводит занятия, дает такую нагрузку, что и ноги, и руки, и спина потом гудят, как деревянные столбы в линии электропередачи. А это обычно мешает хорошо мыслить. Во-вторых, я оттягивал свое сообщение, чтобы не расстраивать ребят. Официально наша полугодовая командировка заканчивалась через десять дней. А обычно операции, связанные с предварительным поиском, затягивались минимум на полтора месяца. Правда, здесь часть работы была уже выполнена. Остался только оперативный поиск, который в наших силах провести быстрее, а потом уже и завершающая фаза операции. Но предполагать сроки всего этого было делом нереальным, и никто бы не взялся за такое. И потому я предпочел промолчать и даже отмахнуться от своего заместителя.
– Так… Поболтали. Работа небольшая. Завтра расскажу…
Но и с утра рассказать я ничего не успел, потому что следовало встретить машину и подготовить ангар для стоянки мотодельтаплана. Если память мне не изменяет, то стоянка без ангара или без подстраховки от опрокидывания запрещается при ветре скоростью более шести метров в секунду. Такой ветер случается нечасто, тем не менее бывает. И, чтобы машину не изуродовало, ей требовалось сразу подготовить условия. Мне сразу подумалось, что нужен ангар, а не простые крепления. Это чтобы не пришлось отвечать на вопросы любопытных. Под базу спецназу ГРУ выделили площади какого-то бывшего производственного комплекса; может быть, даже завода, давно забывшего, что он когда-то выпускал. И производственные помещения на роль ангара вполне могли бы подойти. Хотя меня смущали ворота, которые, возможно, пришлось бы расширять. Или же разбирать каждый раз крыло[2], что не есть хорошо. Но сначала следовало вообще посмотреть, что представляет собой машина, и узнать размах самого крыла, а потом уже примеряться к воротам в производственный корпус.
Помещения я сразу осмотрел. Два из трех были заняты под гаражи для армейской техники, а третий вполне мог бы подойти нам. И даже не весь корпус целиком, а только его часть. Третий корпус имел, на поверхностный взгляд, вполне подходящие ворота. И даже рельсы были, наполовину засыпанные землей. Наверное, можно было бы и тележку найти, которую катали по этим рельсам, чтобы использовать ее при необходимости. До прибытия машины я успел найти коменданта военного городка и договорился с ним относительно производственного корпуса. Возражений не последовало, хотя я готов был надавить авторитетным звонком генерала ФСБ. Комендант обещал написать приказ в течение десяти минут после завтрака. Таким образом, производственный корпус перешел в распоряжение спецназа ГРУ. Туда же я планировал устроить и научную бригаду вместе с двумя машинами. Это тоже не встретило возражений со стороны коменданта.
И как раз после завтрака, когда последний, видимо, писал приказ, пришла машина. Мне позвонили с проходной; я послал старшего лейтенанта Сережу Мальцева встретить машину и показал, куда ее следовало перегнать. Доверенность на получение я подписал еще накануне в кабинете генерала, и она должна была сейчас быть у экспедитора…
* * *Я сел за стол у окна перед включенным заранее компьютером и вставил диск, чтобы еще раз посмотреть данные перед тем, как поставить группе задачу. Сам наблюдать за разгрузкой машины не пошел. Это своего рода разновидность мазохизма. Я люблю иногда вот так оттянуть самый интересный для меня момент. Удовольствие от этого получаю. Больше двадцати лет прошло после моего последнего полета на дельталете, а любовь к полетам не прошла. Сильная любовь, говорят, никогда не проходит, если не будет вызывать отвращения. Такое тоже иногда случается. У меня отвращения к дельталету не было, и взяться ему было неоткуда. Слава богу, падать и разбиваться не доводилось. Вот условий для любимого занятия не было, и это многое решало. Если, скажем, моя группа после командировки получает заслуженный отпуск, то я, как командир, тоже получив такой отпуск, воспользоваться им в полной мере не могу, хотя и хочется иногда на все плюнуть и о себе, любимом, подумать. Но я вовремя вспоминаю, что у командира много забот, и никто, кроме него, заботу о будущем группы проявлять не будет. И я забочусь…
А оттянуть приятный момент, подавить свое любопытство – в этом есть какой-то приятный момент. Зато потом это любопытство будет удовлетворено вдвойне и втройне. И будет гораздо приятнее прикоснуться к машине, на которой вскоре мне предстоит летать. Может быть, даже сегодня днем. Все зависит от того, как быстро удастся собрать мотодельтаплан. А это, в свою очередь, зависит от того, насколько крупными узлами его готовили к отправке. Чем крупнее узлы, тем быстрее сборка.
Я посмотрел в монитор на карту, чтобы оторваться от приятных дум и приступить к непосредственным делам, увеличил ее, насколько позволяло разрешение изображения. Но карта опять навела меня на мысль о полете над местностью, мысль против воли трансформировала графическое изображение в реальное, и я представлял все это сверху, словно видел в полете. Представил реально, как наяву… Нет, так работать было невозможно.
