Александр Тамоников - Больная родина
Толстяк удивился. В темное время суток принято ездить с включенными фарами, а сквозь щели в заборе он не видел никакого света. Машина, похоже, остановилась. Судя по звуку двигателя, это был подержанный пикап или маленький грузовичок. Звякнул металл в вечерней тишине, скрипнула створка ворот.
Мужчина вышмыгнул из своей калитки, присел в высокой траве. Машина с погашенными фарами въехала в ворота дома, стоявшего напротив. Там проживала женщина с тремя детьми. О ней ходили разные слухи. Людей эта особа сторонилась, детей на улицу практически не выпускала. Ворота закрылись.
Мужчина почувствовал страх, выбрался из травы, перебежал дорогу и затаился за кирпичным забором. Набравшись храбрости, он подобрался к запертой калитке, приник ухом к щели. Во дворе перед домом что-то происходило. Хлопали дверцы, ругались мужчины. Кто-то застонал. Раздался раздраженный мужской голос, его сменил женский.
Толстяк отыскал щелку между досками, прилип к ней, возбужденно задышал. От волнения на его физиономии выступил пот. Он не стал дожидаться, пока опустеет двор, начал пятиться, на цыпочках перебежал дорогу. Этот человек понял, что происходило у таинственных соседей.
Он прошмыгнул в свою калитку, забрался в гараж. Телефон вываливался из рук, срывались пальцы. Он долго не мог отыскать нужный номер.
Когда отозвался недовольный голос, все слова застряли в горле, толстяк начал заикаться, но справился с собой и проговорил:
— Долгат Абдуллаевич, здравствуйте! Простите, что звоню в такой час…
— Кто это? — раздраженно вопросил Долгат Таргаев, глава Мазарбекской районной администрации.
— Это Аслан Эльмурзаев, — отрывисто выдавливал толстяк. — Ну, помните, вы оказали мне услугу в том деле, когда районный прокурор Гафаров…
— Помню, говори. — Раздраженные нотки в голосе Таргаева усилились.
Ни о какой услуге не могло бы быть и речи, если бы в деле о хищениях с нефтебазы не фигурировала двоюродная сестра главы администрации.
— Долгат Абдуллаевич, мне кажется, это банда Хатиева и он сам. — Эльмурзаев справился с волнением, говорил относительно внятно. — Вы же знаете, я живу на улице Гамзатова…
Глава администрации терпеливо слушал. Из потока слов рождалось что-то связное. До Торгаева постепенно доходило, он тоже начал волноваться, телефон прилип к вспотевшей ладони. С Нурбалой Хатиевым у него давнишние противоречия, и если этот жалкий червяк не врет…
Черноволосый мужчина лет пятидесяти с мясистым носом и хронически отекшим лицом застыл в оцепенении. Вот это шанс! Сколько лет не удавалось подловить Хатиева, а тут сам явился! Через ФСБ просачивалась информация, что женщина по имени Ариза, носящая фамилию Масханова, одна из жен Хатиева, но проработки этой особы ничего не дали.
Он вновь схватился за телефон, набрал номер. Начальник районного ОВД майор Казбек Назаров отозвался на шестом гудке. За это время с главы районной администрации успело стечь ведро пота.
— Быстро действуй, Казбек! — прошипел Таргаев и торопливо описал создавшуюся ситуацию. — Если это ошибка, то мы переживем, если нет — то шанс, которого больше не будет. Поднимай своих лентяев, заблокируй дом, чтобы и таракан не проскочил. Сообщи своему начальству в Махачкалу, пусть присылают подкрепление.
— Долгат Абдуллаевич, но у меня же людей-то всего ничего. Вы же знаете… — Главный районный полицейский встретил бурный поток ругани и осекся.
Он пробормотал что-то в знак согласия, оборвал разговор и соединился с заместителем, капитаном Вели Данаевым. Майор Назаров всегда был убежден в том, что работать должны подчиненные. Его задача — руководить и изыскивать огрехи в их деятельности.
Было слышно, как взволнованный капитан Данаев выпрыгнул из кровати. Боевики Хатиева минувшей весной зарезали его брата, не имевшего никакого отношения к правоохранительным органам. Краткий ввод в курс, инструктаж…
Оборвав разговор, начальник полиции швырнул телефон на тумбочку и хмуро покосился на жену. Она спала, заняв, по обыкновению, три четверти кровати, храпела как гиппопотам. Такую глыбу не то что телефон — атака с применением артиллерии не разбудит.
Через четверть часа руководство районной полиции получило приказ из Махачкалы стянуть все силы в нужный квадрат и блокировать дом. На штурм не идти. Возможно, у бандитов есть заложники. Махачкала обещала подкрепление в виде спецназа, но радужных перспектив не рисовала. На то, чтобы доставить специалистов в отдаленный горный район, нужно время.
«Все силы» местного ОВД числом и выучкой не блистали, но дом блокировать сумели, шума не подняли. Около полуночи восемь полицейских в наспех надетых бронежилетах и касках заняли позиции. Отчаянных персон в группе не наблюдалось — все местные, у всех жены, дети.
Дорогу перегородили старыми «Жигулями», за которыми уместились двое. Еще один пристроился в кювете. Пара залегла за оградами соседних зданий. Двое меняли позиции, в итоге обосновались в саду Аслана Эльмурзаева, откуда просматривалась крыша дома Хатиева. Восьмой полицейский, имеющий представление о стрельбе с применением оптического прицела, взобрался на скалу позади домовладения Хатиева и взял под наблюдение сад на задворках, часть дома и кирпичную ограду по периметру.
Дом Хатиева располагался невыгодно для ведения оборонительного боя — тупик, скалы, ни одной тропы. Задняя часть простреливалась насквозь даже в темное время суток. Вырваться с участка можно было только через ворота.
Примерно в два часа бандиты что-то почуяли. Ночь была безлунной, и силуэт снайпера, занявшего позицию на скале, неплохо выделялся на фоне черного неба. Боевик, принявший смену, вышел из дома и забил тревогу. Пуля отколола щепку от косяка рядом с его ухом. Боевик пригнулся, метнулся в дом и правильно сделал. Тяжелую дверь, которую он успел захлопнуть, буквально изрешетили пули. Из окна простучала злобная очередь, но снайпер уже спрятался.
Вспыхнула отчаянная пальба. Обе стороны лупили в белый свет, не видя целей. В доме надрывно голосила женщина, плакали дети.
Боевики понимали, что действовать надо быстро, и попытались вырваться из западни. Над кирпичной оградой со стороны улицы Гамзатова появились два силуэта. Духи открыли шквальный огонь из автоматов. Ударил гранатомет «Муха», и взрыв грохнул перед «Жигулями», перегородившими дорогу. Машину давно пора было сдавать в металлолом, а теперь и подавно.
Одному из полицейских осколок прилетел рикошетом в каску. Он был контужен и пытался отползти. Товарищ, находившийся поблизости, пришел на помощь, оттащил пострадавшего в кювет. Остальные вжались в землю. Пули свистели над их головами. Где-то в домах бились стекла, скулили собаки. Разбуженные люди закрывали ставни, прятались в подвалах. Боевики не жалели патронов.
Внезапно стрельба оборвалась, распахнулись ворота, и пикап попытался вырваться на оперативный простор. Боевики палили из окон, с подножки. У водителя имелся реальный шанс объехать груду железа. Но духов встретила стрельба. Двое полицейских распластались на земле, закрыв головы руками, вояки из них оказались средненькие, но другие, под оградой, палили от души.
Пикап затрясся, завилял — пуля порвала резину. Водитель отчаянно, под лающие вопли собратьев по оружию, давил на тормоз. Пикап остановился, задев крылом изрешеченные «Жигули». Полицейские перезаряжали оружие.
Хатиев что-то проорал — хватило ума понять, что из западни не вырваться. Водитель переключил передачу. Машина была еще на ходу. Сотрясаясь всем корпусом, хромая, словно увечная лошадь, пикап рывками сдавал назад, в открытые ворота.
Воодушевились попрятавшиеся полицейские, открыли беспорядочный огонь. Кто-то бросился вперед, перекатился, обронив каску, стал стрелять короткими очередями. Но пикап уже въехал за ворота. По сомкнутым створкам ударил град свинца! Плевался руганью боевик, раненный в руку, визжала женщина.
Возникала абсурдная ситуация. У бандитов не было сил, чтобы вырваться, а полиции не хватало людей, чтобы развить успех. Полицейские подобрались ближе, продолжая расходовать боезапас. Боевики не стреляли. Иногда за забором вспыхивала ругань.
В зону «антитеррористической операции» прибыло подкрепление — взбудораженные оперативники местного РОВД, не экипированные, плохо вооруженные. Люди прятались кто где — в соседних домах, за складками местности. Жильцы окрестных зданий покидали свои обители, уводили плачущих детей. Мелькнули, но не задержались глава администрации Таргаев, начальник полиции Назаров. Отметился руководитель районного ОФСБ капитан Камал Исмаилов, невзрачный, серенький. Он глухо ругался с заместителем Назарова Данаевым, постоянно кому-то звонил.
— Хатиев, сдавайся, ты окружен! — крикнул Данаев из-за искореженных «Жигулей». — У тебя нет ни одного шанса!
