Персидская гробница. Тигровая Луна. Ребе едет в отпуск - Джеймс Мэйо
— Хватит спорить, садись, — Бенджон сел за руль, бросив назад фуражку.
Хелпман остался снаружи.
— Машина вам не понадобится, сержант. Я отвезу вас туда и обратно. Не тратьте времени, садитесь в фургон и поехали.
Бенджон подозрительно уставился на него.
— В чем дело? Уж вожу-то я не хуже тебя!
— Поймите, я без фургона как без рук! Что делать без него в пустыне? Будьте благоразумны.
— Ты все равно вернешься в город. Я подвезу тебя назад. Садись, черт побери!
— Ну, я вернусь не сразу… И вообще о чем спорить? Неужели пару часов вы не можете обойтись без своей машины?
— А что ты против нее имеешь?
— Как что? Я там давно работаю. Местные жители привыкли к моему фургону, а «шевроле» ваш сразу бросится в глаза. Зачем нам излишнее любопытство?
— Ну и что? А у меня слишком насыщенный рабочий день, чтобы зависеть от чьей-то машины. И сколько можно препираться! Садись немедленно!
Хелпман отказался наотрез, Бенджон вылез из машины, и они продолжали препираться на солнцепеке. Наконец Хелпман согласился, что каждый поедет в своей машине и выехал первым. Сидя в своем «шевроле», Бенджон гадал, что так взвинтило археолога. Возможно, опиум? Такой бегающий взгляд он видел у тех, кто слишком любил эту отраву.
На бензоколонке, куда пришлось заехать, Хелпман молча угрюмо расхаживал взад-вперед, даже не глядя на заправщиков.
Дорога вела сначала на юг, через Рэйи, потом свернула к востоку, огибая предгорья. Кругом пустыня, никаких признаков жилья, и даже блекло-голубое небо казалось таким же пересохшим, высохшим, как поросшая колючками земля. Дорога была однообразна до тошноты. Пыль от колес фургона не желала оседать, так что Бенджону пришлось изрядно отстать. Из-под колес летел песок, комки земли и гравий, гравий, гравий…
Семнан, Дамгхан, дорога на Хорасан.
Справа тянулась все такая же унылая серо-бурая пустыня, слева в жарком мареве колебались силуэты гор, над которыми плыл в воздухе пик Демавенд.
Фургон Хелпмана, раскачиваясь на ухабах, неутомимо мчал вперед. Тянулись убогие селения, потом рельсы одноколейки. Одной рукой удерживая руль, Бенджон достал термос с холодным чаем и попытался промыть забитый пылью рот. В нем нарастало раздражение: они ехали куда дольше, чем он рассчитывал, — гораздо дольше.
Пыль разъедала кожу, одежда пропиталась потом, мысли становились все мрачнее. База, проверка, майор Колон и сукин сын Дельгадо.
Бенджон изо всех сил старался не думать о Дельгадо. Пыль неприятно скрипела на зубах. Это что, кругосветное путешествие? Упрямо выпятив челюсть, он поднял боковое стекло, прибавил газу и нырнул в клубившуюся впереди тучу пыли. В машине сразу стало нечем дышать, зато она скоро прорвалась на обочину и понеслась рядом с фургоном.
Сержант завопил и дал длинный гудок, но Хелпман даже не замедлил хода, только махнул рукой вперед. Бенджон выругался. Невесть откуда взявшийся грузовик заставил его снова пристроиться в хвост фургону и прилично отстать.
Плюнуть на все и повернуть назад? С мрачным упорством он вцепился в руль, понимая, что слишком далеко забрался.
Кошмарная езда все продолжалась. Терпение Бенджона было на пределе. Идиотизм! Теперь он не успеет засветло вернуться на базу!
Еще пятнадцать миль — и пыльный смерч свернул налево. Теперь под колесами дороги не было вообще, машина прыгала по кочкам, скорость резко упала. Холмы вокруг становились все выше и круче, обрываясь крутыми террасами. Крохотное селение медленно уползло назад. Потом они перевалили на пыльную и удивительно безрадостную равнину, уходившую к горам вдали.
И почти сразу за следующей кучкой хижин Хелпман затормозил.
Впереди белел облупленный домишко, за ним — что-то вроде сарая и силуэт печи с остатками трубы посреди груд битого кирпича. Фургон остановился рядом с сараем.
Едва успев выскочить из машины, Бенджон заорал на Хелпмана:
— Что, черт возьми, за шутки? Какого черта нужно было тащиться в такую даль? Я что, должен взять отпуск? Когда я теперь на базу вернусь, дурак чертов? Да я тебе голову оторву!
— Расстояние — понятие растяжимое, — процедил Хелпман сквозь зубы. — Спроси вы, сколько сюда миль, я бы сказал.
— Да кто подумать мог, что тебя понесет на край света!
Закат красиво золотил холмы, стояла тишина. К горам уходила тропа, и сколько видел глаз, ничто не двигалось. Продолжая ругаться, Бенджон недоверчиво вертел головой.
Хелпман вытер потный лоб. Его рубашка пропотела насквозь.
— Пойдемте внутрь.
— А что там смотреть? — зло буркнул Бенджон.
Хелпман криво ухмыльнулся.
— Мне нужно выпить. А вам?
— У меня с собой.
Бенджон пошарил под сиденьем, достал бутылку, хлебнул из горлышка и протянул виски Хелпману.
— Простите, я так не привык.
Сержант презрительно сплюнул и отправил бутылку назад под сиденье.
— Слушай Хелпман, мне еще ехать назад, и ночевать здесь я не собираюсь. Тащи барахло и грузи в машину. Я что, сюда приперся закатом любоваться?
Тот продолжал стоять, словно окаменев.
— Да что с тобой?
Хелпмана охватила паника. Как он по пути ни пытался спланировать свои дальнейшие действия, ничего не выходило. Сама идея неизбежного и близкого убийства приводила его в такой ужас, что он не мог заставить себя думать о деталях. Поездка стала для него не меньшей неожиданностью, чем для Бенджона, и вот они на месте — и что дальше? Ему всегда казалось, что останется время что-то придумать, но теперь потенциальная жертва сама торопила ужасный финал.
— Ничего, — чуть слышно выдавил он. — Пойдемте внутрь.
— Куда?
Он махнул рукой в сторону сарая.
— Туда. Все там.
Бенджон смерил его пристальным взглядом.
— Ладно, пошли.
Тяжелая дверь была заперта на большой висячий замок. Ключ заскрипел в замке, еще сильнее заскрипели петли. Сарай был пуст, через дыру в крыше внутрь падал свет. В одной стене виднелись двойные двери, другую заменял полукруглый кирпичный купол. Когда-то он возвышался над землей, но давно был занесен пылью и песком. Кирпич растрескался, во многих местах провалился внутрь, купол осел и покосился.
Хелпман прикрыл за собой дверь. Изнутри там тоже были скобы для замка; дрожащими руками он начал его запирать. Как он мог забыть… Если кто-то случайно войдет…
— Зачем это?
— Мимо проходят люди. Мало ли, что им взбредет в голову… Они бедны и вороваты.
На гвоздях у двери висели керосиновые фонари. Хелпман снял их и заправил. Бенджон прошелся по сараю, ничего интересного не обнаружил и вернулся к двери, где Хелпман все еще возился с фонарями.
— Ты первый раз их зажигаешь, что ли?
— Готово! — археолог протянул фонарь Бенджону.
Тот снова удивленно покосился на него, все больше убеждаясь, что дело нечисто.
— Туда, — махнул рукой Хелпман
