Небесный странник - Алибек Бектурганов
— Мои, что, прости? — немного ошарашено переспросил он.
— Ну, дроны с гранатами, — пояснил ему.
— Нет, — мотнул он головой. — Как ты их там назвал?
— Неважно, — отмахнулся. — Годика через два-три сам посмотришь в галанете. Но только в режиме инкогнито, чтобы мама не спалила.
— Хм-м-м, — задумчиво протянул Энакин. — А ты там часто зависаешь?
— Ну-у-у, — начал увиливать от прямого ответа. С его чувствительностью к Силе просто так ему хрен соврёшь, да и не хотел я этого. — Когда как. Изучаю… Хм-м-м. Забудь, что я тебе сейчас сказал!
— Поздно, братец, — коварно донеслось от него в ответ.
Испытания нашим новым «вундервафлям» прошли весьма интересно. Сферической формы дроны были покрашены в разные цвета. Плазменные — красные, осколочно-фугасные — жёлтые, светошумовые — синие (единственные, которые могли открываться на манер яиц «Киндер-Сюрприз»), ну и с газовыми гранатами — зелёненькие.
Сами дроны летали кластерами по пять штук, во главе которых был управляющий дрон, с камерами и системой привязки к себе остальных «летающих анальных карателей». Хотя, для наказания хуманов размерчик явно был великоват. Ведь устройства получились весьма объёмными — двадцать пять сантиметров в диаметре. В нижней части дрона был репульсор, а внутри гироскоп и примитивная система позиционирования, ну и граната.
(главный дрон в кластере)
Четыре дрона следовали за главным, повторяя его траектории движения. Тот управлялся с датапада по заданным алгоритмам или же вручную. «Вундервафля» была ещё сырой разработкой, летала недалеко и недолго, но Энакин обещал в будущем решить эти вопросы. И я точно знал, что этот техно-маньяк точно их доработает.
Короче, испытание плазменной гранаты показало — «Много!». Группа тускенов, паливших по нам с верхушки скалы, испарилась вместе с верхушкой. А вот осколочно-фугасные оказались в самый раз, тушки рейдеров живописно украсили подножие скалы, только украшение продержалось недолго — пришедший на шум мелкий дракончик быстро нашёл им применение. Заодно выяснилось, что драконы вполне себе страдают медвежьей болезнью, а светошумовая граната — прекрасный способ получить сведения о содержимом кишечника крайт-дракона… мда…
Многие бы сейчас сказали, что это, мол, жестоко, да и не детям этим заниматься. Вот только все они будут неправы. Татуин обучал любого ребёнка буквально с первого вдоха: «Эта планета не для слабаков». Бандиты, проститутки, воры, убийцы и остальные маргинальные личности. Всё это разбавлялось агрессивной фауной, жестким климатом и беззаконием.
Любой ребёнок тут крайне быстро взрослел и приобретал те ориентиры, которые помогали выжить в этой галактике. Ну, или быстро погибал. Дураков эти пески не любили. Жестоко? Несомненно, да. Но таковы были реалии этого мира.
Убийство мерзких рейдеров легло на меня. Ведь я не колебался. А вот Энакин… Ему было неприятно это. Просто неприятно. Не было тех ломающих душу мук, когда погибал кто-то разумный рядом с чувствительным к Силе одарённым. Однако и понимание простой истины, что если тебя хотят убить и более того предпринимают попытки это сотворить, то не стоит испытывать чувства сострадания к врагам, присутствовало в нас.
Энакин не был той флегмой с шилом в жопе, что был показан Лукасом в фильме. Уже сейчас это был совсем другой ребёнок. Шило было, это я признаю, но помимо этого братец был начитан, образован, более развит и умел думать своей головой. Да пока как ребёнок, но ребёнок далеко не простой. Думаю «Палпи» сильно удивится, встретившись с ним в будущем. То, что это рано или поздно произойдёт — я не сомневался.
Очередной сумасшедший заезд по каньону среди нападающих мелких крайтов, на которых удалось протестировать М-45, был весьма захватывающим для меня. На тяжелый бластер пришлось подбирать универсальные картриджи под боеприпасы. Их мы раздобыли уже утром в лавке Уотто, где взяли и его «Ружбайку». Выстрелов они давали мало, всего шестнадцать в одной обойме. Но вот результат… Крайтов, разносило с одного попадания. Шкура мелких представителей не могла блокировать весь урон от попадания из тяжелого бластера, и посему результат был очень нелицеприятным.
— Веди ровнее, — попенял Энакину. — Я мазать начинаю, когда ты рулём дрыгаешь!
— Можешь сам за руль сесть, — огрызнулся он в ответ. — Я, между прочим, тоже популять из этой штуки хотел!
— На обратном пути я за рулём, а ты за М-45, — тут же предложил компромисс. — Идёт?
— Идёт.
Место падения многообещающего корабля встретило нас пустотой и тишиной. Мерзкая драконья морда закопалась в песок и совершенно не желала предъявлять себя восторженной публике, то есть нам.
Арена была в следах от прошлых игр в салки с драконом. Тут и там были видны взрытые траншеи на песке от массивной туши твари. Мы притаились рядом со входом, ведь лезть туда, пока мы не завалим дракошу, было бы нерациональным.
— Ну что там? — спросил брат, пытаясь обнаружить дракона раньше, вооруженного электронным биноклем, меня.
— Тишина, — подражая великому советскому актёру с косоглазием, ответил я. — И только мёртвые с косами стоят.
— Чего? Какие мёртвые? Что за косы? — не понял отсылки Энакин.
— Не бери в голову, бро, — отмахнулся от его вопросов. — В общем, есть два варианта, Эни. Первый — это бахнуть светошумовыми, а второй — подождать. И мой здравый смысл голосует за второй.
— Твой что? — брательник покосился на меня с сомнением. — Твои тараканы всё-таки сумели о чём-то договориться?
— Обидны слова твои, брат, — перенял я манеру общения одного зелёного чебуратора и великого магистра в одном лице. — Короче — ждём.
Ждать пришлось долго. Климат контроль нашей одежды не справлялся с этой жарой. Обливаясь потом под палящими солнцами Туту-1 и Тату-2, что были словно две безжалостные раскалённые газовые горелки, поднесённые к коже с целью обогреть обездоленных, мы тихо костерили одного медлительного ископаемого.
