Сергей Зверев - Рай со свистом пуль
– Не трогайте меня, черти, ненавижу! – и ударил головой – да так, что искры брызнули из глаз!
– Ладно, молодой человек, не буду тебе мешать, – проворчал Глеб, утирая рассеченный лоб. – Это твои Фермопилы, Леонид, не мои, если считаешь, что я поступаю неправомерно…
Нет, он будет ему мешать! Не оставлять же этого засранца на съедение! Он отвесил парню затрещину, чтобы вел себя подобающе, стал вытаскивать из западни. А тот плевался, истерил на весь стреляющий лес. Мелькнуло что-то сзади – среагировала затылочная доля мозга. Глеб уже летел, переворачивался через правое плечо, вскидывая автомат. Из зеленой гущи, давя траву и папоротник, вываливался желтокожий пират со шрамом поперек рожи. Он орал и строчил на бегу – тоже с головой, видать, проблемы. Застыл и охнул, схватившись за живот, выронил автомат. Тяжесть в желудке? За ним еще один – с перекошенной мордой, вполне подходящей для соответствующего комикса. Страх в глазах, полная дезориентация – Глеб снова надавил на спусковой крючок – пустой магазин, батюшки-светы! Взревел, выхватывая нож, атаковал, пока тот не вник в ситуацию. Этот черт его чуть перегаром не задушил! Он навалился на плечистого самца, схватил его за горло, бил ножом в живот, пока не добился нужного эффекта и тот не сполз под ноги, истекая кровью. Руки отнимались, в голове царила какая-то безумная чушь, поэтому он прошляпил третьего пирата, который перепрыгнул через шишку между двумя деревьями и вскинул автомат. Отпрыгался, как-то без эмоций подумал Глеб.
Пролаяла очередь, переносица у пирата стала какой-то «дырковатой», разорванной, глаза – бессмысленными, он повалился, как полено.
– Это пуля-бумеранг, – невозмутимо поведал Дениска, отваливаясь от дерева и хлопая командира по плечу, чтобы побыстрее выбирался из ступора. – Разбросала нас судьба, начальник, хорошо, что снова встретились, а то каюк бы тебе…
– Я тебя попозже поблагодарю, ладно? – прохрипел Глеб, поднимая автомат и вставляя в него последний магазин. Какого черта «последний»?! Он рухнул на колени, принялся извлекать из подсумка у ближайшего мертвеца снаряженные рожки, швырять в свою «котомку».
– Подстрелили, представляешь? – пожаловался Дениска, демонстрируя окровавленный палец. – Чуть насмерть не убили, демоны.
– Если подстрелили, сделай выводы и больше не зевай, – назидательно сказал Глеб, прислушался к звукам, царящим в округе (вроде свистопляска смещалась на северо-запад). Оба повернулись и угрюмо уставились на то, что осталось от Леонида. Непутевый отпрыск олигарха висел на опутавших его ветвях, безжизненно склонив голову. Живот был разворочен свинцом, он еще конвульсивно вздрагивал – последние капли жизни покидали тело. Нести его с собой было бессмысленно – парня уже не существовало.
– Не повезло, – вздохнул Дениска. – Бывает. Вот супруга-то расстроится…
Они бежали, ковыляли, ползли – строго на север. Способность к ориентированию на местности уже не была их коньком, но стрелка компаса, совмещенного с часами, доходчиво извещала – туда… Джунгли разредились, судя по ощущениям, они находились немного западнее источника, где впервые встретились с Зеленским. И снова из земли вырастали скалы, остроконечные, расколотые – словно гору разрубили топором, и она развалилась, подобно долькам апельсина. Где-то впереди и чуть левее продолжался бой – Татьяна отплясывала свою зажигательную «кадриль». Стыдно, что взвалили все проблемы на хрупкую женщину! И за спиной так некстати разгорелась стрельба – видно, пираты обнаружили тела своих товарищей и решили по этому поводу отстреляться. Враг по-прежнему наседал с двух сторон, хотя определенная фора появлялась. Они выбежали на открытое пространство, где обрывались джунгли и начиналось каменное мракобесие. Завертели головами – где все?!
– Подождите, черти… – протяжно простонал лес у них за спиной, и на опушку вывалилось кровоточащее, в синяках и ссадинах существо – с сексапильной загорелой фигурой и традиционно злыми глазами. Голову блондинки красиво венчали дары леса (видно, падая, тормозила головой), оригинальное «бикини» пока еще держалось, но могло развалиться и упасть в любую минуту (кто бы возражал), она прихрамывала – из рассеченной лодыжки сочилась кровь, и кожа вокруг нее приобретала неприятную синь.
– Там этот олух остался в лесу… – задыхаясь, выплюнула Анна. – Ну, муж мой, Леонид, объелся груш… Не нашла я его, страшно там… Найти нужно, слышите? Подождите, куда вы, черт вас побери, вы что, струсили?..
– Какой ни есть, а все ж родня… – отстраненно пробормотал Дениска, стараясь не встречаться с девушкой взглядом. – Да уж нашли, поди…
– Анна, нам очень жаль, – сказал Глеб, – но ваш супруг погиб. Он запутался в ветвях, и его застрелили плохие парни. Мы видели тело. Примите соболезнования. Нужно бежать, они уже близко.
– Да вы гоните… – недоверчиво протянула блондинка и сглотнула. – Бред какой-то, такие не умирают…
– Всякие умирают, Анна, пойдемте.
Он схватил ее за руку, а Дениска схватил за другую, и они поволокли ее к скалам. Она упиралась, шипела, кричала:
– Отстаньте, что вы делаете, я сама пойду! – но когда ее отпустили, она сделала лишь один шаг, сломалась, упала на колено и завыла, выбрызгивая слезы из воспаленных глаз. Ситуация объяснений не требовала. И выбора не оставляла. Ее опять схватили под локти, вознесли над землей и понесли, словно важную персону на паланкине.
– Только бы в спину не стреляли, – бормотал Дениска. – Только бы в спину не стреляли… Вот черт… Мы ей что, верховые ишаки? Глеб Андреевич, ну и кто из нас после этого блондинка?
Приближались скалы, мерцал крутой обрыв за косогором. И безрадостная перспектива в него свалиться. Но тут в джунглях, подступающих к скалам с запада, разгорелась жаркая пальба, потом раздались сдавленные хрипы, и на опушку из «тропиков» вывалились двое – жилистый небритый пират в разорванной рубашке и разъяренная Татьяна в ободранном, но пока не потерявшем товарный вид гидрокостюме. Свалился автомат, она оступилась, и оба повалились – причем плохой парень оказался сверху, а хорошая женщина извивалась под ним и отчаянно противодействовала ножу, который рвал неопрен и уже упирался в живот. Засуетился Дениска, сбросил с себя истекающую желчью блондинку и схватился за автомат. Глеб перехватил ствол – так сдуру и в Татьяну можно. Он был уверен, что боевая подруга справится. А пират уже победно рычал, нож шел, как по маслу. Удар головой по раздувшимся ноздрям, и острые вампирские зубы вцепились в запястье, прокусив его насквозь! Неприятель взревел, как бык, которому оторвали самое дорогое, исторг на идеальном русском языке:
– Ах, ты, тупая сука…
И вот уже лезвие развернулось в обратную сторону и стало распарывать вражеское брюхо! Пират недоверчиво хрипел, тряс лохматой башкой, порывался вставить достойный комментарий – и начал извиваться, как червяк на крючке, когда нож вошел в пузо по самую рукоятку, да еще и проделал пару поперечных движений, разрывая внутренности.
– Он меня тупой назвал, представляете? – пожаловалась Татьяна, выбираясь из-под умирающего. – Я умная женщина, понял, козел? – взвизгнула она, пнув пирата по голове, и добавила, покосившись на одобрительно кивающих коллег: – Правда, занимаюсь тут всякими глупостями… Может, вам попкорн купить? – обозлилась она, подбирая автомат. – Стреляйте, чего ждете? – кивнула она на лес. – Там уже не осталось хороших парней и девчат!
Их не надо было упрашивать – щедро осыпали свинцом подступающие к скалам джунгли, потом подхватили под локти прыгающую на одной ноге блондинку, поволокли к косогору, из-за которого доносились крики людей. Там в яме, перед входом в лабиринт, действительно находились люди. Пританцовывала от нетерпения Ева (живая, слава всем богам!), валялся мертвым грузом олигарх, бухгалтер Фаткин стоял на коленях, согнувшись к земле, опорожнял желудок и никак не мог отдышаться. Гурьянов, невозмутимый, как сторукий Будда, засел за камнем и приготовился прикрывать своих. И снова закружила, завертела карусель! Люди сыпались с обрыва, кувыркались, пытались как-то смягчить неудержимое падение. Орала Анна от боли в поврежденной ноге. Ну, не могли они спускаться иначе – погоня уже висела на хвосте, оставались еще живые пираты на театре военных действий! Гурьянов начал стрелять прицельными очередями, когда на обрыве воздвиглись мишени. Дениска красиво кувыркался через голову, задорно комментируя каждый выстрел – дыщь, дыщь! Вопила Татьяна, что она уже облезает от всего этого, это выше ее простого женского понимания! Она никогда не занималась горным слаломом! А Глеб, докатившись до основания этой ямы, схватил блондинку под мышку, поволок под защиту камней. Люди вбегали в лабиринт, валились замертво. Автомат Гурьянова продолжал безостановочно работать – и, видимо, не зря: вместе с десантниками до дна докатились два окровавленных трупа, застыли, разбросав конечности.
