Андрей Дышев - Я бриллианты меряю горстями
Этот сюжет заинтересовал Дину больше, чем первый. Она повернула к Гере лицо, и ему показалось, что оно приобрело зеленоватый оттенок. Кажется, он слишком увлекся фантазированием, и сам стал верить в то, о чем говорил.
– Не отбрасывал от себя тени? – переспросила она каким-то странным голосом. – Так это же очень хорошо! Значит, его труднее заметить в кустах или оврагах, и он может напасть неожиданно.
– Так я о чем и говорю! – согласился Гера, невольно оглядываясь по сторонам.
– А ты сам-то видел его?
– Да, разок видел, – сознался он. Было стыдно рассказывать про то, как несколько здоровых идиотов устроили засаду какому-то дачнику, и Гера придумал другую версию: – Мы с мужиками как-то на ночную рыбалку пошли. Ночь была – как сейчас. Полная луна, птицы не поют, на кладбище кресты трещат, покойники митингуют. Сидим на берегу с удочками. Тишина. И вдруг…
И вдруг до них долетел совершенно отчетливый всплеск. Гера увидел, как среди березовых стволов блеснула серебристая поверхность реки, и по ней во все стороны поплыли круги. Он хотел обратить на это внимание Дины и сказать ей, что сейчас ей предстоит стать счастливой свидетельницей купания вампира, но она сама остановилась как вкопанная, затем стремительно развернулась и потащила Геру в сторону.
– Мне страшно, – прошептала она. – Давай уйдем отсюда! Быстрее! Я тебя умоляю!
Ее испуг был настолько естественным и настолько сильным, что Геру это озадачило. Подчиняясь Дине, он потащился за девушкой через кусты и валежник, словно медведь за ягодами.
– Все, ягодка, все, – ласково успокаивал он Дину, стараясь приостановить ее паническое бегство. – Он уже нас не догонит. К тому же у меня на груди есть нательный крест, и не далее как вчера я ел чеснок…
В эту секунду за их спинами грохнул выстрел. Ствол березы в нескольких сантиметрах от головы Геры треснул, и ему в лицо брызнула влажная древесная кашица с терпко-кислым запахом. Дина, как убитая, повалилась в траву и потянула Геру за собой.
– Идиот! – едва слышно пробормотала она, и Гера не понял, к кому это нелестное слово относится. Он вообще ничего не понял, потому что второй выстрел не позволил собраться с мыслями и поразмышлять над причинами первого выстрела. «Однако вампирчик кусается!» – только и подумал он, стряхивая с щеки какого-то жука, который оказался жесткой пролаченной прядью волос Дины.
Девушка встала на корточки, словно собиралась пастись и есть траву. Втягивая голову в плечи, она осторожно выглянула из-за кустов. Она вела себя уже совсем не так, как до выстрела. Природа страха у человека парадоксальна. Сказка, мистика, нечто запредельное пугает сильнее, чем жестокие реалии современной жизни. Логика Дины была приблизительно такой: если выстрелил, значит, не вампир, значит, живой человек. А то, что этот живой человек едва не влепил им в спины по пуле – это ерунда.
Крепко держа Геру за руку, она тянула шею вверх, стараясь увидеть того, кто стрелял. Гера оказался не столь любопытен. Личного опыта поведения под огнем у него, к счастью, не было, но по фильмам-боевикам он знал, что во время стрельбы намного полезнее голову пригибать к земле, чем тянуть ее вверх.
– Да не дергай ты меня! – зло шепнула Дина, когда Гера попытался повалить ее рядом с собой.
И тут она сделала то, что, на его взгляд, было верхом безрассудства. Встав на одно колено, Дина сдвинула в сторону ветку и крикнула:
– Эй! Не стреляй!.. Ты слышишь?
– Конечно! Так он тебя и послушает! – зашипел Гера и, рывком повалив Дину на траву, подмял под себя, закрыл ей ладонью рот и прислушался. Тихо журчала река, тонко пищали комары, стучала кровь в висках. Гера медленно убрал ладонь с губ Дины. Некоторое время они неподвижно лежали в своем укрытии. Ничто не нарушало тишину ночи, и уже не верилось, что минуту назад совсем рядом прогремели два выстрела.
Гера коснулся губами щеки девушки и едва слышно шепнул:
– Я говорил тебе – места гнилые…
Оттолкнув его, она решительно поднялась на ноги и стала отряхивать с себя прошлогоднюю листву. «А она не такая уж трусливая», – подумал Гера, глядя на то, как Дина словно ни в чем не бывало закинула за плечо сумку и, не таясь, пошла через заросли на тропу.
Он догнал ее и взял за локоть:
– Постой! Давай спустимся к реке!
– Зачем?
– Посмотрим на следы. Может, гильзы найдем.
– Какие гильзы? – безразличным голосом спросила Дина, не останавливаясь и не поворачиваясь.
– Как какие? – спросил Гера. – Ты разве не знаешь, что когда стреляют, то пули вылетают из гильз, а те, в свою очередь, падают на землю?
– А кто в нас стрелял, чудик?
Он даже рот раскрыл от удивления и невольно остановился. Придурочная какая-то! Только что над их головами пули свистели и березы в щепки разлетались, а теперь она делает вид, что никакой стрельбы не было.
Гера, догнав Дину, встал перед ней и, заслонив дорогу, тряхнул за плечи.
– Тебя в голову не ранило? – почти серьезно спросил он.
– Ты о чем? – сухо спросила Дина. – Что ты от меня хочешь?
– Ты слышала стрельбу? – еще раз спросил он, намереваясь выяснить раз и навсегда – больная она или нет.
– Не слышала, – твердо ответила Дина. – Слышала только, как кто-то бил палкой по стволу.
– А зачем ты кричала «не стреляйте»?
– Что я кричала? – поморщилась Дина. – У тебя, может быть, со слухом что-то случилось? Или галлюцинации? Я кричала: «Не пугайте!» Ты сколько коньяка выпил?
– Ну, вот что! – разозлился Гера. – Не делай из меня идиота! Уж я-то могу отличить звук выстрела от треска палки…
Тут его осенило. Он схватил Дину за руку и потащил назад.
– Куда ты меня тащишь? – Она отчаянно сопротивлялась и даже пыталась укусить Геру за руку. – Отпусти меня, шизик! Мне больно!
– Это ты шизик! – пытался доказать обратное Гера. – Сейчас я покажу тебе след от пули!
– Ой, не смеши меня!! Мужик, называется! Кто-то палку об колено разломал, а ему сразу стрельба послышалась!!
Она уже, не сопротивляясь, волочилась за ним. Гера боялся ошибиться и потерять в темноте то место, где они лежали. За стволами снова заблестела река. Он повернулся и стал пятиться спиной, чтобы лучше ориентироваться на местности. Дина смотрела на него как на клоуна. Впрочем, Гере было наплевать, как она на него смотрит. Ему очень хотелось доказать этой самоуверенной пигалице, кто из них на самом деле шизик.
Они прошли кусты, затем небольшую полянку, залитую лунным светом, и, наконец, темный ряд кустов, под которыми они лежали.
– Иди сюда, – сквозь зубы сказал Гера, подталкивая Дину к кустам. – А теперь посмотри на эту березу. Выше, выше подбородок…
Дина рассмеялась. Он, с трудом сдерживаясь, подтолкнул ее к дереву.
– Видишь? – спросил он, показывая пальцем на то место, где пуля вырвала из ствола щепку. – Ты хорошо видишь это?
Дина вдруг оттолкнула его от себя, пригладила рукой волосы и поправила на груди футболку.
– Бизон, – проворчала она. – Буйно помешанный бизон. Я тебе на каждой березе найду следы, которые оставили дятлы или короеды. Тебе надо лечиться!
Он стиснул зубы, чтобы не обложить наглую девчонку матом. Даже если предположить – только предположить!! – что он ошибся, что стрельбы никакой не было, то все равно она не имела право так грубо говорить с ним. И вообще, кто она такая? Какого черта он терпит ее хамство?
Гера остановился. Дина прошла еще несколько шагов, подчеркивая свою независимость, и тоже остановилась.
– Ну? – спросила она, повернувшись. – Долго мы будем так стоять?
– Забыл, – сказал он, поднимая с травы ветку и со свистом помахивая ею в воздухе. – Совсем из головы вылетело.
– Что могло вылететь из твоей головы? – равнодушно спросила Дина, прикрывая ладонью зевок.
– Я забыл, куда спрятал кейс.
* * *Она волочилась за ним, как побитая собака. Ну, может быть, не сильно побитая и не совсем собака, но Гере хотелось именно этого сравнения.
– Гера! – позвала она.
Он продолжал идти и не оборачивался. Дина догнала его. Уже светало, и он отчетливо видел ее лицо. Где она взяла эти капли на щеках? Слюной смочила или же брызнула на лицо мокрым от росы цветком лютика?
– Ты на меня обиделся? – спросила она, заглядывая ему в глаза.
– Нет, что ты! – ответил он тоном смертельно обиженного человека и потрепал ее по щеке.
– Ты правда забыл, где спрятал кейс, или просто мстишь мне?
Гера молчал.
– Ну и мсти! – Дина легко отказалась от стремления увидеть содержимое кейса. – Мне все равно, какой кейс ты нашел и почему за него убивают людей. Может быть, ты все придумал… Из зависти. Ты мне завидуешь и придумываешь разные страшилки.
– Ну, все! Ты меня раскусила!
Некоторое время она молчала. Затем сказала:
– Тебе не понравилось, что я имею свое мнение. Ты слышал выстрелы, а я не слышала. Но ты очень хочешь, чтобы твое мнение было единственным и неопровержимым. Ты – тиран. Коммунист! Империалист!.. Я могу потешить твое самолюбие и признать, что по нам действительно стреляли. Пусть тебе будет легче.
