Сергей Зверев - Зловещие небеса
Продолжая держать десантников на мушке, четыре пакистанца спешились. Выявить среди них главного оказалось крайне сложно. Все они были как на подбор. Практически одного роста и комплекции. Даже лица у всех одинаковые: худые, с выступающими скулами и заостренными подбородками. Этакие братья-акробаты. Правда, во внешности одного из них все же присутствовала отличительная индивидуальная черта, которая выделяла его на фоне соплеменников, – длинный горбатый нос с загнутым вниз кончиком. Прямо-таки птичий клюв. Отчего Батяня тут же дал этому пакистанцу погоняло – Сокол.
– Чего вылупились? Руки вверх! – крикнул горбоносый на вполне приличном русском языке.
Десантники, которые до этого момента стояли с опущенными руками, подчинились его требованию. Прошкин при этом не удержался и громко выругался. Рядовые пакистанцы не понимали по-русски и пропустили определение «*censored*», отпущенное в их адрес, мимо ушей, не придали этому слову никакого значения. В противном случае прапорщику не поздоровилось бы.
Их начальник, которого майор окрестил Соколом, просто игнорировал этот мат. Ему, наверное, было не до того.
– Итак, где бортовой самописец истребителя? – спросил он у Александрова.
– У меня его нет, – бросил инженер из-за спины Полозова, который стоял с запрокинутой головой и даже сглотнуть боялся, чтобы не порезать горло о лезвие ножа.
– Как нет? – возмутился горбоносый. – Мы же договаривались, что ты вызовешь нас, как только «черный ящик» будет у тебя в руках.
– Планы немного изменились, – осторожно произнес Федор и ткнул пальцем в подполковника. – Вот пилот истребителя. Он приведет вас к цели.
– Ты же говорил, что летчик погиб. – Сокол недобро прищурился.
– Все так думали. В том числе и я. Но он выжил и стоит сейчас перед тобой, – заявил кандидат технических наук.
Горбоносый тип наморщил лоб, переваривая услышанное, а потом изрек:
– Как я понимаю, ты хочешь обменять пилота на свою семью? – Он оскалился. – Так не пойдет. У нас уговор был другой. Ты отдаешь нам «черный ящик», повторяю, именно «черный ящик», а не летчика, а мы отпускаем твою жену и дочь. И никак иначе. Но раз уж так получилось, то я пойду тебе навстречу. Сейчас пилот покажет на карте то место, куда упал самолет. После чего он, ты, я и мои люди едем туда. Мы извлекаем из истребителя бортовой самописец. Затем я кое-кому звоню, и твою семью освобождают, – и тут же добавил: – Конечно, если пилот нас не обманет. Ведь, судя по приставленному к горлу ножу, он не горит желанием тебе помогать.
Александров понял, что сам загнал себя в тупик. Теперь судьба кандидата технических наук, впрочем, как и его семьи, зависела от сговорчивости Полозова.
– Поможет, никуда не денется, – неуверенно промямлил инженер. – Но для начала я хотел бы убедиться в том, что с моей женой и дочерью все в порядке.
Сокол на какое-то время задумался, потом достал из нагрудного кармана спутниковый телефон, натыкал номер, что-то сказал на родном языке и отдал аппарат Федору.
Инженер прижал его к уху и стал с замиранием в сердце вслушиваться в гулкие шаги и собачий лай, доносящиеся из динамика. Он мысленно представил себе охранника, который топает сейчас по узкому, длинному коридору. В конце этого прохода виднеется заветная дверь, за которой неведомые злодеи удерживают его жену и дочь. Рядом со сторожем бежит злой здоровенный пес.
В динамике что-то зазвенело. Видимо, сторож подбирал нужный ключ. Потом послышался скрип, это, наверное, открылась дверь.
Наконец Александров услышал напуганный голос жены:
– Кто это?..
– Ленка, это я, Федя. Как вы там? Вас не бьют?
Вот и все, что успел спросить инженер.
Горбоносый пакистанец силой вырвал у него телефон, тут же отключил его, затем сурово спросил:
– Ну что – убедился?
Тут прогремел выстрел. Один из пакистанцев схватился за сердце, раззявил рот и упал замертво. Двое его товарищей тупо смотрели на десантников, стоявших с поднятыми руками, и никак не могли понять, кто же выстрелил. Не разобрались в этом и майор с прапором. Зато горбоносый Сокол заметил на склоне горы человека. Лицо с прищуренным глазом, краешек плеча и вытянутую руку с пистолетом. Неизвестный стрелок, укрывшийся за каменной глыбой, похоже, вновь целился. Соколу показалось, что именно в него.
– Бери его, уходим! – бросил он инженеру и кинулся к снегоходу, при этом на ходу приказал своим людям убить десантников.
Протрещали две короткие автоматные очереди, но ни одна из них так и не достигла своей цели. Лавров с Прошкиным вовремя среагировали на угрозу. Один за другим они нырнули под выступ скалы, скатились в небольшую ложбинку, укрылись в ней. Жаль только, что никто из них так и не успел прихватить с собой оружие. Тогда парни могли бы сейчас открыть по противнику ответный огонь. Что ж, слава богу, хоть живы остались.
Горбоносый пакистанец что-то крикнул своим цепным псам. Наверное, это был приказ уходить.
Тем временем неизвестный стрелок, укрывшийся на склоне, пальнул еще раз, но не так удачно, как предыдущий. Выпущенная им пуля лишь оцарапала плечо Сокола, который уже восседал на снегоходе и криками подгонял своих двух товарищей.
Александров подталкивал Полозова в спину, гнал к снегоходам. Подполковник всячески этому сопротивлялся, выгибал спину, выставлял перед собой ноги. Но что ты поделаешь, когда к твоему горлу приставлен нож?
Наконец инженеру удалось усадить сопротивляющегося летчика-испытателя на снегоход, и тут кто-то сзади неожиданно ударил Федора по голове прикладом автомата. Его пальцы сами собой разжались, и нож упал в снег. В глазах померкло.
Ничего не понимающий Полозов обернулся. Пакистанец, который только что вырубил Александрова, не медлил. Он точно так же приложился и к голове пилота. Тот мгновенно потерял сознание.
Двое пакистанцев быстро погрузили обмякшие тела инженера и пилота на свои машины.
Заурчали двигатели. Из-под гусениц полетели белые фонтаны. Три снегохода, набирая скорость, помчались прочь.
На какое-то мгновение горбоносый Сокол чуть приотстал от своих товарищей, сунул руку в карман куртки, достал какую-то странную коробочку с кнопочками, которая была размером с пачку сигарет, нажал на одну из них и сильно метнул ее через плечо. Она приземлилась у снегохода, одиноко стоявшего под скалами, возле которого лежал труп пакистанца, убитого неизвестным стрелком. Потом Сокол дал по газам.
Первым из укрытия выбрался Лавров, схватил свой «АКМ» и тут же бросился к снегоходу, намереваясь догнать пакистанцев. Он уже проворачивал ключ в замке зажигания, пытаясь завести двигатель, как краем глаза заметил странную коробочку, лежавшую под одной из гусениц. Лампочки на ней с каждой секундой мигали все чаще и чаще.
«Бомба», – сообразил Батяня, спрыгнул со снегохода и сломя голову бросился назад, к укрытию, из которого уже торчала голова прапорщика Прошкина.
Но не успел он отбежать и пяти метров, как раздался взрыв. Объятый пламенем снегоход подбросило в воздух. Взрывная волна ударила Лаврова в спину. Его ноги оторвались от земли. В свободном полете он несколько раз крутанулся вокруг своей оси, приземлился в сугроб, моментально перевернулся на спину и посмотрел туда, где стоял еще совсем недавно.
В снегу чернела воронка внушительных размеров. В ее центре громоздилась груда дымящегося покореженного металла – все, что осталось от взорванного снегохода.
«Не везет так не везет». – Андрей вздохнул.
Внезапно над комбатом нависла чья-то тень: широкие плечи, накачанные руки, в одной из которых был пистолет. Сердце екнуло. Спина покрылась липким потом.
«Стрелок», – догадался Лавров.
– Товарищ майор, здравия желаю, – вдруг раздался до боли знакомый ему голос.
Комбат облегченно выдохнул, встал и повернулся к тому, кто отбрасывал эту тень. Бабочкин виновато отвел взгляд в сторону.
– Ну и как это называется? – спросил Андрей. – Я же приказал тебе не высовываться из дому.
– Да разве мог я вас одних бросить? – проговорил старлей. – Мы же одна команда.
– Ну а как ты нас-то нашел?
– По следам вашим шел. Потом смотрю – в вас какие-то уроды целятся. Я и открыл огонь.
– Понятно…
И тут сбоку донеслось:
– Может, мне кто-нибудь поможет из этой ямы выбраться?
Майор со старлеем посмотрели на Прошкина. Тот тщетно пытался вылезти из ложбинки под скальным выступом, высовывался из нее лишь по пояс, а дальше никак. Задница прапора застревала в узком проеме.
– Я же тебе говорил, меньше сладкого ешь. – Бабочкин засмеялся, чем разрядил напряженную обстановку.
Через какое-то время трое десантников уже сидели на скалах, наскоро перекусывали тем, что собрал им в дорогу индийский хакер, и прикидывали свои шансы.
– У пакистанцев снегоходы. За ними нам не угнаться, – прожевывая рис, говорил Прошкин. – Так что нашу миссию можно считать проваленной.
