Владимир Колычев - Брат 2. Америка, бойся русских
— Тут ты права. Трогать я его не буду. Я к нему даже не прикоснусь…
Но на спусковой крючок надавит обязательно…
— В ментовку ты меня, конечно, не сдашь, — не спрашивал, а утверждал Клим. — Я про тебя кое-что знаю…
— Ничего ты про меня не знаешь, — дернулась Альбина.
— А Москва? Как по карманам в метро гуляла…
В Москву она ездила с группой из училища. Ради интереса пару раз в метро проехалась. Не удержалась, когда увидела парня с оттопыренным карманом. Как будто черт ее за руку дернул. Раз — и нет бумажника, к ней в сумочку перекочевал… Но ведь об этом только Янка знает. Проболталась, значит. Но это неудивительно, Клим для нее и царь и бог.
— Не пойман, не вор, — усмехнулась Альбина.
— Не пойман — не мокрушник, — в тон ей ответил Клим.
И в демонической улыбке обнажил верхний ряд коричневых от чифиря зубов.
— Никитой этого козла зовут? Его вопрос остался без ответа.
— А махаться он умеет… На том свете махаться теперь будет, от чертей отбиваться…
— Вместе отбиваться будете, — зло сузила глаза Альбина.
Клим впился в нее тяжелым пытливым взглядом.
— Эй, ты что, серьезно?.. Из-за этого недоноска меня замочить можешь?..
— А ты проверь… Меня Славка учил пером махать…
Слава многому их с Янкой научил. И как в карты играть, и как бумажники из кармана выставлять. И драться учил, и нож в ход пускать. Не потому, что хотел из них уголовниц сделать. Просто ему нравилось их учить. Обучая, он закреплял свое собственное мастерство.
Альбине же нравилось учиться. Какой-то дикий интерес пробуждался. Она и сама не могла толком ответить, почему ей хотелось уметь играть в карты, вытаскивать из карманов и сумок кошельки. Скорее всего, просто азарт. И ведь научилась она кое-чему. Слава говорил, что у нее потрясающая пластика пальцев. Такие руки, как у нее, одни на миллион. Один раз он даже сказал, что хотел бы работать с ней на пару. Только она отказалась.
Тогда отказалась. А этим летом как будто сатана в нее вселился. В Москве согрешила, в поезде тоже. Умение свое на практике опробовала. И ведь получилось. Как по маслу дело прошло. Как будто сами «лопатники» к пальцам прилипли, как будто магнит в них.
Во вкус она вошла. Понравилось ей воровать. Понимает, что ни к чему хорошему это не приведет. Но как будто сам дьявол за руку дергает. Иной раз невозможно удержаться. Может, в самом деле она заразилась вирусом клептомании?..
Одно утешение, умением своим Никите помогла: на пару с ним двух шулеров недоделанных развела. Крепко Никита одному из них врезал.
Никита умеет за себя постоять. Чемпион Москвы в полутяжелом весе. Удар у него будь здоров. Клим в этом убедился на себе… Только не сможет Никита отразить следующий удар. От пули ему не увернуться…
— То, что пером махать можешь, знаю. Только я не про то… У тебя с ним что, в натуре, так серьезно?..
— Очень…
С Никитой у них все на самом деле очень серьезно. По крайней мере, с ее стороны — это точно.
Влюбилась она в него. По-настоящему влюбилась. Это совсем не то, что шуры-муры с Толиком. Это что-то необычное…
Как дура она носилась за ним по Тепломорску. Сцену с поцелуями устроила, из огнетушителя его поливала. Потом на пару с Янкой в кабаке его развела. Перед самой собой стыдно было. Но ничего не могла с собой поделать.
А потом догадалась к нему домой прийти. И закрутился их роман. Все так хорошо было, пока Клим не появился. С зоны вернулся. И сразу за старое принялся.
Его за хулиганство менты повязали. Только не «баклан» он. Он птица более высокого полета. В глазах у него решимость, в руке сила. Не пугает он Альбину: и в самом деле убьет Никиту…
— Значит, втрескалась в него… Клим чуть не сжег ее взглядом.
— А это не твое дело! — отрезала она.
— Не угадала, киса, — покачал Клим головой. — Мое это дело. Кончу я твоего недоноска. А потом за тебя возьмусь. Чтобы ты в меня втрескалась…
— Я могу только треснуть тебя. Камнем по голове… Только попробуй тронь Никиту!
— Попробую. И трону… И ничего ты мне не сделаешь. Ничего!.. А потом я уезжаю. Кончу твоего козла и слиняю. По Союзу покататься хочу. На пару с Борькой… Алле, Борька! Скажи, что пургу не гоню!
— Гадом буду!.. — отозвался Борька.
— И Янку с собой забираю. Она уже подписалась…
— Янку? — опешила Альбина. — С собой? На гастроли?..
— А в элементе… И ты со мной поедешь. Надо же на мир посмотреть. Или нет?..
— Ага, разбежалась… — исподлобья глянула на него Альбина.
— Не, разбегаться не надо. Споткнуться можно, нос расквасить… А носик у тебя хороший. А губки так ваще…
— А не пошел бы ты!..
— Я-то пойду. Только завтра ты венок своему милому заказывать будешь… Не веришь?..
Клим говорил серьезно. Не понты колотил… Этот психопат убьет Никиту…
— Верю… — Не должна она была это говорить. Не должна, но сказала. Потому что на самом деле верила.
— А хочешь вариант?
— Ну…
— Ты едешь со мной. На пару недель, не больше… А потом возвращаешься к своему хорю. Я его пальцем не трону, отвечаю… Ну как, нормальный вариант?..
— Всего две недели?
А Никите отдыхать еще не меньше месяца. Если она вернется через две недели, они еще успеют с ним погулять. А может, он и в самом деле ее в Москву увезет.
— Две недели, не больше, — подтвердил Клим. — Только ты не с того боку к вопросу подъезжаешь. Чего не спрашиваешь, чем мы заниматься будем?
Действительно, об этом она не спросила. Ведь ничего хорошего от Клима ждать не приходится.
— Ну и чем?..
— Янка говорит, что ты в стиры конкретно шпилишься…
— Только давай без жаргона, а… — поморщилась Альбина.
В стиры шпилиться — это в карты играть. Только слово «шпилиться» в простонародье другое значение имеет.
Лично она ни с кем и никогда не шпилилась. Был момент, когда она с Никитой чуть не согрешила. Сама его к этому вела. Очень хотелось ему отдаться. Но всю малину Клим испортил.
— Пальцы у тебя золотые, — продолжал он. — Карты в руках прямо порхают…
Это правда. Знала она кое-какие фокусы с картами. Янка тоже в этом деле дока. И пальцы у нее тоже «липкие». Три сотни целковых с Никиты как с куста сорвала. Хотя и простенький был вариант, но все же… А потом Янку брат с младых лет к воровскому делу приобщал. Альбина же года три всего училась, и то урывками, по настроению. Но, видно, у нее талант. И Слава и Янка много раз диву давались ее криминальным способностям.
— Короче, ближе к теме…
Она была девственницей. Но это вовсе не значило, что она непорочна и чиста как декабрьский снег. Она — воровка, хотя и не стоит двумя ногами на этой стезе. У нее отвязные манеры, она умеет быть вульгарной. Это она с Никитой такая мягкая, покладистая — временами. А с такими, как Клим, она сюсюкать не станет. Надо будет, и по фене ботать с ним будет, и трехэтажным матом обложит, только держись.
— На белом пароходе хочу тебя покатать…
— А в стары кого катать будешь?
Не спроста же он про карты речь завел.
— Сечешь ты фишку, Альбинка, уважаю. И девка ты клевая… Одно в тебе плохо. Не на того ты запала, не на того повелась… Тебе со мной дружить надо…
— Не дождешься…
— Может, и не дождусь. — Взгляд его наполнился смертной злобой. — А хоря твоего хлопну…
Не человек, а дьявол. Альбина боялась его. По-настоящему боялась. И за себя, и за Никиту.
— Мы же договорились…
Она хотела сохранить невозмутимый независимый вид. Но в глазах ее блеснула тревога, голос дрогнул.
— О чем? — холодно посмотрел на нее Клим.
— Я еду с тобой, ты оставляешь парня в покое…
— Значит, все-таки договорились…
— Только две недели. Не больше и не меньше… Только учти, помогать тебе я не обязуюсь…
— Но со мной поедешь…
— Поеду…
— Прямо сейчас…
Он смотрел на нее тяжелым угнетающим взглядом. И любовно поглаживал рукой «наган». И то и другое подавляюще действовало на психику Альбины. Она хотела, но не могла противостоять Климу. И Никиту спасти могла только своей покорностью…
Глава вторая
Дура она дура. Не стоило ей принимать предложение Клима. Не стоило отправляться в круиз на теплоходе. Не должна была она бросать Никиту. Или хоть поговорила бы с ним перед отъездом, объяснила, почему она должна уехать…
Но это она поняла только сейчас, когда теплоход вышел в открытое море и взял курс на Одессу. А до этого она во всем была послушна Климу, сделала все, как он велел.
Сказала родителям, что едет к тетке в Краснодар. Собрала вещи, забрала с собой все деньги, переночевала у Янки. И на следующий день взошла с ней на борт теплохода «Черноморск».
Мать не особенно возражала насчет отъезда. Она никогда особенно не переживала за Альбину. Нагуляла она Альбину по молодости. С морячком каким-то. Мать гуляла, все жениха искала — не до ребенка ей. Альбинку сызмальства улица воспитывала. Пацанкой росла. Мальчишек за милую душу мутузила. Никому в обиду себя не давала.
