Александр Тамоников - Государственный мститель
– Что, дядя? Позвонить надо?
– Надо!
– А жетонов, видать, нет?
– Может, у тебя есть?
– У меня есть, но дорого.
– Сколько?
– Стольник за четыре штуки.
– Ты с ума сошел!
– Днем дешевле, а сейчас попробуйте купить.
– Давай два!
– Четыре! За стольник! – Ответ пацана был категоричен.
– Черт с тобой! Давай четыре!
Сергей забрал жетоны, вручив предприимчивому пацану сто рублей. Тот тут же скрылся в первой подворотне.
Роенко набрал номер Гурама. Ответили сразу, но не Гурам, а незнакомый женский голос:
– Доброе утро! Я не ошибся номером? Мне нужен Гурам.
– Не ошиблись. А Гурам Гурамович сейчас в палате у своей дочери.
– У дочери? Тамары?
– Да!
У Сергея словно камень свалился с плеч. Девушку нашли!
– А как вас представить?
– Скажите, звонит Сергей, он поймет!
– Минутку!
В трубке послышался посторонний шум:
– Сергей? Ты?
– Я, Гурам!
– Ты в безопасности?
– В общем, да!
– Не можешь говорить? Ладно! Ты оказался прав, Сергей! Тамару спасли!
– Я рад за вас!
– Где ты находишься, я пришлю за тобой машину.
– Нет, Гурам! Сейчас еще не время встречи.
– Почему?
– Долго объяснять, Гурам, но выйти из игры я пока не могу.
– Тебе нельзя там оставаться.
– Почему?
– Ты не видел, что этот ублюдок Гофман сделал с моей дочерью и ее парнем. Понимаешь, сначала я не узнал собственную дочь. Представляешь?
– Представляю, но главное – она жива?
– Да. Жива, но я не прощу издевательств над ней. Поэтому и настаиваю, чтобы ты уходил. Скоро вокруг Гофмана начнется ад!
– Спасибо за предупреждение, Гурам. Вы, как я понял теперь, сами решили перейти в наступление?
– Ты бы видел Тамару!
– Ничего против не имею. Только схватка эта может оказаться последней для вас!
– Э, Сергей, я свое давно отжил. Меня ли смертью пугать? Я готов умереть, но чтобы эта жаба Гофман подох рядом со мной!
– Может, все-таки через архив?
– Теперь, когда Тамара на свободе, эта тварь Гофман поймет, ЧТО его ждет, и постарается скрыться. Черт с ним, с архивом. Тамару с Романом вывезут за границу, там они будут счастливы. А я здесь отомщу за их муки. Клянусь!
– Хреново это, Гурам. Придется мне и от ваших пуль теперь прятаться.
– Уходи, Сережа! Что же ты такой упертый?
– Не могу!
– Что ж, тогда запомни адрес. Если что, обратишься туда.
Гурам продиктовал адрес. Роенко запомнил.
– Найдешь Илью Дмитриевича. У него будет пятая часть твоего вознаграждения. Он же скажет тебе, что делать дальше, и поможет во всем! Но лучше уходи, Сергей!
– Хорошо, я подумаю! Извините, у меня жетоны кончаются. Счастья вашей дочери, а вам успеха, Гурам!
– Спасибо, капитан!
Сергей повесил трубку. Остался один жетон. Поговорить с Ольгой вполне хватит. Она ответила не сразу:
– Да?
– Это я, Оля! Здравствуй, родная!
– Господи, Сережа? Здравствуй! Ты жив?
– Жив и невредим. Ты вот что, Оля, собирайся потихоньку. Возможно, сегодня ночью все мои дела закончатся.
– Правда?
– Правда! Ты должна быть готова с утра сразу же покинуть и квартиру и город.
– Я буду готова вечером. Сережа! А тебе сегодня тяжело будет?
– Честно? Не знаю! Скорее всего, да!
– Я буду ждать тебя и молиться.
– Жди! И запомни адрес. Если что, там для тебя кое-что приготовлено. Только скажи, что от меня пришла.
И Сергей повторил Ольге адрес, услышанный от Гурама.
– Все, Оленька, мне пора. До встречи!
Он, не дав ей ответить, повесил трубку.
Вышел из будки, закурил. Тут же появился сопливый бизнесмен.
– Дядь? Может, еще жетонов возьмешь? Теперь за полцены.
– Звони-ка ты сам, дружок! А лучше иди в школу. Ученье, знаешь ли, свет!
Хан подъехал к дому адвоката без четверти девять. Из машины позвонил по сотовому телефону:
– Борис Иосифович? Доброе утро! Это Хан. Меня прислал Эдуард Генрихович передать вам кое-что! Войти позволите?
– А почему господин Гофман сам не позвонил мне?
– Так у него и спросите, мое дело маленькое!
– Жди!
«Вот высокомерная сука! – сплюнул на асфальт Хан. – Но ничего, сейчас ты попляшешь у меня. Исполнишь танец смерти, козел!»
Из трубки послышался голос Огаревича:
– Хан? Заходи. Я разблокировал дверь.
– Иду!
Поднимаясь на шестой этаж, Хан уже знал, как убьет адвоката. Гофман запретил брать с собой ствол. Хан и голыми руками порвет любого. Но в кармане, на всякий случай, лежал моток крепкой проволоки – удавка, а под курткой, в футляре, – остро заточенный нож.
Огаревич открыл дверь и пригласил гостя войти. В коридоре обернулся, спросил:
– Ну, что там у тебя?
Одет Борис Иосифович был в пестрый шелковый халат.
– Еще раз здравствуйте, Борис Иосифович!
– Здравствуй, здравствуй. Что у тебя там?
– Извините, я должен передать вам посылку, только убедившись, что вы в квартире один, таковы инструкции босса.
– Да один я, один! Или ты думаешь, я позволю тебе обыскать собственную квартиру?
– Зачем же, – как-то зловеще проговорил Хан, – я и на слово поверю.
Он расстегнул молнию куртки и достал объемный сверток, набитый газетными листами и перевязанный бечевкой.
– Что это? – удивился Огаревич и, отвернувшись, стал развязывать узлы.
Этим и воспользовался Хан. Он достал нож и дважды ударил адвоката в шею, перерезая позвонки. Тот вздрогнул всем телом, обернулся с искаженным параличом лицом. Борис Иосифович не смог закричать – кровь заполнила полость рта и лилась ручьем через подбородок на шикарный шелковый халат. Хан, глядя в глаза адвокату, вонзил лезвие по самую рукоятку ему в сердце, дернул нож в сторону и вверх, вытаскивая из жертвы. Подхватил падающее тело. Прислонил труп к стене.
Так! Господин Огаревич, с вами все! Посмотрим, говорил ли ты правду, что один в этой хате?
Огаревич обманул. В спальне, на широкой постели спала молодая смуглая девушка. Она открыла глаза тогда, когда Хан склонился над ней. Ужас охватил ее, страх парализовал. Хан же, схватив девушку за курчавые волосы и задрав голову вверх, одним резким отработанным движением полоснул ножом по туго натянутой коже девушки, перерезая горло. Тело забилось, глаза помутнели, из зияющей раны хлынула кровь. Хан брезгливо поморщился и набросил одеяло ей на голову.
Так! Посмотрим, что еще тут интересного! Больше людей в квартире не было.
Зато было много дорогих вещиц. Но Гофман запретил шмонать хату.
Хан вздохнул и, закрыв за собой дверь, вышел на улицу.
Сел в машину. Поехал по улице. У мусорных баков выбросил перчатки. Теперь путь его лежал в кафе «Под ивой», где должна состояться встреча с капитаном и каким-то неизвестным типом. И встреча эта должна стать для них последней в жизни.
Сергей торопился! Ему следовало опередить Хана, но, как назло, прокололось колесо, и он потерял время на его замене.
К кафе первым прибыл Хан. Он мыслил так: если того, кто будет в кафе, в любом случае надо убрать, то, пока нет капитана, лучше сразу покончить с ним. Хан оставил машину на стоянке у озера.
Подняв ворот куртки, он зашел со стороны товарного двора. Дверь и с этой стороны оказалась закрытой. Он постучал.
– Кто там? – раздался молодой мужской голос.
– Свои! Открывай!
– Кто свои?
– Да ты чего, в натуре? От босса я!
– Так и сказал бы.
Дверь открылась. Хан вошел. Спросил:
– Ты один?
– Да! Ваш друг еще не появлялся.
– Задерживается, значит. Ну, пошли, что ли? Выпить есть чего?
– Найдем!
Парень повернулся, и тут же Хан, выхватив нож, вонзил его в спину обитателя кафе. Под левую лопатку. Провернув лезвие, вытащил нож и вытер об одежду парня, который забился на полу в агонии. Хан перешагнул через него, осмотрел помещение. Нашел вход в подвал. Подтянув труп к нише, сбросил его вниз. Убрал следы убийства. Остался капитан. Он противник посерьезней, но поможет фактор неожиданности. Гофман наверняка придумал какую-нибудь легенду для капитана, чтобы тот не ожидал нападения.
Хан стоял у окна, ожидая появления Роенко. Тот появился, как и сам Хан, через двор. Двери были открыты, и, зайдя в кафе, Роенко оказался в коридоре. Как Хан ни старался скрыть следы своего преступления, Сергей увидел несколько кровавых капель на полу.
Сергей почти бесшумно вошел в комнату. По крайней мере, Хан его не слышал, так как продолжал пялиться в окно.
– Хан! – окликнул Сергей начальника личной охраны босса.
Тот вздрогнул, но тут же взял себя в руки:
– А?! Это ты наконец? Чего задержался?
– Колесо пришлось менять.
– Ну, проходи. Гостем, как говорится, будешь!
Но Сергей вдруг спросил:
– Хан! Того, кто открыл дверь, ты убил?
– Кого? – смешался Хан.
– Того, кто дверь тебе открыл, сука! – повысил голос Роенко.
– Ты словами-то не разбрасывайся, капитан, я тебе не Коротыш.
Но Сергей не слушал слов Хана, продолжая задавать вопросы:
