Сергей Зверев - В волчьей шкуре
Судя по тому, как обращались к усатому мужчине, сидящему на люке над механиком-водителем, Файзулла понял, что это их командир.
– Кто? – громко спросил он. Из-за громкого рева двигателя БМП Федор не расслышал его слов, а только по движению его губ понял, что тот сказал ему.
– Я Федор, – крикнул он.
Командир посмотрел на солдата, голова которого еле выглядывала из-под брони, и боевая машина тут же прекратила реветь.
– Повтори! – снова сказал командир.
– Федор, – чуть тише сказал Файзулла.
– Иди сюда!
– Я старший лейтенант Кулибин, командир второго…
– Что-что? – спрыгнул с брони чумазый от пыли солдат и, направив автомат в сторону Федора, направился к нему.
– Боец, стой! – приказал ему командир. – Назад!
У Федора в груди появилась тяжесть, и, казалось, она взорвалась, покрывая сердце, ребра, дыхательную систему свинцом, не давая ему дышать.
– Я не расслышал, – громко повторил свой вопрос усатый.
– Я старший лейтенант Кулибин, командир второго взвода…
– Блэк! – то ли спросил, то ли уточнил старший.
Федор кивнул.
– Я все знаю. Даю три минуты и начинаю бой.
– А я-я не успею, – опешил Федор.
– Время пошло! – стукнул по своей кисти, дав Файзулле понять, что он знает обо всем том, что здесь сейчас должно произойти.
Федор кивнул, глянул на памятник, который находился метрах в тридцати от него, и, показав пальцем, крикнул:
– Там мина! – И побежал в гору, к тому самому месту, где оставил свою одежду с оружием, а потом к Николаю-Фариду.
До Фарида еще оставалось метров сто, как БМП открыли мощный огонь из пулеметов, прошивая скалы высоко над Файзуллой.
Пригибаясь, Кулибин, не сбавляя темпа, бежал к Фариду. Но тот, не дожидаясь его, встал в полный рост и пустил в сторону первой боевой машины пехоты снаряд из гранатомета. Он, очертив небольшую дугу, оставляя после себя шлейф дыма от сгоревшего пороха, врезался в землю, намного не долетев до БМП. И в ту же секунду в его стороне разорвалось несколько дымовых шашек.
– Ничего себе! – крикнул от удивления Федор и прибавил шагу.
Дым заволок колонну. Что-то внутри ее взорвалось, потом еще раз, и языки пламени, пробиваясь через белый дым, стали оставлять после себя черные полосы.
– Что это? Кто по ним стреляет? – не понимая, что там происходит, схватив за рукав Николая, кричал Федор.
Но тот только с силой оттолкнул его от себя, крикнув в ответ:
– Одевайся и помогай!
Второй выстрел из гранатомета попал в большой камень, стоявший неподалеку от первой БМП.
– Стреляй, стреляй! – стукнув ногой по прикладу автомата, кричал Фарид. – Да не в своих! В воздух, в воздух!
И только теперь до Файзуллы дошло, что картина, происходящая на его глазах, – это какая-то фантасмагория – нагромождение хаоса взрывов, стрельбы.
Федор вскинул автомат и начал строчить из него по противоположной стороне обочины, по растущему кустарнику, камням. Пули поднимали пыль. Один магазин у Федора оказался заряженным трассирующими пулями, которые оставляли после себя еще большую «красоту» идущего «боя».
БМПэшка, выдвинувшаяся из дыма, тащила за собой на жесткой сцепке БРДМ. Резко остановилась перед памятником, и несколько солдат кинулись с нее к четырехколесной разведывательной бронемашине и, отцепив ее, стали поливать из фляг какой-то жидкостью.
Один солдат, спрыгнув с нее, бросил на БМП флягу и кинулся к памятнику.
– Стой! – что есть мочи крикнул Федор, но было уже поздно.
Взрыв в том громе «боя» был почти не слышен, как и поднявшаяся пыль от мины или гранаты. Солдата подкинуло, и его тело распласталось на земле. Федору, кинувшемуся к нему, Фарид тут же подставил подножку, и он с размаху, с зажатым в руке автоматом, покатился по камням вниз.
Когда он пришел в себя, гром боя прекратился. Очень сильно болела рука, все так же продолжавшая сжимать приклад автомата.
– Ты чего, Файзулла, совсем?! – прошипел Фарид. – У тебя крыша поехала? Ну дурак он, дурак, кто его просил к памятнику лезть.
– Так бой же.
– Да какой бой? – схватив за жилет, с силой поднял Федора Фарид. – Все у нас было договорено.
– Так он подорвался.
– Это военная игра, пацан, – рыкнул Фарид. – А ты выглядишь как надо!
– Так…
– Все, смотри на поле боя! – Фарид с силой, схватив Федора за плечо, развернул его к дороге. – Смотри туда!
Черный дым валил с горевшей БРДМ и подальше стоявшего от нее бронетранспортера.
– Они списаны, – посмотрел в глаза Файзуллы Фарид. – Притащили на жесткой связке.
– Так у тебя рация есть? – с возмущением спросил Файзулла.
– У меня, Федор, есть все что нужно. Только не кипятись. Игра стоит свеч, это я тебе говорю. А кровь, оставшаяся там от раненого солдата, будет хоть каким-то доказательством того, что произошел бой.
– Он жив?
– Надеюсь, – вздохнул Фарид. – Ладно, продолжаем игру, Файзулла. Не забывай, зачем ты здесь. Но не торопись.
– А Айван с Матасом?
– Пока не отличились! – развел руками Фарид. – У них все впереди.
– Так они будут нас ждать?
– Пусть. К нам сюда гость сейчас придет.
– Кто?
– Если Ян настоящий боец, то приведет итальянца одного. Он американский журналист.
– Не понял.
– Нужно играть до конца, парень.
Федор смазал свои разбитые руки йодом, на лице этого делать Фарид не разрешил.
Где-то вверху раздался клик коршуна. Федор поднял голову и начал искать птицу, которая, по его мнению, была испугана стрельбой и летала над горами.
Фарид тут же отозвался тем же голосом. Федор с удивлением посмотрел на него и потом в гору, куда кивнул Фарид. Там с вершины к ним спускалась группа людей, одетых, как и они с Фаридом, в афганскую одежду. У каждого из них в руках был автомат, а человек, идущий посередине, был единственным из них, кто одет в комбинезон. Это, скорее всего, и есть тот корреспондент, о котором Фарид говорил.
Яна, идущего впереди, он узнал сразу.
– Ассалам алейкум! – он обнял подошедшего к нему Фарида.
– Ва алейкум ассалам, бача! – ответил тот.
Корреспондентом оказался плотный, невысокого роста мужчина, который, не обратив внимания на Фарида с Файзуллой, продолжал спускаться ниже с двумя моджахедами к горевшей технике. Сначала он остановился около горевшей БРДМ и, окликнув одного из сопровождающих мужчин, о чем-то начал с ним говорить. Скорее всего, темой их разговора была русская боевая машина.
Следя за ними, Файзулла с ехидцей улыбнулся тому, что моджахед знает об этой небольшой маневренной технике. Здесь в горах она незаменима: запросто может залезть на крутой подъем, спрятаться за крупными камнями, если нужно – набрать скорость и уйти от преследования…
У него было загоревшее лицо, покрытое снизу черной бородкой, а сверху, под козырьком светло-зеленой кепи, такого же цвета черные очки, он внимательно слушал моджахеда и в знак согласия кивал. Федор только теперь заметил на его боку сумку. А если там фотокамера, то он может захотеть взять интервью о прошедшем бое у Файзуллы или Фарида.
Так и произошло. Моджахед поманил к себе Фарида, и тот, с легкостью сбежав вниз, стал с ними говорить. Моджахед размахивал руками, что-то рассказывая иностранному корреспонденту, который держал микрофон. И только сейчас Фарид заметил, что второй моджахед стоял чуть в стороне, спиной к солнцу и держал в согнутой руке кинокамеру. Он делал съемку интервью корреспондента с Фаридом. Тот, тыча рукой в сторону БРДМ, показывал, откуда вышла колонна, с какого места они выстрелили из гранатомета по первой машине, и показал отверстие в боковой части машины, а затем, сложив руки, резко развел их в стороны – произошел взрыв.
Федор увлеченно следил за ними, забыв о моджахедах, стоявших невдалеке от него. Они, в принципе, тоже, когда приближались к ним с Фаридом, без интереса посмотрели как на него, так и на его товарища. И только сейчас Файзулла отметил, что они вовсе и не моджахеды, у них европейские лица. Вот так-то. А если их не заинтересовал Файзулла, то кто они?
«А зачем же я должен их заинтересовать? – пытался разобраться в этом вопросе Блэк-Кулибин. – Неужели я уже не похож на славянина? Хотя, – проведя пальцами по бороде, щекам, заросшими длинными волосами, невольно усмехнулся. – Под такой «одеждой» я и сам себя не узнаю».
…Корреспондент пошел к повороту, у которого дымила боевая машина пехоты. Видно, ее притащили шурави на жесткой сцепке.
Гусеницы БМП не были разорванными. Судя по ее вооружению, крупнокалиберной пушке, Федор сразу догадался, что это старая БМП-1. В их роте, да и во всем батальоне таких машин не было, они были вооружены БМП-2 с тридцатимиллиметровыми зенитными пушками. А что установлено выше, на самой башне? Вроде бы гранатомет. Да, конечно, он, АГС-17, скорее всего, его прикрепили туда сами бойцы. И правильно сделали. Благодаря ему можно вести более плотный огонь по противнику… Ну и ребята сыграли по-настоящему, взаправду.
