Александр Тамоников - Выжить. Вернуться. Отмстить
— Никаких проблем, Алхваз. Сзади большого дома, окруженный виноградником, стоит одноэтажный дом. Этот дом вполне подойдет для твоих людей.
Из-за деревьев сада, примыкавшего к двухэтажному зданию, вышла закутанная во все черное женщина, неся в руке кувшин.
Гурадзе удивленно воскликнул:
— А это кто? Уж не стали ли мне мерещиться призраки?
Арханов хмыкнул:
— Нет, Алхваз, это не призрак, это моя жена. Сам знаешь, как трудно мужчине обходиться без женщины. И переспать не с кем, и хозяйством заниматься тяжело. А с бабой другое дело. Она и в постели ублажит, и одежду постирает, и очаг разожжет, испечет лепешки и в доме приберется.
— Но откуда она взялась здесь? Или ты нарушил приказ и посмел покинуть базу?
— Нет, Алхваз, я не нарушал приказа и не покидал Кандар. Просто, когда сюда собрался Георг, я попросил его привести женщину. Он выполнил просьбу.
— Так ты с ней три месяца?
Арханов вздохнул:
— Да! И Рита уже беременна!
— Ты собрался здесь детский сад устроить?
— Нет! Но не мог же я ей аборт сделать? И она сама не смогла избавиться от плода, хотя я заставлял. Не получилось даже после того, как избил нещадно. Впрочем, ребенка несложно придушить и после рождения.
— Ты сможешь убить собственного сына или собственную дочь?
— Э-э, Алхваз! У меня по всему Кавказу столько жен и детей, что я сам всех вспомнить не могу. Так какая разница, одним ребенком больше или меньше? Рабе же отсюда хода нет. Ей придется умереть в этом ауле. Вопрос, когда? Но, думаю, даже до зрелого возраста ей не дожить.
— А сколько твоей жене сейчас лет?
— Двадцать, по-моему! Или девятнадцать. Точно не знаю. Молодая, послушная, работящая и в постели активная. Что от нее еще надо?
— Тебе не жаль ее?
— Нет! Мне никого не жалко. Я не знаю, что такое жалость. Ее уничтожили русские, когда убили мою первую семью, когда я и не думал воевать, а был обычным сапожником.
— Ясно! Георг давно на связь выходил?
Арханов взглянул на часы:
— Так, сейчас 18.20, а мы говорили в 16.05, да, пять минут пятого.
— Когда он обещал вывести свой отряд сюда?
— Часам к восьми. Просил, если ты придешь первым, поставить людей приготовить ужин. Его бойцы устали, они голодны.
— Хорошо!
Гурадзе окликнул одного из своих подчиненных:
— Тимур!
Тот ответил:
— Да!
— Найди Гунаева, передай, чтобы срочно прибыл ко мне!
— Слушаюсь.
Боец убежал в заросли фруктовых насаждений.
Гурадзе взглянул на коменданта базы:
— Сейчас придет помощник, он все организует, только ему нужны продукты.
— Жена покажет и склад с провизией, и полевые кухни, спрятанные в развалинах, а дров вокруг, собирай — не хочу, но есть и запас угля. Базу готовили основательно. Здесь можно долго прожить.
— Если не налетят вертолеты огневой поддержки русских и не разнесут в клочья всю эту базу.
— Не смогут!
— Почему?
— А тут есть переносные зенитно-ракетные комплексы. Причем на выбор. И американские «Стингеры», и русские «Иглы», «Стрелы».
— Что еще есть на базе?
— Много чего, Алхваз! А разве ты не знал, чем комплектовали склады базы?
— У меня тогда, Вели, были другие дела.
— А, ну да, конечно. Извини!
— Не надо извиняться, все нормально.
К Гурадзе и Арханову подошел Гунаев. Обратился к Черепу:
— Вызывал, командир?
— Вызывал!
Появилась и жена коменданта базы.
Гурадзе указал помощнику на женщину:
— Не удивляйся, это жена Вели. Она покажет тебе склады с продовольствием и замаскированные полевые кухни. Организуй пункт питания личного состава. Поставь поваров, пусть готовят ужин на… так, сорок, двадцать четыре, плюс… на семьдесят человек. К 20.00 ужин должен быть готов!
— Слушаюсь!
Арханов подозвал жену. Проинструктировал ее, и Рита повела Гунаева к складам.
А Гурадзе тронул коменданта за плечо:
— Идем, Вели! Покажешь главный дом!
Здание, стоящее на окраине аула, представляло собой двухэтажную постройку из камня, с плоской крышей, узкими окнами. И на первом и на втором этажах по три комнаты. Внизу три одинаковые по размерам, наверху одна большая комната, смежная с двумя поменьше. Обходя первый этаж, Арханов указал на левую от прихожей дверь:
— Здесь можно разместить узел связи и напротив определить охрану. А прямо, за дверью, в которую упирается коридор, помещение для кухни, обслуги.
Гурадзе кивнул:
— Осмотрим второй этаж.
В большом помещении решено было оборудовать кабинет, в первой смежной комнате — спальню Гурадзе, вторую — отдать заместителю Гурадзе Георгу.
Череп спросил Арханова:
— Дом пуст, надо будет сделать кое-какую мебель, стол совещаний, скамейки, топчаны, шкафы.
Арханов ответил:
— Мебель есть. Она складирована в сарае усадьбы, где живу я.
— Это хорошо. Передашь помощнику-телохранителю, чтобы принес ее сюда.
— Это тому, кому ты приказал организовать ужин?
— Да! Аслану Гунаеву.
Комендант поклонился и вышел из дома. Гурадзе еще раз обошел здание. Из его окон хорошо были видны сохранившиеся жилые дома и развалины. И участок старой автомобильной дороги, уходящей к завалу — братской могиле бывших жителей Кандара. И подход к аулу с запада, не представляющий никакой угрозы, так как за ближайшим поворотом ущелье обрывалось в бездонную пропасть, а склоны обоих перевалов превращались в отвесные скалы. Колодец, что находился южнее дома. Южный перевал с секретной тропой в «зеленку», которая подходила вплотную к городу Кунгас. Тропа эта была длиною почти в тридцать километров. Длинная, извилистая, в нескольких местах пересекающая горные ручьи, уходящая в балки, овраги. Но… не нанесенная ни на одну официальную карту района. Не было ее и на военных картах, что более важно.
Осмотрев дом, Гурадзе вышел на улицу, прошелся по единственной уцелевшей улице селения, по обеим сторонам которой в садах и виноградниках утопало восемь однотипных одноэтажных домов. С улицы Череп пошел к развалинам. Оттуда трое его подчиненных тащили к единственному двухэтажному дому-штабу полевую кухню. Гурадзе увидел Гунаева. Окликнул помощника-телохранителя:
— Аслан!
Тот повернулся на оклик:
— Да, командир?
— Подойди!
Помощник выполнил приказание:
— Продукты получил?
— Жена Вели показала склад. Там море всяких продуктов. Сейчас установим кухню, затем отберем продукты. Ужин будет приготовлен вовремя!
— Хорошо! Ты, как организуешь работу полевой кухни, найди Вели! У него во дворе мебель из домов. Подбери обстановку для моего дома. Мы в нем остановимся с Георгом, там же разместится охрана, кухонный цех для разделки продуктов и узел спутниковой связи. Аппаратуру, кстати, тоже надо доставить из схронов в дом. Но этим пусть займется Семенов. Где он сейчас?
Помощник указал рукой на уцелевшие дворы:
— Там! Руководит размещением отряда.
— Ваш с ним дом сразу за штабом, среди уютного сада. По улице, первый слева. В нем же будет находиться и Макаров. В отдельной комнате, под твоим, Аслан, надзором. До поры до времени.
— Я все понял.
— А на складах, говоришь, продуктов много?
— Да, очень много! Рядом с продовольственными складами — хранилище оружия, дальше к востоку подземелья — боеприпасы, ПЗРК. Под развалинами солидная база. Здесь хватит ресурсов содержать целый полк.
— Это хорошо! Очень хорошо! Но продолжай работу! И пришли сюда Семенова, хоп?
— Хоп, командир!
Помощник ушел, прибыл советник:
— Слушаю вас, Алхваз!
— Как дела с обустройством наших людей? Раненых, пленных?
Полковник доложил:
— Личный состав размещается, раненых определили в отдельную комнату второго дома, он побольше. С тяжелоранеными ситуация сложнее, они в критическом состоянии, возможно, им чем-нибудь поможет врач, что есть у Чавадзе, но, думаю, не вытянуть их. Необходимы условия полноценного госпиталя, а таковых нам здесь при всем желании не создать. Пленных солдат спустили в подвал того же второго дома. Кстати, один из них оказался санинструктором. Макарова держим особняком, запретив выход без нужды во двор.
Гурадзе кивнул:
— Ясно! Кого оставили вместо себя?
— Никого! Думал, вызов краткосрочный!
— Передайте руководство продолжением работ Шамсету, сами же возьмите двух бойцов, найдите коменданта, того, кто нас встречал, Вели Арханова. Он покажет место, где складирована аппаратура спутниковой связи. Организуйте на первом этаже — место покажет комендант — узел связи. И располагайтесь вместе с Гунаевым в первом доме, что за главным зданием. Макарова заберете с собой. Аслан проинструктирован насчет капитана.
— Есть!
— Очень хорошо. Один вопрос, Валентин Андреевич.
