Михаил Серегин - Секс не бывает безопасным (Повести)
Они быстро шли под моросящим дождем. Он сзади, она впереди. Навстречу им попалась парочка немного подвыпивших влюбленных, которые шли и одновременно целовались. Дарье пришлось попросить дать ей дорогу, что было встречено стонами сожаления по поводу случившегося облома. Кажется, они хотели пройти всю тропинку до конца, не размыкая губ, или, может, даже дойти до моря.
Дарья знала точно, что ее ведут в домик администрации. Николай сам поделился с нею планами сдать ее побыстрее милиции. Кроме того, его очень волновала процедура отправки тела в Мурманск. Он также не упустил возможности поинтересоваться насчет денег у Дарьи, но она заявила, что у нее другой профиль.
– Смотри, как бы я его тебе не изменил, – мрачно пошутил Коля, подталкивая ее в спину.
Пялящийся в телевизор работник гостиницы повернулся в крутящемся кресле к пожаловавшим в такое ненастье посетителям. Как только он разглядел, что девушка связана, а доставивший ее мужчина весьма бледен, он задал очень правильный вопрос:
– Что случилось?
* * *Капитан Генералов из отдела по расследованию убийств нагнулся над телом несчастного. Закончив осмотр, он выпрямился и закурил толстенную сигару.
Подойдя к Николаю, фамилия которого, как оказалось, была Стропов, он выпустил дым в сторону и посмотрел ему прямо в глаза.
– Знаете, я начал курить еще мальчишкой. В далеком отсюда Медвежьегорске ничего крепче «Беломора» не было. Здесь же, на юге, время от времени попадаются отменные сигары. Я не напоминаю вам сыщика из американского детектива?
Коля молчал. Его явно злило то, что капитан не заковал Дарью в наручники, а как раз наоборот, освободил ей руки.
Дарья сидела на стуле недалеко от тела и была вынуждена терпеть соседство со жмуриком, который начинал уже попахивать. На дворе двадцать один градус по Цельсию. Не жарко, но, для того чтобы тело пустило соки, – вполне достаточно.
– У него вмятина на черепе, – сообщил эксперт, орудовавший в резиновых перчатках. – Затылочная область. Скорее всего удар был нанесен тупым предметом.
– Понятно. Так я и предполагал, – размышлял Генералов. – Когда вам режут глотку, вы потянетесь к ране и будете стараться заткнуть хлынувший фонтан крови до тех пор, пока душа не покинет тело. Руки ваши при этом обхватят собственное горло – а тут покойничек лежит ручки в стороны. Это наводит на мысль о вскрытии трахеи, пищевода, артерий и вен уже после непосредственной отключки тела. Не так ли, доктор?
– Вы остаетесь непревзойденным мастером, Антон Борисович.
– А как же. – Генералов уже изучал Дарью. – Двадцать лет безупречной службы в органах. И никакого стремления подняться выше капитанской должности… Больно уж они нравятся мне, эти покойнички. Как ты думаешь, зеленоглазая?
Дарья никак не думала и предпочла помолчать.
– Красивая девочка. И вы утверждаете, гражданин Стропов, что она могла вас убить? Это смело, надо сказать.
К этому времени на Дарью накинули одеяло, и она почувствовала себя немного лучше.
– Да он козлина! – подала голос Дарья со своего места. – Драл меня всю ночь, а теперь еще хочет под статью подвести.
– Так и будет! – уверенно пообещал Николай, шагнув к ней.
Рука следователя остановила Стропова.
– Ведите себя нормально, иначе я засуну за решетку вас обоих. – Он подошел к эксперту. – Ну, что там градусник?
– Судя по температуре тела, убили его между двумя и тремя часами ночи.
– Та-а-ак, гражданин Стропов, вы были вместе с гражданкой Даниловой в постели между двумя и тремя часами ночи?
– Я не знаю, где она была. Я спал.
– Антон Борисович, перед вами же мудак! – Дарья вскочила со своего места и скинула одеяло.
Мужчины и так время от времени посматривали на нее, а тут она просто-таки заголилась.
– Тихо, Дарья. – В номер в сопровождении молодого человека, незамедлительно раскрывшего челюсти при виде обнаженной женской натуры, вошел Марат.
– А-а-а, Марат Мафиевич, – заулыбался Генералов. – Так, что же это у тебя такое творится? Шлюхи начали убивать постояльцев!
Марат, чье отчество на самом деле было Матвеевич, нисколько не обиделся на капитана, а даже наоборот; воспрянув духом оттого, что служитель закона шутит над трупом, директор гостиницы стал бурно оправдываться:
– Не может быть! Я знаю Анну уже пять лет. Капитан, она покладистая кобыла и имеет немало. Зачем ей кого-то убивать? Послушайте, они с Дарьей только вчера прилетели из Саратова… Да. Я подогнал им этих ребят. Девчонки спать хотели, но из-за того, что им неплохо заплатили, пошли работать. Дарья, чего ты молчишь? Сейчас надо рвать глотку, чтоб тебя отпустили!
Дарья вернулась на свое место и, к облегчению представителей сильного пола, прикрыла наготу.
– Послушайте, а нельзя выйти на воздух?
Пыхнув сигарой, Генералов почесал надбровную дугу, нависавшую над глазом как у гориллы, затем сплюнул с языка попавшуюся табачинку:
– Панкратов, выведи даму на воздух.
Молодой человек лет двадцати пяти кивнул в сторону моря, глядя на Дарью.
Вышли под дождь, который и не думал униматься. Она несколько раз глубоко вдохнула и посмотрела на высокого худощавого Панкратова, чье лицо очень уж напоминало лисью морду. Заостренный нос, узкие глаза, множество веснушек и рыжая шевелюра – вполне достаточно для хитрожопого. Почему-то иначе ей пока было тяжело его воспринимать.
– Жвачка есть? – спросила Дарья, ожидая, что в ответ услышит резкое: «Нет».
Но мальчик пошел дальше:
– Ты совсем потерялась! Не поняла, во что вляпалась?
– А что?
– Это не самая дешевая гостиница. Три года в этих местах было тихо. И если кого-то здесь пришили, значит, это кому-нибудь нужно…
– Едем в управление. – Капитан вышел на улицу и посмотрел в небо. – Хорошо. Есть чем дышать!
– Похоже, вы не очень опечалены ненастьем? – Дарья постаралась как-нибудь подстроиться под Генералова. Он нравился ей куда больше этого молоденького.
– Мы здесь уже одурели от жары. Знаете, что такое труп, которому от роду двое суток, если он вялится при температуре тридцать градусов по Цельсию, а внутри у него пиво?
Дарья поморщилась.
– Вот именно. Без сигары не обойдешься.
* * *Внимательно выслушав Дарью, капитан раскурил новую толстенную табачную сосиску и погрузился в густое облако дыма. Он курил примерно так же, как Врунгель Христофор Бонифатьевич: полностью задымляя помещение, в котором находился.
– Может, открыть окно? – предложила Дарья, потому как форточки ей явно не хватало.
– Не надо. Итак, у вас стопроцентное алиби. Можете продолжать наслаждаться отдыхом. Но, пожалуйста, не надо больше попадать ни в какие истории. Иначе я сдам вас старшему лейтенанту Панкратову.
– Лучше уж с вами, – промурлыкала Дарья.
– У меня жена, дети. Иди отсюда, бесстыжая.
Она выпорхнула из кабинета, пронеслась по коридорам и постаралась не спеша выйти на улицу.
Пока цокала по ступенькам, каблук подвернулся, и она едва не полетела вниз.
– Осторожней! – Марат ждал ее. – Все в порядке? – Он смотрел то на ее голеностоп, то на лицо.
– Да. Что случилось с Анной?
Они сели в «Форд-Мондео». Дарья не слишком разбиралась в машинах, но тачка была явно не из дешевых.
– Я не знаю.
Ехали некоторое время молча, но разве может восточный человек долго молчать, если случилось такое? Когда отъехали метров на пятьдесят, директор посетовал:
– Сейчас так непросто содержать гостиницу, а тут такое посреди сезона! Сосо я не завидую. Хорошо, если это дело не попадет в газеты или, того хуже, на телевидение. Да и мне нет проку от случившегося… Если бы я хотел, чтобы все его постояльцы стали моими, то сделал бы проще: я отрубил бы… от его домиков пресную воду.
– Сосо – это директор той гостиницы, где все мы ночевали?
– Да. Но проснулись не все. Ты собираешься еще работать?
– Вообще-то я пару дней хотела отдохнуть.
– Но меня ты не обойдешь своим вниманием… – Он просто занимался попрошайничеством.
– Мне не хочется платить за отдых. – Дарья мило улыбнулась. И глаза… Такие добрые-добрые…
* * *Солнышко выглянуло часам к двум. Температура стала стремительно расти. Тяжелый воздух с каждой минутой терял в весе, и жизнь казалась не такой уж и плохой штукой. Ветерок, уносящий тучи куда-то к горам, нежно трепал волосы Дарьи. Она стояла в воде, наслаждаясь игрой еще достаточно высоких волн. В ненастье море штормит, и мало кто полезет в воду, когда о берег разбиваются метровые волны, другое дело – ясная, тихая погода.
Пляж стремительно заполнялся отдыхающими. Наплескавшись, Дарья вышла на берег, уже облепленный живыми человеческими тушками. Одна из них – бледная, плотная и волосатая – примостилась рядышком с одеялом Дарьи.
– Как? Вы не уехали? – Она была уверена, что Коля займется похоронами товарища.
