Владимир Моргунов - Кто закажет реквием
— Дитер фон Зюлов? — переспросил Петцольд. — А как он выглядел?
— Такой… словно жердь.
— Худой и высокий, значит, — кивнул Петцольд, — Понятно.
— Ты его знаешь?
— Знаю.
Естественно, Петцольд не знал Дитера фон Зюлова из Гамбурга. Если даже в Гамбурге и существовал человек с таким именем и фамилией, то вероятность его встречи когда-либо с Петцольдом была исчезающе мала. «Дитер фон Зюлов» на условном языке означало о предстоящей опасности, которую партнер не в силах отвести. А ресторанчик в Констанце — один из нескольких — служил местом встреч Петцольда с посланцами из Центра. Что-то, очевидно, случилось.
— Странно, — пожал плечами Клаус. — Он мне сказал, что он вроде бы твой друг, а ты, кажется, даже не совсем хорошо его помнишь.
— Насчет друга это он преувеличил, — скупо улыбнулся Петцольд. — Просто хороший деловой партнер, который дорожит моим расположением.
Через полчаса он уже был в небольшом ресторанчике у площади. Заняв столик неподалеку от входа, так, чтобы была видна входная дверь, Петцольд заказал бутылку рейнвейна и сырные палочки. Не спеша потягивая легкое вино, он стал ждать.
«Партнер из Гамбурга» появился скоро. Окинув взглядом полупустой зал, он сразу нашел Петцольда и направился к нему.
— Добрый день, — сказал он.
— Добрый день, — отозвался Петцольд.
Он подумал о том, что в Центре могли поменяться и пароли, так как поменялось много людей. Слишком много людей.
— Вам привет от «Феникса», — сказал длинный.
— Ого. Значит, он лично направил вас ко мне? Ему что-то понадобилось?
— На первый случай ему понадобилось, чтобы вы еще немножко пожили, — «партнер из Гамбурга» говорил без малейшего акцента, и Петцольд невольно стал пытаться отгадать, кто же он по национальности. Неужели тоже немец, как и Маргитта Хоффмайстер? Но Маргитта не профессионал, это просто случайность, что она вышла на контакт с ним. Возможно, этот «фон Зюлов» и не немец — с каких это пор «Феникс» стал пользоваться услугами граждан ФРГ как агентов — тогда как же ему удалось так быстро разыскать его, да еще здесь, в Констанце?
Словно отвечая на вопросы, которые Петцольд задавал себе, визитер сказал:
— «Феникс» давно пытается наладить связь с вами. Вы ни за что не поверите, но о вас в России знает слишком много людей — гораздо больше, чем это необходимо для вашей безопасности.
— Представьте себе, я об этом догадался достаточно давно. И предпринял кое-какие меры.
— Однако кто-то догадался или узнал о предпринятых вами мерах, — кисло ухмыльнулся длинный. — Вы ни за что не догадаетесь, кто совсем недавно жаждал встречи с вами.
— Кто же?
— Некоторые из российских предпринимателей «новой волны». Очень их почему-то заинтересовал тот контейнер, который вы должны были вытащить из Боденского озера.
— Почему я должен вам верить? — Петцольд не дал гостю перехватить инициативу и задал этот вопрос для того, чтобы попытаться очень быстро прикинуть, как же так получилось, что ему не удалось обнаружить слежки.
— Вы мне можете не верить. Но, очевидно, еще кто-то кроме вас знал, что хранится на дне Боденского озера, не так ли?
И, не дожидаясь ответа на свой вопрос, «Дитер фон Зюлов» сказал:
— Деньги или психотропная дрянь — не все ли равно? Ведь вы же знаете, как это делается в некоторых случаях. Тут важен только результат. Для вас в данном случае результат получился отрицательным. И не только для вас. Кто-то стал валить агентов. Совершенно случайно хорошим людям в глубине России удалось завладеть интересными списками. В них, представьте себе, была и ваша фамилия — со специальной пометкой. Надо полагать, что «сдали» вас раньше, а теперь кому-то понадобилось избавиться от вас. «Фениксу» это стало известно. Мы чудом догнали мерзавцев, которые охотились за вами. Вы никогда не поверите, что это были за типы. Самые заурядные преступники, безо всякой подготовки. Ясно одно — самостоятельно они ни за что не смогли бы выследить вас. Только вчера вечером мы появились здесь, а сегодня мы, найдя вас, нашли и их. Почему вы работаете совсем без прикрытия, почему никто не контролирует вас в таких ситуациях, как сегодня?
— Такой уж у меня выработался почерк, — сухо ответил Петцольд. — Выпейте вина.
— Спасибо, — ответил гость.
— Кто, вы говорите, охотился за мной? — Петцольд не испытывал сейчас ничего, кроме чувства досады. — И почему вы уверены в том, что им кто-то помогал?
— Я же сказал — непрофессионалы. Я могу назвать их просто бандитами. А относительно тех, кто курировал их… Знаете, у нас существует версия, что это люди из Управления охраны.
— Что за ерунда?!
— Да, симбиоз, что и говорить, не совсем банальный, — узкие губы «фон Зюлова» разошлись в улыбке, — но скорее всего так оно и есть. Не руководствуясь мы этой догадкой с самого начала, не знай, кто стоит за мафиози, то в случае, если бы бандитам удалось реализовать свой план, все выглядело бы, как, тривиальная «разборка». — Он произнес последнее слово по-русски, слегка понизив голос. Легкий акцент почудился Петцольду — похоже на Прибалтику. — Да, ведь Детлеф Петцольд — торговец автомобилями. Сейчас многие коммерсанты в Германии имеют дела с восточными партнерами. Могло статься и так, что Детлеф Петцольд торговал не только теми автомобилями, которые попали к нему легально. Правдоподобная версия?
— Вполне, — покачал головой «Угрюмый». — Эта версия выглядит даже более реальной, чем все, что со мной происходило в действительности.
Ему совсем не хотелось рассказывать о прошлогоднем визите прохиндея Вайзеля. Как знать, может быть, тот визит был кем-то зафиксирован? Или, более того, Вайзель не был простым аферистом?
— Хорошо, — сказал после некоторого раздумья Петцольд, — что нужно «Фениксу»?
— Документы, которые вы сегодня достали со дна Боденского озера. Я уверен, что у вас где-то еще спрятаны их копии. Это на тот случай, если нам не удастся доставить их адресату.
— А кто же адресат?
— Прокуратура России.
— Ого, — покрутил головой Петцольд. — Я бы мог рассказать вам, — тут он оглянулся по сторонам, — почему я не очень верю в действительность этой миссии.
— Рассказать вы можете, — «фон Зюлов» похлопал себя по нагрудному карману куртки, — здесь штука, которая «оглушит» даже высокочувствительный направленный микрофон. А в то, что вы не верите в необходимость и действенность передачи документов, разрешите, в свою очередь, не поверить мне — вот какой каламбур получается. Зачем же вы, в таком случае, доставали контейнер со дна озера? Не для того же, чтобы полюбоваться на его содержимое, а потом возвратить на прежнее место.
— Не для того, — согласился Петцольд. — Но все дело в одной вещи… Мне кажется, что, познакомившись с содержимым контейнера, вы и сами сильно засомневаетесь.
— Не думаю.
— Ладно, начнем с фактов общеизвестных. Даже в российской прессе промелькнуло сообщение о том, что в течение неполных двух лет — девяностого и девяносто первого —. разными коммерческими структурами из России было вывезено стратегического сырья на несколько миллиардов долларов. Данные расходятся. То есть, эксперты из министерства внешнеэкономических связей России считают, что миллиардов было около четырех, а по моим данным — никак не меньше пятнадцати. Я моту обосновать свое утверждение.
Обратите внимание: еще существовал Союз, а Россия уже себе кое-что позволяла. Иван Силаев, бывший предсовмина РСФСР, показал кукиш Госбанку Союза и вырученную валюту разрешил оставить во французском банке «Порипа» и в монакском «Паласе». Выходит, мне уже начиная с конца восьмидесятых годов надо было обратить все свое внимание на таких, как Силаев? Собственно, я так и сделал.
Итак, сколько же слямзили в том конкретном случае с «Порипа» и «Паласом»? Вроде бы широкой общественности объявили, что около тридцати миллионов долларов. Да, во Франции и в Монако, в тех двух банках было оставлено тридцать. А всего за отчетный, как выражаются бюрократы, период — не менее сотни. Только во Франции и Монако. И только по стратегическому сырью, вывоз которого удалось зафиксировать — в какой-то степени. А всего за те два года всей валюты, которая могла бы попасть в Союз и не попала, было — слушайте меня внимательно — около пятидесяти миллиардов долларов. С чем эта цифра сопоставима? Это — половина суммы, вложенной в экономику Западной Европы по плану Маршалла, хотя тогда доллар был потяжелее.
А отчего такое стало возможным?
А оттого, что в самом начале девяностого года несколько высокопоставленных чиновников и — обратите внимание — будущих политических лидеров России встретились кое с кем из такого же западного контингента в тишайшем и уютнейшем Люксембурге.
Что, вам уже слегка интересно? Имен я пока называть не стану. Вы потом все увидите и услышите — существует и аудиозапись того совещания.
