Максим Шахов - Свинцовая орда
Мы стояли вокруг поверженных противников и тяжело дышали. Это, действительно, была очень трудная и невероятно напряженная работа.
— Молодцы, парни! — сказал я, с трудом дыша. — Вы словно со мной всю жизнь в одной команде. Прирожденные убийцы. Бонни и Клайд.
Слава тяжело махнул рукой в мою сторону. Что он пытался изобразить, я не понял. Да и неважно.
— Надо обыскать их, — сказал я. — Славик, вот тебе и брюки.
— Какие брюки! — обиженно воскликнул тот. — Это же коротышки какие-то! Мы гномов замочили!
— Слава, Слава! Заткнись! — Зашипел я на него. — Шорты сделаешь себе. Элегантные. С обувью тоже что-нибудь придумаем. Мне тоже надоело босиком ходить и без конца колоться и ушибаться.
Мы забрали у убитых их карманный фонарь, стянули с тел всю верхнюю одежду, сняли обувь. Носками я побрезговал. Леха наступил на что-то, покачнулся, выругался, потом поднял с земли пистолет.
— Супер! — обрадованно выдохнул я. — Дай-ка!
Увы, разочарованию моему не было предела. Пистолет оказался спортивным.
— Крысы, — расстроенно проговорил я. — Просто крысы. На настоящую волыну бабла не было, достали спортивный, чтобы пугать. В темноте же не разберешь. Да и так на несведущих людей оказывает деморализующее воздействие.
— Стас, отдай мне, — попросил Славик. — У меня же ничего нет. У Лехи хоть винтовка была.
— Вот именно, что была.
— Так он ее опять возьмет. Мы же не оставим ее этой бабе?
— Люди! — воскликнул Леха. — Братцы! Человеки! Смотрите, что я обнаружил!
Мы со Славой моментально оказались возле нашего товарища.
— Это фляжка, — потрясенно сказал Славик.
И правда, Леха держал в руках обычную армейскую фляжку. Сразу было заметно, что она не пустая.
— Если там опять спиртное, — пробормотал Леха, — я тут же и кончу. Два раза.
— Открывай давай! — нетерпеливо запрыгал Слава.
Леха отвинтил колпачок, принюхался.
— Странный запах. Но это не вода.
— Отрава? — спросил Слава.
— Какая на хрен отрава?! Чувак у себя на поясе нес. Кого хотел отравить? Себя?
— Ладно, — сказал Славик, — я так хочу пить, что мне уже все равно. Давайте попробую.
— Слава! — предупредил я. — Только один глоточек. Если выжрешь все сам, я тебя прямо тут застрелю. Лично!
Слава хлебнул, сморщился, потом по его лицу растеклось выражение неземного блаженства.
— Это точно не спиртное, — сказал он. — Но что-то до боли знакомое. На!
Он протянул мне фляжку. Я сделал глоток. Это было что-то очень похожее на чай. Непривычный вкус, да, но то, что чай — это точно! Я протянул фляжку Лехе.
— Это чай. Сделай глоток, и не больше. Надо еще Хельге дать. И потом — чай нужно растянуть надолго. А фляжка и так не полная.
Вообще, этот чай оказал на нас просто волшебное действие. Во-первых, ушла жажда — даже странно, что такого малого количества хватило, чтобы ее ликвидировать. Во-вторых, как будто прибавилось сил. У меня мелькнула мысль, что чай этот был не совсем чай… Но какая разница! Он нам здорово помог, а это главное!
— Надо зарыть еще и этих, — сказал я. — Хорошо, что они не заметили могилу.
— Стас, ты хочешь и этих туда же?
— Разумеется.
— А потом, прикинь, надо будет эксгумацию делать, а тут кости все перемешаются. И они практически голые, так что даже по одежде не разберут, кто есть кто.
— А какая нам разница? — возразил я с раздражением. — Нам-то что до мифической эксгумации? Мы все равно страховку получать не будем. Пусть там Хельга в своей Германии сама разбирается. Это не наша проблема.
— Хорошо, пусть даже так. Но как теперь копать? В глубину? Еще на два тела?
— Нет, это трудно, — ответил я, немного подумав, — давайте лучше в ширину копать.
— Опять копать, — заворчали и Леха, и Славик.
Я не обратил на это никакого внимания. Поворчат и замолчат. Они адекватные парни и знают, что нужно делать. В надежде, что это, наконец, наши последние усилия за прошедшие двадцать четыре часа, собрали остаток сил, отрыли что-то похожее на глубокую яму, побросали туда кое-как все три трупа и забросали их обратно землей. А потом в изнеможении повалились на землю.
— Стас, — сказал Славик, — тут, наверное, днем хорошо будет видно, что что-то копали или закапывали.
— Да я и сам так думаю, — ответил я. — Не могу сообразить, что можно сделать. Ведь ночью что ни сделай, утром все будет выглядеть совсем не так, как задумывали. Я думаю, черт с ним, пусть так остается. Пусть выкапывают, если захотят. Что они там найдут?
— А если тогда по двору шарить начнут, на люк наткнутся?
— Знаешь, Славик, — ответил я предельно честно, — все может быть. Тогда будем держаться до последнего патрона. Я лично не знаю, что сделать. У тебя есть предложения?
Славик отрицательно покачал головой.
— У меня есть, — вклинился в наш разговор Леха. — Пойдемте выпьем! У меня больше нет сил что-либо решать. Я хочу выпить самогона и уснуть. А там — будь что будет!
Мы поднялись и вместе с лопатами, оружием, охапками одежды и фонариком спустились в наш родной подвал. До этого я намел босой ногой как можно больше золы и пепла на люк, а затем как можно осторожнее опустил его за собой.
— Хельга, — позвал я девчонку, — у нас чай есть.
Она сильно удивилась, я понял это по ее голосу:
— Откуда?
— Да, отобрали тут у двоих.
— А серьезно?
— Это серьезно. Мы тут наверху двух мародеров поймали, убили, конечно. Вот фляжка. Леха, похвастайся!
Леха показал девчонке спортивный пистолет. Глаза Хельги блеснули от удовольствия. Вряд ли она обрадовалась пистолету, скорее, ощутила удовлетворение, что мы убили кого-то еще из тех людей, которых она теперь, скорее всего, навсегда стала считать своими врагами.
— А как же вы их?.. Стреляли?!
— Да ну! Ты что? Конечно нет. Там тихо, наверху. Мы их лопатами… Короче, давайте выпьем. Помянем всех сегодня погибших, наших только, разумеется, и надо поспать.
Хельга выпила чаю, потом притащила какой-то не очень чистый стакан. Мы промыли его этим же самогоном, а потом по очереди выпили. Закусывать было нечем, и много пить мы не стали. За глаза хватило и этой порции. С усталости, на голодный желудок, нас почти мгновенно развезло, и мы повалились по разным углам этого обширного подвала. Хельга задула керосинку, и все погрузилось во мрак.
Внезапно я почувствовал, как чье-то горячее тело осторожно прижалось ко мне. Я вздрогнул.
— Это я, Хельга, — шепнула девчонка. — Мне страшно одной в темноте. И вообще просто страшно. Можно я полежу рядом с тобой, Стас?
— Хорошо, — ответил я, потому что мне было реально безразлично, где она будет лежать.
Я обнял Хельгу, прижал ее к себе и практически тут же вырубился.
Глава 12
Пробуждение мое было быстрым и внезапным. Что-то приснилось мне такое, страшное, что я прямо во сне принял решение мгновенно проснуться. Я очнулся, но проклятый сон тут же исчез из моей головы, так что я даже не мог вспомнить, в чем, собственно говоря, было дело.
Хельги рядом не оказалось. Она сидела в том же углу, где до этого лежало тело ее брата, свесив руки, опустив голову, и, как мне показалось, бесшумно плакала. Я определил это по тому, как странно двигались ей плечи. Мне было видно девчонку, так как она, встав, зажгла керосинку. Я как-то, кстати, забыл вчера спросить, а сколько у нас есть керосина? Впрочем, в подвале вполне могли быть и свечи, и спички. Спички-то точно были, иначе чем она зажгла саму керосинку? На отсутствие логики я никогда не жаловался.
Мои друзья крепко спали, тихонько постанывая и похрапывая во сне. Видок у нас у всех был еще тот! Ноги были черные-черные, тут даже и объяснять лишний раз не нужно почему. Лица тоже не отличались чистотой. И руки. Мне казалось, что на моих руках еще до сих пор есть следы крови — и чужой, и своей собственной — все вперемешку. Мой вид у самого себя вызывал отвращение. Во всяком случае, взглянуть на себя в зеркало я бы не решился.
Я полез в потайной карман и достал мобильник. Сети не было. Аккумуляторная батарея была близка к нулю. Однако время мне увидеть удалось: было семь часов утра. Все мое тело ломило и стонало от вчерашних нагрузок — это было особенно неприятно, так как моим мышцам, судя по всему, предстояло еще работать и работать. Не хватало только, чтобы они подвели меня в трудную минуту!
Я снова опустился на спину, удобно пристроил голову на старом тюфяке и задумался. Поразмышлять было над чем. События вчерашнего дня казались уже чем-то совершенно невероятным, но это был вовсе не повод для того, чтобы чрезмерно расслабиться. Ситуация не располагала к оптимизму, скажем так. Мысли мои побежали, как табун тараканов — в разные стороны.
Как ни странно, лучше всего у нас обстояли дела с оружием. Вчера мы использовали обе гранаты — очень приятно, что максимально эффективно; несколько винтовочных патронов (по моим прикидам, патронов к «мосинке» должно было остаться еще штук пять; но их качественное состояние было, к сожалению, неизвестно) и у меня — полтора рожка к «АКМ». Еще был спортивный пистолет, чтобы брать на испуг, да тесак у Хельги — для рукопашного боя. Так что посражаться-то мы еще могли. Недолго, конечно, но могли. Особенно если у противника не окажется огнестрельного оружия. То есть здесь все было хорошо, а вот остальное…
