Николай Иванов - Чистильщики
Игорь, хлопнув себя по лбу, достал из дипломата фотографии, что засняли в кейсе. Полигонщики склонились над ними, раскладывая веером по столу заседаний. Если подполковник-особист только попытался что-то понять в формулах, то генерал сразу же схватил фото электрического плато.
— Это что?
Игорь развел руками — разве мы доктора наук? Генерал стремительно обошел рабочий стол, нажал селекторную кнопку:
— Срочно ко мне начальника конструкторского бюро. — Возбужденно потряс фотографией: — Вот это… это может все, о чем мы говорили. Стоит только заменить эту штуковину на нашей ракете, — он посмотрел на особиста, в чьи обязанности входила безопасность работ. Вспомнил наконец и канал, по которому намечалась передача ложного плато: — Почему мы упустили из виду охотхозяйство?
Даже Олег мог ответить, что по той же причине — от безденежья, которое заставляет не то что охотников, а целый испытательный полигон якшаться с зарубежниками.
Собственно, начинались внутренние разборки, и капитан постарался прервать их, перенести на поздний срок — хотя бы на первый день осени:
— Сейчас охотников возьмем мы. Единственное — прозвоните им для авторитета от своею имени: мол, прилетели москвичи, желательно ублажить и вывести их на гусей. Ну и, конечно, одеть нас в снаряжение, достать ружья.
Генерал посмотрел на подполковника, и теперь уже Ткачук пожал плечами: разве это проблемы?
Глава 6
Их ждали. Оно и понятно: как ни крутись вокруг иностранцев, но те постреляют и уедут, а у москвичей руки длинные и память избирательная. Ракета с орбиты сойдет — про это быстрее ими забудется, чем то, как принимали и чем поили. И охотникам ли этого не знать! Да еще военным, почти полностью зависяшим от гарнизонного начальства. При случае зажмуг гак, что сам позеленеешь пуще доллара.
— Просим. Не брезгуйте, пожалуйста: чем богаты, тем и рады, — распахнули перед приехавшими дверь сторожки.
Да, насчет сервиса «генерал-полковник» прав. Нары в углу, грубый стол посредине, бочка-«буржуйка» с жердочками над ней для сушки одежды и обуви — условия не тянули даже на киргизский манат.
— Нам Константина, — попросил-потребовал Игорь.
— Это я, — набычил лоб встречавший.
А вот настоящий Охотник сидел за столом с… Вот уж чего ни при каких обстоятельствах не ожидал Олег увидеть, так это своего фигуранта, архангельского егеря. Которого полгода ловил Майстренко. Впалые щечки, острый носик, плохо выбритый кадык, маленькие круглые глазки, казалось, бегающие и на фотографии в ДОРе — конечно, он. Имя, если не изменяет память, — Сергей. Его ищут по всей России, а он преспокойненько отъехал за триста километров и пьет чай у военных охотников!
— Принимайте пополнение, — шумно, неуклюжестью подтверждая свое оговоренное лохство в охотничьих делах, пошел на дальнейшее сближение с компанией Игорь.
И сразу вернул Олега к действительности: основная задача — это янки. И спутник, который должен взлететь в космос и перекрыть-таки Персидский залив, не дать противнику — по газетам, правда, едва ли не лучшему другу! — сотворить втихомолку и без лишних глаз то, что задумано.
Перегруппировать силы перед нападением на Ирак? Установить тайно ракеты на территории Кувейта? Когда-то Советский Союз сам вез на Кубу ракеты, закамуфлированные под комбайны.
И никто, кроме России, не сможет заглянуть сегодня под американское одеяло, которое они почему‑то посчитали нужным расстелить за тысячи километров от собственных границ и объяснить это национальной безопасностью.
На стол с бочки-плиты водрузился закопченный чайник. Отыскались на полках и побитые, с черными глазками посреди отколотой эмали, кружки.
— А как насчет этого? — выставил на общий стол бутылку водки с черной наклейкой «Господа офицеры» Игорь.
Лох — он и есть лох: настоящие охотники пьют после стрельбы, а не перед ней. Даже дармовую водку.
За дебилов, похоже, их и приняли. Даже архангельский егерь, напрягшийся поначалу больше Охотника, — и тот отошел, стал двигаться, что-то говорить. Как все же зовут его? Подтвердятся ли подозрения?
— Олег, — Штурмин подал руку поочередно всем троим.
Американец что-то пробурчал невнятное, Костя повторил свое имя, а егерь подтвердил:
— Сережа.
Он?
— А мы будем стоять на номерах или бродить? — добавил бестолковость в разговор и во мнение о себе Олег.
Тут уж и Охотник не выдержал безразличия, вздохнул: одновременно и с облегчением — приехавшие в самом деле нули без палочек, и раздраженно — находиться рядом со столь явной глупостью неприятно, даже на короткое время. И попытался незаметно подать знак архангельскому другу, что-то типа: ты — идешь, я — остаюсь. Олег напрягся и испугался первого, что пришло в голову: они хотят разъединиться? Или показалось?
— Через час выходим, — посмотрел на часы Константин. — Стволы в сторону друг друга не направлять, — посчитал нелишним напомнить для москвичей простейшие из правил. — В подозрительное и невидимое не стрелять, могут оказаться люди. Пусть даже и браконьеры.
Что за знак сотворили фигуранты? А если один из них в самом деле останется в сторожке? До последней минуты они могут не говорить об этом, выигрывая время и инициативу. А перед выходом бац — и все с носом. Надо срочно готовить запасной аэродром, подрабатывать ситуацию.
Игорь ничего не приметил, продолжал рваться в бой.
— Вы за нас особо не волнуйтесь, — думая, что самое неудобное — это опека охотников, пробивал дорожку в этом направлении капитан. Через час окажется, что не то что опекать — следить не за кем будет.
А оставаться нужно как раз ему, раз путать карты начинает Охотник. Скорее всего, встреча и предполагается именно в опустевшей сторожке.
Олег глянул на свой рюкзак. Туда при экипировке из дорожной сумки перекочевала заветная зеленая косметичка, в которой среди туалетных принадлежностей есть средство на подобные случаи в жизни. Раньше оно всегда шло для усмирения противника, а Игорь вроде бы не из их числа. Рисковать? Все должно выглядеть более чем естественно. Охотник хитрее лисы, фальшь поймет сразу. И быстрее, время идет…
Покопавшись в рюкзаке, Штурмин вытащил шоколадку, разломил ее прямо в обертке на кусочки, выложил на стол. За добавкой для Игоря к вновь кипятившемуся чаю сам сходил к плите. Держать на весу горячий чайник, закрываться спиной и незаметно сыпать порошок в кружку капитана — делать все одновременно оказалось сложновато. В какой-то момент рука дрогнула, и вместо требуемой порции из пакетика в дымящуюся воду ушло вдвое больше белого порошка. Конечно же, пургена — надежнейшего спутника всех тертых контрразведчиков. Извини, Игорек, но дело требует жертв. Тебе никакой охоты, ты — остаешься. Остаешься так красиво, что ни один комар, даже из хваленой американской разведки, носа не подточит. Надо лишь чуть подождать, пока лекарство возымеет действие. Вот только двойная порция…
Но, как говорится, что другим — смерть, то русскому норма. Капитан сидел как ни в чем не бывало, рассказывал анекдоты и байки из столичной жизни, а Олег подгонял: быстрее, быстрее. Понос должен начаться раньше, чем Охотник сообщит о своем решении остаться…
И Игорь не подвел. Он сначала заерзал, недоуменно прислушался к процессам внутри себя. Потом глаза его помимо воли стали округляться, забегали по сторонам.
— Извините, где здесь у вас туалет? — тихонько спросил у хозяина.
Константин успел показать только направление, хотя в лесу туалет всюду. Схватившись руками за живот, Николаев вылетел наружу. Добежал, видимо, только до первых кустиков, потому что стены сторожки не спасли от сладострастных для Олега звуков. Моцарт!
Вот теперь — алиби. Полное.
Вернувшись, капитан виновато и стыдливо пожал плечами. Олег недовольно пробурчал якобы для него одного, но услышали все:
— Говорил тебе, не ешь рыбу.
Рыбой угощал особист, Штурмин сам уплетал ее за обе щеки, но капитан на всякий случай оправдался:
— Так на вид казалась такая аппетитная.
К предыдущему раздражению на лице Охотника прибавилось и презрение. Как и в случае с французом на стадионе, прятать свои эмоции перед русскими он посчитал еще более зазорным.
Что, собственно, и требовалось доказать. Шпионов подлавливают на человеческих слабостях, а в списке пороков не обязательно главенствуют деньги и женщины. Чванливость и пренебрежение к другим — не меньшее зло, приобретенное американцами за свою историю.
— О! — снова подхватился Игорь и метнулся старой дорожкой.
Прекрасно! Музыка становится все бравурнее, марши победнее. Ваш ход, господин полковник.
Охотник ерзал на лавке, хотя к его кружке Олег не прикасался. Как бы то ни было, карты уже спутаны и планы нарушены.
Хотя еще больше их мог смешать в своем гневе Игорь. Сидение в одиночестве под кустами даром не прошло, он наверняка о чем-то размышлял и вернулся, в упор глядя на предполагаемого виновника своего несчастья.
