Роман Каретников - Девушка с пистолетом "ТТ"
- Момент.
Она, поискав глазами по залу, подошла к одному из столиков, где гуляла весёлая компания из девочек и ребят, по виду начинающих бизнесменов, тех, что работают по мелочи. С дежурной ослепительной улыбкой Кристина поздоровалась с гуляющими, перебросилась парой слов с девчонками, и вернулась назад, к Бите.
- Лёва в игральном зале, - сообщила она.
Это, собственно, Бита и предполагал, поскольку Лёва Райзман был любителем азартных игр, и в своей ночной работе совмещал приятное с полезным, распределяя девочек по заказам, и удовлетворяя свою страсть к картам.
Оглянувшись по сторонам, Бита прошёл в соседний зал, благодаря которому «Снежок» громко именовал себя «казино», хотя зальчик был небольшой, а в городе имелось несколько гораздо более крупных заведений. Здесь царил гул голосов, внешне спокойных, но скрывавших азартное возбуждение. Слышался стук костей, треск шарика, бегущего по колесу рулетки, выкрики крупье, гудение и звон игральных автоматов.
Лёву Бита нашёл у карточного стола, где тот, держа три карты в руках, пребывал в раздумьи, стоит ли прикупать ещё, или же, лучше, остановиться.
- Добрый вечер, Лёвушка, - поздоровался, подходя к нему сзади, Бита.
- Взаимно, - ответил Райзман, скосив глаза от карт, но тут же возвращаясь опять к мыслительной деятельности.
- Достаточно, - наконец решил он. – Рад видеть вас, Вадим Николаевич. Вы ко мне?
- К тебе.
- Нужно …? – Лёва сделал многозначительные глаза, намекая на интимные услуги.
- Нужно, - подтвердил Бита. – Нужно поговорить. Отойдём.
Открыли карты. Лёва выиграл и, с видом умудрённого человека, сгрёб свои фишки в карман, оставив один жетончик крупье. Бита уже двигался к выходу. Он задержался в проходе, обернувшись к двигающемуся в кильватере Лёве.
- Выйдем на воздух.
- Холодно, - сказал Лёва, предчувствуя неприятности. Под солнечным сплетением у него появился тревожный зуд.
- Тебе нужно воспаление лёгких или поговорить?
- Свежий воздух полезен для здоровья, Лёва.
- Для здоровья полезен морковный сок, а не наша с вами работа.
Лёва прихватил в гардеробе своё пальто и набросил его на плечи, не застёгивая. Они вышли на ступени, под защиту небольшого навеса. Дождь хлестал вовсю. Девушка, дежурившая на входе, видя бесцельность своего стояния здесь, покинула боевой пост и отправилась в поисках удачи внутрь заведения.
- Пойдём в машину, - сказал Бита.
Лёве всё это нравилось меньше и меньше с каждой минутой.
Машина стояла в двух шагах, поэтому, намокнуть они не успели.
- Что случилось? – спросил Лёва, аккуратно усаживаясь на сидении, чтобы не помять пальто. Он примерно догадывался, что неприятности произошли у ребят Матвея и его девушек, но, какие, сейчас представить не мог.
- Сегодня наши бойцы брали у тебя девчонок, - начал Бита.
- Пять человек, сегодня в Завражном, - подтвердил Лёва. – Всё так. А в чём подвох?
- Четыре человека, Лёва. Четыре девочки.
Райзману не приходилось разжёвывать. До него доходило с первого раза.
- Кто? – спросил он, чувствуя, как сбываются его худшие подозрения.
- Инга, - ответил Бита. – Так вышло, Лёва. Несчастный случай, никуда не денешься.
Райзман кивнул. Да, конечно, несчастный случай. Кто ж спорит, Боже мой, пусть будет несчастный случай. Только скажите мне, пожалуйста, что теперь с этим случаем делать.
- С девушками я уже говорил, - продолжал Бита. – Теперь твоя очередь.
- Где они? – отозвался Лёва.
- Здесь, - Бита показал на «Снежок». – Прокачаешь их ещё раз. Объясни им на пальцах, что молчание в их собственных интересах. Если кто-то начнёт трепать языком, с ним будет отдельный разговор. Разговор долгий, тяжёлый и с неприятными последствиями.
- Ну, хорошо, а …
- Дальше. Для всех остальных – Инга уехала. Вышла замуж, оставила работу и уехала. Куда, ты не знаешь. Расстались мирно и полюбовно. Ферштейн?
- Натюрлих. Работу я проведу, будьте спокойны. А ты уверен, что информация не уйдёт где-то там, с вашей стороны?
- Об этом я позабочусь. Пацаны будут молчать как камни. Теперь главное. Что ты знаешь о её семье?
- У неё нет семьи.
- Лёвушка, я понимаю, что девочки у тебя из незамужних. Я имею в виду родителей.
- И я имею в виду родителей. У меня, как ты понимаешь, отдела кадров нет, и документов на своих девочек я не завожу. Но, кое-что я, всё-таки, знаю. Видишь ли, мне иногда приходится подстраиваться под их отношения с родителями.
- Так, сиротка, значит, - на подобную удачу Бита даже не рассчитывал. - Ты это точно знаешь?
- Ну-у, никогда нельзя быть полностью уверенным в чём-либо, - с еврейской осторожностью ответил Лёва. – Но, насколько я помню, она сама говорила.
- Так. А другие родственники? Братья, сёстры, тёти, дяди, бабушки, дедушки?
Лёва развёл руками.
- Ладно, разберёмся. Мне нужны имена твоих девочек, которые с ней контачили.
- Это трудно. Дело в том, что мои девочки не особенно общаются друг с другом. А Инга, вообще, держалась отдельно от остальных.
- Но, кто-то же был к ней ближе, чем другие.
Райзман помолчал, перебирая в уме свой контингент. Прошло минуты полторы, прежде чем он начал выдавать информацию.
- Пряхина и Роденко, Ирина и Наталия. Но, они обе сейчас на заказах. Будут завтра вечером, либо, если очень надо, можно достать их у себя, утром.
- Кто из них Сандра?
- Ирина, - ответил Лёва, ничуть не удивляясь осведомлённости Биты.
- Да, кстати, как фамилия Инги?
- Подольская. Подольская Инга Семёновна.
- Адрес?
Адрес Лёва выдал без запинки, одним духом. «Интересно, - подумал Бита, - у него что, компьютер в голове с данными на всех подопечных?»
- Своя квартира?
- На свою пока ещё не заработала. Снимает.
- Уже легче. Снимает через тебя?
Лёва скромно кивнул головой.
- Кто хозяева?
- Они уехали. Сейчас в Германии. Будут там ещё месяцев восемь.
- Завтра подъедешь туда вместе с моими людьми, соберёте вещи. Покажешь, что брать.
- Об чём речь? Сделаем.
Видимо, Лёва уже подсчитывал, сколько он будет иметь с нового жильца за оставшиеся восемь месяцев.
- Давай адреса своих девчонок.
Вспомнить адреса Ирины с Наташей Лёва смог с небольшой задержкой, поскольку к их квартирам не имел никакого отношения.
- Ну, хорошо, - сказал Бита, - на сегодня всё. Но, напоминаю ещё раз, соберёшь своих и поговоришь с ними. Поговори серьёзно. И, в первую голову, с теми четырьмя, кто был сегодня. Гробовое молчание лучше загробной жизни.
- Да ладно тебе. Мы всё понимаем. Девочки же не первый день замужем.
Они пожали друг другу руки. Лёва вышел из автомобиля.
- Удачи, - сказал он, закрывая дверцу. И пошёл к ступеням «Снежка», выпрямившись под хлещущими струями дождя.
Бита включил дворники и закурил сигарету. «Удача, - подумал он, выезжая на проспект, - это то, что нам сейчас нужно. Ко всем проблемам ещё разгребать и это дерьмо. Чёрт бы побрал Шиза и всех жопоголовых!»
30.
Бывают дни, которые вроде бы ничем не выделяются в череде таких же, подобных им. И солнце светит ничуть не ярче, и трава не зеленее, и воздух не чище. А человек чувствует себя так, словно внутри у него воздушный шар, и, кажется, оттолкнись ногою от земли, и взлетишь ввысь, к небу, раскинув руки, растворяясь в его глубине. И, слава Богу, что этого не происходит. Меньше работы коммунальным службам. Достаточно того, что все памятники в городе загажены голубями.
Подобное же щекочущее чувство испытывал на следующее утро Женя, колеся в «жигулёнке» к центру, где им с Пецем предстояло получить своё задание на сегодняшний день. Природа этого чувства была вполне объяснима, поскольку, происшедшее накануне, было не просто эпизодом в его жизни, а Событием, причём с большой буквы.
Вспоминая прошедший вечер, Женя чувствовал, как тёплая волна, начинаясь от сердца, окатывает всё его тело. Снова и снова перебирая в памяти эпизод за эпизодом, он катил по улицам города и чувствовал, как широкая идиотская улыбка, время от времени, появляется на его лице.
Пытаясь рационально разобраться, насколько это было возможно в его состоянии, в происходящем, Желток догадывался, что здесь ему мало что светит. Хотя разговор об этом впрямую не шёл, но было понятно, что Зоя – девушка Матвея. И телефонный звонок вечером был, судя по всему, от него. Утром Зоя намекнула Жене, чтобы не трепал языком, если не хочет неприятностей на свою голову. Чего, собственно, Женя и не собирался делать. Он не имел обыкновения рассказывать о своих отношениях с женщинами кому-либо. Даже Витьке за бутылкой водки.
