Джерри Эхерн - Выживших не было
Холден засмеялся.
Они проезжали между внешними и внутренними укреплениями. Минные поля лежали по обе стороны дороги. Из рации донесся голос Боба Тубирса:
— Мои ребята отступают. Они не могут больше держаться. Прием.
— Все равно они здорово помогли нам выиграть время, — солгал Холден. — Прикажите им отойти. Пусть «Ударные отряды» преследуют нас. Связь окончена. — Он посмотрел на Смита. — Посмотри, можно ли связаться с «ударниками» по этому радио, — Холден показал на передатчик в кабине машиниста.
Смит кивнул.
— Боб, — Холден вновь вызвал Тубирса. — Прием.
— Скажи Лютеру, пусть приготовится подорвать пути и минные поля по моему сигналу. Не занимай частоту. Прием.
— Слушаюсь. Прием.
— Я связался, — начал Смит, — с отрядом, наступающим по шоссе. С капитаном Варгасом.
— Капитан Варгас, — произнес Холден, беря один микрофон и передавая другой Рози. — Это Дэвид Холден. Таунс и Хеклер убиты. Мы хорошо вооружены и захватили в заложники Романа Маковски. Прием.
— Подтвердите это, Холден.
Дэвид, пожимая плечами, кивнул Маковски.
Тот тяжело поднялся, волоча раненую ногу, словно та была переломана, хотя на самом деле осколок железа лишь задел мягкие ткани, кровотечение прекратилось и укол снял боль.
— Поговорите с этим человеком, — Холден передал Маковски микрофон. — Скажите ему, что мы удерживаем вас и убьем, если они будут атаковать нас. На самом деле до этого не дойдет, если не станет уж совсем плохо, но Рози может всегда показать вам, что значит пуля в колено.
— А если я скажу «нет»?
Дэвид Холден вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок, навел ствол на лицо Маковски, чтобы тот хорошо разглядел калибр оружия, а затем опустил «Магнум», наводя его на правое колено заложника. — Я могу прострелить вам оба колена.
Маковски взял микрофон:
— Это президент. Не пытайтесь атаковать поезд. Понимаете, они меня убьют. Приказываю вам остановиться.
Холден взял микрофон, услышав ответные слова:
— Вы сукин сын и идиот, раз позволили себя захватить. Пускай вас убивают. Иначе это сделаем мы.
Связь прервалась, лицо Маковски побелело.
Холден пожал плечами.
— Я свяжусь с базой Стейнмец, — сказал Смит. — Они там, наверное, уже всполошились.
Дэвид кивнул.
— Эта наглость… — начал Маковски.
Холден посмотрел на него и отвернулся:
— Дай-ка мне сигаретку, Рози.
Она зажгла ему сигарету и закурила сама.
Дэвид ждал.
Смит все пытался соединиться с базой.
— Связался, — наконец произнес он.
Холден оценил позицию. Они уже почти прошли ряд наружных укреплений.
Он взял микрофон у Рози:
— Боб, это Дэвид. Скажи Лютеру, пусть взорвет всю взрывчатку в форту и вокруг. Прием.
— Понял. Связь окончена.
Холден положил микрофон и взял другой у Смита:
— С кем я разговариваю? Прием.
— Это подполковник Томас Фуллертон, командир эскадрильи, вылетающей в вашу сторону, изменник. Прием.
— Из Стайнмеца? Прием.
— Правильно. Приказываю вам оставаться на месте и сложить оружие. Прием.
— Мы не можем сделать это. Будьте добры, подождите и выслушайте важное сообщение. Прием, — Холден передал микрофон Маковски, сказав: — Получше позаботьтесь об имидже, Роман.
— Это, — Маковски облизал губы, — это Роман Маковски, президент. Приказываю вам повернуть обратно. Я в плену у этих людей, они убьют меня, если вы не подчинитесь.
— Простите, мистер Маковски, — раздался голос в ответ, — но я должен как-то удостовериться, что вы именно тот человек, за кого себя выдаете. Прием.
— Свяжитесь с Вашингтоном, — бросил Холден, выхватив микрофон. — Позвоните в офис Таунса. Мы слишком заняты сухопутными силами, которые хотят нас уничтожить. Командир отряда «ударников» капитан Варгас дал понять, что будет атаковать нас, чтобы вынудить убить Маковски. Командир вашей базы смог бы подтвердить, что Маковски был в форту, названном в его честь. Таунс застрелился, Маковски взят в плен, командир объекта Юджин Хеклер убит, форт почти уничтожен. Я — Дэвид Холден. Выйдите на связь, если не хотите, чтобы Маковски погиб от ваших рук. Все.
— Нет, подождите минуту, доктор Холден. Вылет отменяется. Удачи. Связь окончена.
Холден улыбнулся и вернул микрофон Смиту.
Раздался взрыв, за ним последовали еще и еще: вдоль обеих сторон путей, затем на самих путях возле стен, затем в зданиях. Блокгаузы оседали, и облака серого дыма поднимались из выбитых окон.
— Что же вы делаете? — спросил Маковски.
— Собираемся набрать максимальную скорость, опередить ваших друзей во главе с капитаном Варгасом, а затем повредить дорогу, чтобы они не могли преследовать нас. А вы сидите и не мешайте. Если мы останемся живы, вы предстанете перед судом. Обещаю вам, кстати, что это будет справедливый суд. Гораздо более справедливый, чем вершился при вашей власти.
Рози схватила Маковски за воротник и дернула:
— Заткнись и иди сюда.
Холден посмотрел на Чарли Тандерклэпа и спросил:
— Когда мы поравняемся с ними?
— Минуты через три, если там ловкие ребята.
Холден кивнул. Он понимал, что при отсутствии второго машиниста есть только один человек, который мог бы взять на себя управление вторым локомотивом перед тем, как произойдет расцепление машин. Этим человеком был Мэтью Смит. Чтобы облегчить переход из одного локомотива в другой между ними были протянуты тросы. Дэвид посмотрел на Смита:
— Мэтью, пойди во второй локомотив и подготовь его к работе. Скоро будем расцепляться.
Смит молча кивнул. Когда он проходил мимо Холдена, Дэвид остановил его и протянул руку. Смит пожал ее, посмотрел на товарища как-то странно и произнес:
— Я польщен, сэр, искренне польщен, — и, выйдя из задней двери, шагнул к тросам.
— Дэвид, — раздался голос Боба по рации, — через две минуты подойдет конвой «ударников». Цистерны с бензином и взрывчатка наготове. Занимаем огневые позиции. Прием.
— Смит пошел готовиться к расцепке. Связь окончена.
Холден, прихрамывая, подошел к взрывчатке, размещенной в передней части дизеля. Закладывали, конечно, впопыхах, но когда дойдет до дела, она не подведет, надеялся Дэвид.
Грузовики с камуфляжной раскраской «Ударных отрядов» стояли в ожидании возле входа в тоннель и по обеим сторонам дороги.
Роуз Холден двинулась вперед, держась за тросы. Чарли Тандерклэп уже подошел ко второму локомотиву. Дэвид пока управлял первым.
По поезду началась автоматная стрельба, но с дальнего расстояния она лишь раздражала, как назойливая муха, и не причиняла ущерба.
Между Рози и Чарли шел Роман Маковски.
Она знала план, в душе не принимала его, но понимала, что это — лучший выход.
Как только Дэвид удостоверится, что они перешли, он переберется сам и расцепит локомотивы. После этого Чарли Тандерклэп увеличит скорость на втором локомотиве, тогда как на первом сработает тормозная система.
Взрывчатка в головной части первого локомотива будет пущена в ход по радиосигналу с таким расчетом, чтобы взрыв произошел у входа в тоннель, разрушив виадук и заблокировав дорогу за ними. Тем самым обеспечивался спокойный отход в Форт Девон, где «Патриотов» ожидали подкрепление и транспорт.
Маковски уже был у выхода из первого локомотива.
Чарли Тандерклэп уже перебрался.
— Двигайтесь, Роман, — крикнула Роуз.
И тут Маковски поступил совершенно неожиданно для нее. Он показал, что все-таки не лишен храбрости: заложник неожиданно бросился на нее, с размаху толкая корпусом.
От удара правая рука Роуз Холден разжалась и выпустила трос.
— Дэвид! — крикнула она. Маковски вцепился в трос обеими руками, а раненой правой ногой неистово бил ее в левую грудь и в живот. — Дэвид!
Но шум вокруг был слишком громким…
Автоматные очереди звучали с машин по обеим сторонам дороги. Сейчас Лютер начнет сбрасывать контейнеры с бензином.
Едва она подумала об этом, как первая из пятидесятигаллоновых емкостей скатилась с крыши вагона на насыпь и вспыхнула, пробитая автоматной очередью.
Порыв жара обдал Рози. Она висела, держась за трос одной рукой, ноги болтались в воздухе, а Маковски бил ее ногой в живот.
Ребенок.
Воздух раскалился от пламени, Роуз с трудом дышала. Маковски стал молотить ее левой ногой по левой руке, целя в запястье и предплечье.
Затем он вновь ударил Роуз в живот, и она разжала пальцы, но успела — выбросив правую руку — схватить Маковски за левую лодыжку. Ноги ее волочились по снегу и гравию.
Пули забарабанили по корпусу локомотива.
Маковски ударил ее носком в левую щеку. Пальцы на правой руке Рози разжались, и президент тяжело двинулся в первый локомотив. Тело Рози висело на тросах, гравий разрывал ботинки, левую грудь и живот сводила боль.
