Пётр Разуваев - Путь самурая
Удача улыбнулась Рихо. Я спокойно дошёл до конца улицы и уже успел примириться с поражением, когда из кривого переулка, являвшегося естественным продолжением Ship Street, послышался какой-то странный шум, закончившийся едва различимым хрипом. Прикрывая на бегу пистолет полой пиджака, я торопливо пересёк освещённую улицу и нос к носу столкнулся с Рихо. Сидя на корточках рядом с распростёртым на земле телом, он сосредоточенно осматривал свой указательный палец, силясь разглядеть что-то в слабой полосе света, которую отбрасывали сюда уличные фонари. Лишь моё появление заставило его отвлечься от этого увлекательного занятия.
– Кусаться начал, чурка нерусская, – сообщил эстонец по-русски, поднимая на меня невинные голубые глаза, – пришлось оказать обществу услугу.
Присев, по примеру Рихо, на корточки, я быстро обшарил карманы мертвеца. В том, что это был именно мертвец, не могло быть никаких сомнений. Судя по неестественно запрокинутой голове, Рихо сломал ему шейные позвонки.
– Он что-нибудь сказал? – поинтересовался я. Рихо пожал плечами.
– Аллах акбар, как обычно. Ты на его физиономию погляди.
У лежавшего передо мной человека было типичное «лицо арабской национальности». Как и у тех двоих, что пытались зарезать меня этим вечером в Лондоне.
– Если и это – сотрудник ЦРУ, то я совсем ничего не понимаю в жизни, – сказал эстонец, сплюнув себе под ноги. – Давай-ка я машину вызову, надо уходить отсюда, пока нас не прихватили рядом с этим… алибабаем…
Сообщив кому-то по телефону название улицы и приметы того места, где мы сейчас находились, он спрятал в карман телефон и, прислушавшись, тихо выругался. Теперь и я слышал приближающиеся к нам голоса. Судя по всему, это очередная подгулявшая компания возвращалась из поздно закрывшегося паба. Тело араба лежало довольно далеко от улицы, в глубине проулка, но при желании и его, и нас заметить было можно.
– Ерунда, – сказал Рихо, неожиданно расплываясь в довольной улыбке, – я их отвлеку.
С этими словами он ленивой походкой вышел на свет и, облокотившись одной рукой на стену дома, другой расстегнул ширинку. Бодрое журчание совпало с появлением компании гуляк, которая, на нашу удачу, состояла из крепко подвыпивших девиц нежного возраста. Заметив Рихо, юные англичанки пришли в неописуемый восторг и буквально завалили его всевозможными предложениями и советами, самым толковым из которых являлся совет «полить во-он тот пожар!». Судя по всему, речь шла о моём несчастном доме, горевшем ярким пламенем. Эстонец вяло отшучивался, трогательно изображая в стельку пьяного скандинава, и через некоторое время, всласть повеселившись, щебечущая девичья компания двинулась своей дорогой. Для того чтобы они заметили меня и лежащий на земле труп, потребовалось бы как минимум светопреставление. Едва стихли их голоса, как рядом с нашим переулком остановился чёрный микроавтобус. Быстро перекинувшись с водителем парой фраз, Рихо с его помощью погрузил тело араба в машину, и уже через несколько секунд мы покинули это место, благополучно избежав нежелательных встреч. Внутри небольшого микроавтобуса оказалось довольно просторно, и, уложив труп на полу, мы с Рихо удобно устроились на небольшом диванчике.
– Ты заметил у него ссадину под правым глазом? – спросил Рихо, кивнув на араба.
– Новичок, – согласился я, – прижимался к прицелу, вот и получил. Да, похоже, что ты прав. Как-то не вяжется всё это с ЦРУ… Слишком топорно и слишком много арабов. Кстати, об арабах, – а где Дмитриев?
– Сейчас заберём. Он ждёт нас возле какого-то кинотеатра, Эрик в курсе.
– Так что случилось с теми, кто сидел в машине? – вспомнив, спросил я.
– Мертвы, – скривившись, коротко ответил Рихо. – Детали неизвестны. Там уже полно полиции, Эрик видел, как из машины вынимали тела ребят. – Помолчав, он добавил: – Возле твоего дома тоже весело. Пожарные, «бобби», репортёр какой-то. Может, не всё сгорит, как думаешь?
Я промолчал. Всё не всё – какая разница. Той жизни уже не вернуть, слишком много событий, слишком много крови. Брайтон – тихий городок, и здесь не слишком любят неожиданности. Особенно если они связаны с иностранцами. Бог с ним, с домом, вернусь во Францию, уеду на север, найду тихое место…
– Кстати, а кто тебе звонил, когда началась стрельба? – напомнил о себе Рихо.
– Чарльз. Хотел предупредить… Слушай, а это интересно! Давай-ка я ему перезвоню, а?
– Подожди, – остановил меня Рихо. – И не звони со своего телефона. Дай-ка его сюда, – забрав у меня телефон, он несколькими ударами превратил его в кучу мусора. – На всякий случай. Да не надувайся, я тебе новый куплю. Сам же говорил, что все твои вещи побывали в чужих руках. А затолкнуть «жучка» в телефон – проще только в туалет сходить. Это даже Дмитриев умеет. Вот, кстати, и он.
Сквозь затенённое стёкло я тоже заметил сухощавую фигуру майора, одиноко стоявшего у входа в кинотеатр. Глядя на его невозмутимое лицо, было невозможно предположить, что каких-то полчаса назад этот человек ползал по полу под прицельным огнём снайпера. Спокоен, элегантен, со своей вечной газетой в руках…
– Где вы газету-то отыскали, Виталий Борисович? – спросил я, когда майор присоединился к нашей компании.
– В отеле, – ответил тот, с трудом отрывая глаза от лежавшего перед ним трупа.
– Выбросим по дороге, – пояснил Рихо, без тени почтения к усопшему пнув тело ногой. – Чтобы не усложнять жизнь местной полиции.
И, удобно устроившись на вращающемся кресле, которое было закреплено у длинного стола с различной аппаратурой, он энергично потёр ладони:
– А теперь, господа, давайте попробуем объяснить друг другу, что же такое с нами произошло? Лично я ни черта не понимаю.
С Рихо трудно было не согласиться. Машина уже покинула пределы Брайтона и неторопливо катила по пустынному шоссе вдоль побережья, а поскольку никому и в голову не могло прийти увязать чёрный микроавтобус с моей персоной, тишина и порядок были пока гарантированы. Теперь у нас появилась возможность всласть поломать головы над свалившейся неизвестно откуда задачкой, чем мы и занялись. Но сперва Рихо снял отпечатки пальцев у нашего бедняги-араба, и мы соединёнными усилиями отправили его труп в море.
Последовавший затем «мозговой штурм» не открыл ничего нового, однако он позволил выстроить уже имеющиеся у нас факты в определённой последовательности, которая сводилась к следующему.
а) Дважды в течение дня на меня нападали люди с ярко выраженной арабской внешностью, что в сочетании с заметно непрофессиональным подходом на 99 % отметало возможность участия ЦРУ. По крайней мере официального участия.
б) Интервал между покушениями был не более пяти часов. Следовательно, нападавшие имели доступ к информации. Они также были хорошо организованы и неплохо вооружены, потому что мою гостиную разнесли как минимум из гранатомёта.
с) Неприятности начались сразу же после моей встречи с Чарльзом. И именно Чарльз позвонил недавно, желая предупредить о грозящей мне опасности. Следовательно, Чарльзу должно быть известно, кто и почему на меня охотится.
Лично для меня вывод был очевиден задолго до того, как мы дружно начали ломать головы: мне необходимо было встретиться с Чарльзом, и, чем скорее, тем лучше. Но Рихо был категорически против.
– Спешка хороша после «морского коктейля», употреблённого в дешёвом ресторанчике, – заявил он. – Я уже потерял двоих и десять раз успел пожалеть, что не взял с собой больше людей. Сейчас начало первого ночи, времени довольно. Назначай встречу на вторую половину завтрашнего дня, и тебя будет прикрывать достаточное количество людей. В противном случае я тебя никуда не пущу.
Уж что-что, а «держать и не пущать» Рихо Эвер умел профессионально, у меня не раз была возможность в этом убедиться. Кроме того, я и сам прекрасно понимал, что в свете последних событий лезть напролом будет не только опасно, но и глупо. Выставлять себя дураком не хотелось, зато спать – хотелось, и очень сильно. Только сейчас я осознал, насколько вымотал меня этот «уик-энд». А ведь он ещё не закончился.
– Согласен, – кивнул я. – Вызывай свой легион.
* * *Встреча с Чарльзом была запланирована на восемь часов, к этому времени затребованные Рихо подкрепления должны были прибыть из Бордо в Лондон, получить оружие и без суеты занять свои места. Место было выбрано мною, и делалось это почти наугад. Я не слишком хорошо знал Лондон, но соглашаться на чужие условия для меня всегда означало заведомый проигрыш. Обращаться за помощью к Рихо и майору тоже не хотелось, и в конце концов я остановил свой выбор на небольшом китайском ресторанчике, расположенном на Lisle Street, почти в самом сердце лондонского Чайнатауна. Прошедшей зимой я немного поучаствовал во встрече китайского Нового года, и этот ресторан показался мне тогда достаточно тихим и уютным. Кроме того, с недавних пор у меня возникла стойкая антипатия к людям с Ближнего Востока, а заметить арабскую физиономию среди множества китайских было бы намного проще. Оставалось лишь поставить в известность Чарльза.
