Сергей Зверев - Черный агент белой разведки
– В том-то и дело, что ничего, – ответила Элеонор, взяв один из бокалов.
– Так, – заключила Джуди, – ничего не случилось, но ты здесь в растрепанных чувствах. Тогда и я не понимаю. Давай подробнее.
– Понимаешь, Джу, как только Алекс уехал....
– Так, все-таки Алекс уехал.... А ты говоришь, ничего не случилось. Отпуск уже испорчен.
– Да, его вызвали буквально через два дня. Дело было очень срочное и, скорее всего, категории А.
– Почему ты так решила? – спросила Джуди, закуривая.
– Иначе бы его не стали вычислять по кредитке.
– Не поняла! Это-то ты откуда взяла?
– Ему позвонили по телефону, который он купил в Вашингтоне по служебной кредитке и еще сказал тогда, что мы, мол, никому сообщать не будем, где мы, хотя это и не положено, но если что-то срочное, то они найдут способ позвонить по этому телефону. Стоп! А ты откуда знаешь про Империал Бич?! – наконец дошло до Элеонор.
– Ну, ты же знаешь мои аналитические способности и мой доступ к сверхсекретной информации, – гордо улыбаясь, глядела на подругу Джуди.
Вдоволь насладившись недоумением Элеонор, она рассмеялась.
– Они мне звонили. Из отеля. Ты же бросила там свои вещи, машину. Ничего никому не сказала. А в комнате они нашли твою визитку с нашим телефоном общего доступа. Ну, вот их менеджер и попал на меня. Спрашивал, куда прислать твои вещи.... Я еще вчера знала, что ты сегодня заявишься. Когда ничего не случается, так спешно с курортов не сматываются.
Когда разобрались, наконец, с источниками информации, Элеонор рассказала Джуди все, что случилось после отъезда Алекса. Джуди слушала ее внимательно, не перебивая, только морщила лоб и теребила свои короткие светлые волосы.
– Я понимаю, конечно, что все это может показаться ерундой, бредом сексуально неудовлетворенной женщины.... Но знаешь, Джу, это не так, я почти физически чувствую, что с ним что-то случилось, и случилось что-то ужасное, неотвратимое. Причем я уверена, что он жив...
Джуди молчала, думала, потом посмотрела на подругу и очень серьезно сказала:
– Всего я тебе не скажу, но поверь мне на слово, твой сон – это не ерунда. Я знаю, о чем говорю. В свое время я занималась отчетами нашего морского ведомства. Они тогда достигли определенного понимания в этом вопросе, – проговорила задумчиво Джуди.
– Военные моряки занимались снами?! – почти насмешливо спросила Элеонор.
– Ты зря смеешься, Эл. Они и сейчас этим занимаются, причем довольно успешно. Не снами, конечно, конкретно, а передачей мысли на расстоянии. Проводят секретные эксперименты на подводных лодках...
– Да ведь это бред!
– Конечно, бред, и им очень хочется, чтобы все так думали. И на то, чтобы все так думали, тратятся бешеные деньги, – сказала Джуди и как-то холодно посмотрела на подругу. – Ну, ладно, давай не будем об этом.
Тон, каким была сказана последняя фраза, заставил Элеонор чуть ли не вздрогнуть. Она хотела еще что-то спросить, но, взглянув в глаза подруги, осеклась.
«Неужели это все так серьезно?» – подумала она.
– Так что ты собираешься делать, Эл? Хочешь, наверное, его найти? Выяснить, в какой операции он задействован? – спросила Джуди, но тон ее был утвердительным.
– Да, Джу, – твердо сказала Элеонор. – Ты знаешь, он три раза спасал мне жизнь, он...
– Не надо мне ничего доказывать, Эл, я на твоей стороне, и, поверь мне, я все понимаю. Я ведь тоже не всю жизнь была клерком, – перебила ее Джуди. – Наверное, я смогу тебе помочь. Сейчас мы сопоставим кое-какие факты, посмотрим кое-какие материалы, сделаем пару запросов и выясним, где твой Алекс.
Джуди встала, прошлась по небольшой комнатке, будто разминая ноги, потом повернулась к молча сидящей Элеонор и произнесла:
– Я работаю в этом отделе уже почти восемь лет. Ты даже не представляешь, как легко вычисляются места пребывания наших агентов. Может быть, это просто потому, что я слишком хорошо знаю наши структуры и методики?
Элеонор неопределенно качнула головой, сейчас ее занимало совсем другое. Джуди направилась к своему компьютеру и на ходу бросила:
– Я в терминал, а ты за булочками, дело это небыстрое, тем более ты мне их все равно должна.
– Джу, может быть, войдем с моего, зачем тебе подставляться? – нерешительно спросила подругу Элеонор.
– Если войдем с твоего, тогда ты подставишься, а я все эти материалы запрашивала... Да не морочь мне голову, иди за булочками! И кофеварку включи!
Джуди уселась за компьютер и проворчала:
– Ты посмотри! Яйца курицу учить взялись!
Дело это оказалось действительно небыстрое. Джуди восстанавливала информацию из ничего, сравнивала обстоятельства и сопоставляла факты, анализировала общую ситуацию. Элеонор любовалась ее работой, с сожалением думая о том, что ей этому никогда не научиться. Как бы то ни было, но через пару часов они уже знали, что Алекс занимается обстоятельствами гибели пентагоновского исследовательского института на Филиппинах. А еще через одну булочку и чашку кофе Джуди вычислила расположение этого института.
– Вот и нашелся твой ненаглядный.
– Ты уверена, что он там? – с некоторым сомнением спросила ее Элеонор.
– Нет, он в Чикаго! Эл, не задавай глупых вопросов.
Элеонор отошла от монитора и, усевшись в кресло, закурила.
– Получается, что это действительно все мои бабьи страдания. Он не в аду, на курорте...
Джуди резко крутнулась в кресле и развернулась лицом к подруге.
– Так ты не в курсе? Ты знаешь, что происходит сейчас в России? Анадырь, Приморье?
– Знаю, видела телерепортажи, я же тебе говорила. Но Минданао здесь при чем?
– Но ведь эту болезнь создали на Минданао, в этом самом институте, наши военные. Причем на самом Минданао также зафиксированы подобные вспышки. А знаешь, как выглядят больные в последней стадии? Иди посмотри!
Джуди вывела на экран фотографии и спросила:
– Ничего тебе это не напоминает?
Элеонор подошла к монитору и отшатнулась, прикрыв рот рукой, чтобы не закричать.
С экрана на нее смотрели налитые кровью глаза на буром опухшем лице, точь-в-точь как у Алекса в ее сне.
– А ты говоришь – бабьи страдания... – видя ее реакцию, тихо проговорила Джуди.
Глава 22
Филиппины. Остров Минданао. Джунгли
Когда Ли вернулась в комнату, Алекс полулежал на диване и курил. Он повернул голову в ее сторону и улыбнулся. Улыбалась и она, но как-то странно, по-другому. Алекс понял, что в их отношениях произошли изменения и основательные, но какие, в какую сторону, в лучшую, в худшую?
«Что же произошло за эти несколько минут?» – думал он, вставая с дивана и раскрывая для Ли объятия.
Она прильнула к нему всем телом, обхватила голову руками и легонько укусила за мочку уха.
– На чем нас прервали, милый? – проворковала она ему на ухо, и руки ее заскользили по его телу.
– Э-э-э... мы собирались выпить, – вспомнил Алекс.
– А по-моему, мы тогда уже выпили и... закусывали... друг другом, – дышала она ему в ухо, и руки ее не останавливались.
– Но нас же прервали, так что стоит повторить, – предложил Алекс, пытаясь оттянуть неизбежный момент близости, к которому он был еще не расположен.
Ее напор и страсть в какой-то степени передавались ему, заводили его, но претили одновременно, к тому же мысли его были далеки от любовных утех.
В отличие от Алекса, Ли испытывала острое возбуждение. И возбуждал ее не столько сам Алекс, сколько знание того, что с ним случится утром. Она смотрела ему в глаза, обнимала его и, может быть, даже любила в этот момент, зная, что завтра еще до полудня его уже не будет. И от этого внутри у нее все горело от страсти, от острого понимания, что в эту ночь он принадлежит ей полностью и без остатка. Он в ее руках и в прямом, и в переносном смысле. Она смотрела ему в глаза, улыбалась и знала, что завтра эти глаза угаснут, и это ее решение, ее воля. Ей даже в голову не приходило, что она похожа на некрофилку, с той лишь разницей, что те испытывают наслаждение от совокупления с холодным, уже мертвым телом, она же – от обладания еще горячим и еще живым, но которое по ее воле через несколько часов станет мертвым. Она хотела, чтобы его глаза, эти живые, искрящиеся улыбкой глаза, последним увидели ее тело – обнаженное, разгоряченное страстью тело, все до последней складочки, до последнего волоска и родинки. И она будет последней, кто ощутит внутри себя горячую, твердую волну мужского желания.
– Так наливай, – сказала она, но не отстранилась, а так и продолжала сжимать его в своих объятиях.
Алекс постарался как можно мягче снять ее руки со своей талии и направился к столу.
– Тебе что налить? Виски? – спросил он, с улыбкой глядя, как она опускается на диван.
– Все равно, на твой выбор, – ответила она, не отводя томных глаз от Алекса.
«Черт! Странная баба, – подумал он, наливая два стакана виски. – С ней явно что-то творится. Я ее начинаю даже бояться. То, что она хочет, чтоб я ее трахнул – понятно, но тут не только это, что-то еще».
