Александр Золотько - Рождество по-новорусски

– Подойди, спроси, – сказал Рома, и его лицо напряглось.

Роман расстегнул куртку.

Саша последовал его примеру.

– Может, звякнем в дом? – предложил Саша.

– Спроси кто он, куда. И так в доме все на нервах.

Даша опрокинула брата в сугроб. Миша заплакал, и няня бросилась его успокаивать.

Саша пошел навстречу идущему парню. До него оставалось метров двадцать.

«Ока» не выходила из головы у Гринчука. Смысл оставлять машину в поле? Никакого. Разве что она сломалась. Или закончился бензин. Тогда нужно или искать бензин, или идти за помощью.

Гринчук остановил машину.

«Ока» стоит так, что ее от особняка не видно. Автобусы ходят редко, но тот мужик в него не сел. У него встреча на остановке? С кем? Там кроме особняка Липского и еще пары других домов ничего нет. А к Липскому и его приятелям на «оке» не ездят.

Идиот. Гринчук резко развернул машину. Какой идиот. На остановке никого не было. Зато на снегу неподалеку от особняка было людно. Дети, какая-то женщина. Три мужика. Один стоит возле детей, второй идет навстречу третьему. Третий, это тот, что не сел в автобус.

Гринчук надавил на газ.

Саша отодвинул полу куртки в сторону, чтобы не мешала доставать оружие. Патрон уже был в патроннике, оставалось только достать пистолет и снять его с предохранителя. На тренировке в тире Саша успевал за секунду выхватить пистолет и дважды выстрелить.

Он бы успел и здесь, будь у него секунда. Но секунды не было.

Коля Лось держал пистолет в руке.

Первые две пули ударили Сашу в грудь. Он упал на спину. Коля увидел, что охранник тянется к своему оружию, поэтому, проходя мимо него, выстрелил в голову. Саша замер.

Пистолет у Лося был без глушителя, грохот выстрелов Рома услышал. Выхватил пистолет, и бросился в сторону, чтобы прикрыть детей. Лось выстрелил. Пуля ударила Рому в грудь, напротив сердца. Но Рома удержался на ногах и выстрелил в ответ. Промахнулся.

Сзади что-то закричала Ленка.

– Ложись, – крикнул Рома, опускаясь на колено.

Нападавший выстрелил снова, и снова попал в Рому. И снова Рома не упал. И снова промахнулся.

Лось помнил, что в пистолете у него осталось три патрона. Нужно было скорее заканчивать с охранником и уходить. Почему охранник не падает? Черт. Бронежилет, понял Коля. Нужно стрелять в голову.

Он прицелился, но тут в спину что-то ударило. Лося бросило вперед. Звуки куда-то сразу пропали. Горячий снег обжег лицо. Коля перевернулся на спину. Сел. На дороге стоял «джип» и от него кто-то бежал.

Коля поднял пистолет, выстрелил. Мимо. Кажется, мимо. Выстрелил еще раз.

Пуля свистнула возле самого лица Гринчука. Запоздало уворачиваясь, он сбился с шага, споткнулся.

Убийца снова целился в него. Гринчук упал.

Снег залепил лицо. Гринчук перекатился, ожидая выстрела, но выстрела не было. Левой рукой протирая глаза, Гринчук поднялся на колени, но выстрелить не успел. Голова убийцы словно взорвалась. Красное полетело во все стороны.

Тело завалилось на бок.

Охранник, понял Гринчук. Второй охранник все-таки попал.

Гринчук встал, подошел к убитому. Наклонился и поднял его пистолет. Пусто. У него просто кончились патроны.

– С детьми все нормально? – спросил Гринчук.

Рома оглянулся:

– Да.

– А ты живой? – спросил Гринчук.

– Да. И даже целый. Спасибо хозяину за новогодний подарок, – Рома сел на снег.

От дома бежали четверо, разворачиваясь цепочкой.

– Брось ствол! – закричал один из них.

Гринчук не сразу понял, что это кричат ему.

– Я сказал – ствол брось! – повторил кричавший.

– Все нормально! – сказал Рома, но его никто не слушал.

Четыре автомата смотрели на Гринчука.

Гринчук бросил пистолет убийцы в снег. Потом бросил свой.

– Спокойно, – сказал он, протягивая руки вперед. – Все нормально – я из милиции.

От первого удара, удара в лицо, Гринчук уклонился. И даже умудрился ударить в ответ. Но следующий удар был нанесен сзади, в голову.

Гринчук его даже не почувствовал. Просто все вокруг исчезло.

Полковнику позвонил Шмель.

– Снова нападение на Липского. Похоже, попытка убить или похитить его младших детей. Убит один из охранников.

Полковник выругался, что с ним происходило не часто.

– Как дети? – спросил он.

– Мне сказали, что все нормально. Даже не слишком испугались. Там другой фокус… – Шмель замялся.

– Что там?

– Там был Зеленый.

– Что? – Полковник помертвел.

Гринчук стрелял? Этот Гринчук напал на детей?

– Конкретнее.

– Пока еще сам не знаю. Мне сказали по телефону, что Гринчук с самого утра терся у дома, пытаясь вызвать Липского на разговор. Потом вроде как уехал, но во время перестрелки оказался снова там.

– И что?

– Охрана его… вырубила. Сами понимаете, один охранник убит, второй получил две пули в бронежилет. Разбираться не стали, – Шмель говорил медленно, подбирая слова.

– Это он стрелял? – спросил Полковник.

– Он. Правда, уцелевший охранник сказал, вроде, что Зеленый стрелял в убийцу.

– Я выезжаю, – решительно сказал Полковник.

– Жду вас у подъезда, – сказал Шмель.

Гринчук стрелял в детей? Чушь. Бред. Но сейчас Липский, если захочет, сможет обвинить Зеленого. Или не сможет?

Полковник вышел к машине. Сел на заднее сидение возле Шмеля. Вслед за их машиной пошла машина с людьми директора охранного агентства «Булат» и машина Полковника.

– Что еще известно? – спросил Полковник.

– Что знал – все сказал, – Шмель протянул свой мобильник Полковнику, – звоните сами.

– Ладно, – отмахнулся Полковник, – на месте разберемся.

На месте разбираться, правда, особо не пришлось.

Рома все подробно рассказал, запись с камеры наружного наблюдения все подтвердила. Несколько раз просмотрев ее, Липский подумал, что, кажется, подполковник спас его детей.

Сам Гринчук узнал о смене настроения у Липского не сразу.

Вначале он почувствовал боль. Пострадавший затылок ломило немилосердно. Гринчук застонал и пощупал место удара. Не открывая глаз.

Шишка была огромная. На прикосновения бодро отзывалась вспышками боли.

– Господа бога душу… – Гринчук открыл глаза.

Лежал он на животе. На диване, немного поразмышляв, понял Гринчук. На кожаном. А диван стоит во внушительных размеров комнате. Справа камин. Прямо телевизор и елка. Слева…

Гринчук оперся руками о диван и сел, преодолевая пульсирующую боль.

– Все нормально? – спросил сидевший в кресле слева Рома.

Его левая рука висела на перевязи. Но выражение лица было, в общем, довольное.

– Я думаю, – сказал Гринчук, – со стороны виднее. Судя по ощущениям, шишка у меня на голове должна мигать синим цветом и издавать звуки сирены.

– Не, не мигает, – заверил Рома. – Все нормально.

– Насколько это возможно. Это они меня автоматом?

– Ага. АКС-74. Калибр пять сорок пять.

– Что ты говоришь? – изумился Гринчук и снова осторожно пощупал шишку. – А ощущение, будто все семь шестьдесят две. А где, кстати, мои девять миллиметров?

– У вас в головах, – указал рукой Рома.

– Только про голову – не нужно, – попросил Гринчук.

Пистолет действительно лежал на диване рядом. И он даже был заряжен.

Гринчук сунул его в кобуру.

– С детьми что?

– Живы дети, нормально.

– А твой напарник?

Рома промолчал. Потер левое плечо.

– Без бронежилета был? – спросил Гринчук.

– В бронежилете. Две пули в грудь, а третья – в голову.

– А тебе…

– А мне в грудь. В голову не успел. Спасибо вам.

– Носи на здоровье.

Гринчук попытался встать, но застонал, схватившись за голову, и сел на диван.

– Поймаю этого автоматчика – все пять сорок пять ему в задницу засуну, – пообещал он.

– Ребята психанули.

– Понимаю. Но…

– Вы, кстати, одному из них челюсть сломали, – сообщил Рома. – Тому, кто вас первый попытался ударить.

Гринчук посмотрел на свою руку:

– То-то я чувствую, что рука саднит, как ушибленная.

– Ага, а его увезла скорая. Врач, когда мне накладывал повязку, сказал что у вас все нормально, а у него сложный перелом со смещением. Увезли в челюстно-лицевую.

– Второй, – сказал Гринчук.

– Что? – не понял Рома.

– Так, ничего.

Гринчук достал из кармана мобильник, набрал номер Михаила.

– Я напротив дома, – сказал Михаил.

– Штурм отменяется, у меня все нормально, – Гринчук поморщился и снова дотронулся до шишки.

– Я так и понял, – сказал Михаил. – Минут двадцать назад приехал Полковник и Шмель. Полковник особо приказал мне не дергаться. Даже поставил возле машины двух парней Шмеля.

– Они еще живы?

– И здоровы. Контрольный звонок через час?

– Через час, – подтвердил Гринчук и спрятал телефон. – А где Полковник?

Рома молча показал пальцем в сторону лестницы на второй этаж.

– Беседует с Липским?

– Да.

– Тогда давай побеседуем с тобой, – сказал Гринчук.