Максим Шахов - Поцелуй Иуды
Убьют так убьют. Чему быть, того не миновать.
Глава 91
Свое армейское знакомство Заварзин и Столберов возобновили пару месяцев назад, случайно столкнувшись в Москве на вокзале. В процессе последующей выпивки в ресторане Заварзин вскользь упомянул, что работает в одной коммерческой структуре, и перевел разговор на Столберова.
Автомобильный бизнес армейского друга вроде бы не очень заинтересовал Заварзина, но он все равно взял у Столберова адресок. А три недели назад Заварзин неожиданно приехал в гости со своим другом и коллегой Мишей.
По словам Заварзина, направлялись они в командировку куда-то на юг по делам своей фирмы. А уже за выпивкой гости поделились и своей проблемой.
Купленный по случаю Мишей «Опель» числился в угоне в Германии. Об этом якобы сообщил знакомый гибэдэдэшник, когда Миша решил официально оформить машину на свою жену. И тот же гибэдэдэшник посоветовал во избежание неприятностей по-тихому избавиться от злополучного «Опеля», продав его кому-нибудь на запчасти.
Остальное сложилось само собой. Столберов пообещал к возвращению Миши из командировки привести в божеский вид «Волгу» 3210, попавшую в аварию и проданную ему одним из местных жителей.
«Волгу» он отремонтировал в срок. Приехавшему Мише она понравилась, и машину вчера же, сразу после приезда гостей, оформили у местного нотариуса. А числившийся в угоне «Опель» частично пошел в зачет стоимости новой Мишиной «Волги».
На этот раз гостей было трое. Кроме Миши с Заварзиным приехал еще молодой водитель Коля, вроде бы разбивший в командировке свою машину. Но с Колей Столберов толком познакомиться не успел.
Пока они с Мишей ездили на «Волге» к нотариусу, Заварзину позвонили на сотовый с фирмы и приказали Колю срочно отправить куда-то поездом. Изрядно захмелевшего к этому времени водителя усадили на заднее сиденье «Волги», рядом пристроился выпивший Заварзин, а трезвый Миша сел за руль. Вернулись они через два с половиной часа уже без Коли, посидели немного со Столберовым за бутылкой, а рано утром уехали уже на «Волге» якобы в Самару.
Ничего подозрительного Столберов за своими гостями не заметил – командированные как командированные. Разве что из гаража куда-то подевался молоток, и Столберов его за весь день так и не нашел. А насчет «Опеля» – это с каждым может случиться по нынешним временам.
Вон начальник райотдела милиции два года ездил на двухсотом «Мерседесе», а на третий оказалось, что он тоже где-то числится в угоне. И ничего.
Глава 92
Тишину кабинета разорвал торопливый звонок. Хватая трубку, Моляр наверняка знал, что это полковник Матюнин с сообщением о Богданове. И не ошибся.
– Ну что там, Степан Митрофанович? – спросил Моляр. – Что?… Твою мать!
По мере услышанного Моляр все больше и больше мрачнел. В конце он посмотрел на часы и тяжело вздохнул:
– Я понял, Степан Митрофанович. Будем надеяться… Да, конечно, пока не придет сообщение из Самары, никаких активных действий в отношении Аллы Богдановой предпринимать не будем… Жду.
Положив трубку, Моляр снова посмотрел на часы и уставился невидящим взглядом прямо перед собой. Из оцепенения его вывел телефонный звонок.
– Моляр, слушаю.
– Значит, так, Вадик, – проговорил Вася Уваров. – Вердикт мэтра однозначный – только опекуну.
– Какого еще мэтра? – вздохнул Моляр.
– Как какого? Баксембаума, конечно.
– А-а. – Моляр с трудом собирался с мыслями. – А при чем тут опекун?
– При том, что и жена-иждивенка, и несовершеннолетняя дочка получают свою долю наследства автоматически. Вступить во владение они по закону смогут через полгода. Но к тому времени дочке Богданова еще не исполнится 18. То есть около трех месяцев ее долей будет заправлять опекун.
– Так, – окончательно пришел в себя Моляр. – А кого обычно назначают в опекуны?
– Кого-то из родственников или близких друзей семьи, поверенных в делах. Есть такие на горизонте?
– Есть, – сказал Моляр. – Согласие несовершеннолетнего обязательно?
– По закону – нет. Но на практике оно, естественно, учитывается.
– Значит, Алла отпадает. Остается многоликий дядя Леша.
– Чего-чего?
– Да это я о своем, – вздохнул Моляр.
– Ты вроде не в духе? – осторожно поинтересовался Уваров.
– Вроде того, – сказал Моляр. – Ладно, спасибо, Вася…
– Не за что. Это тебе помогло?
– Еще не знаю.
– Тогда вот еще что, Вадик. Баксембаум усмотрел в этой ситуации еще одну возможность, но сам же ее и отбросил.
– Ну-ну?
– Чисто теоретически смерть Богданова больше выгодна его несовершеннолетней дочке, чем жене.
– Не понял?
– А что тут понимать? Допустим, они по какому-то поводу разругались с отцом вдрызг, и тот пригрозил по завещанию лишить ее наследства.
– Ну?
– Ты какой-то заторможенный сегодня! Пока ей не исполнилось 18, он этого сделать не может, поскольку по закону ей все равно положена обязательная доля! Но как только она становится совершеннолетней, получит она что-то или нет, целиком зависит от завещания. Только тут есть одно «но».
– Какое?
– Если бы это нужно было дочке, то убили бы Богданова через три месяца. В этом случае она бы легко и просто получила через полгода свою долю наследства уже сама, без всяких опекунов.
– Короче, опять опекун?
– Да. В настоящий момент смерть Богданова выгодна только будущему опекуну дочки.
– Или жене, если он хотел с ней развестись?
– Если хотел развестись, то да. Я тебя удовлетворил? – спросил Вася Уваров.
– Вполне, – через силу усмехнулся Моляр.
– Тогда бывай.
– Бывай, Вася. Спасибо. – Моляр положил трубку. Глядя в стол, он вздохнул и тихонько проговорил: – Значит, Родимцев или Алла. Алла или Родимцев… Или оба вместе. Стоп! Если вместе, то… – В следующий миг Моляр сорвал с пульта трубку и быстро сказал: – Димыч, давай ко мне, срочно!
Глава 93
По мере рассказа Столберова полковник Панферов давал короткие команды начальнику Пензенского УБОПа, появившемуся во дворе немного позже.
Несколько оперативников помчались к нотариусу, несколько – на железнодорожную станцию. Насчет того, что водителя микроавтобуса действительно отправили куда-то поездом, Панферов очень сильно сомневался, особенно после того, как услышал о странной пропаже молотка.
Зато из рассказа Столберова следовало, что «Волгу» Миша, скорее всего, оформил по доверенности на свое настоящее имя. А это был если и не верный след к Богданову, то, во всяком случае, след к его свежей могиле.
Путем опроса Столберова и осмотра багажника «Опеля» Панферов довольно быстро установил, что в Дутово Заварзин с компанией заявились уже налегке. Это означало, что Богданова либо убили по дороге, либо завезли на ранее подготовленную точку.
– Товарищ полковник! – окликнул Панферова начальник Пензенского УБОПа. – Личность нового владельца «Волги» установили! Михаил Иванович Фирстов! Постоянно проживает в Самаре.
– Я же говорил, что они в Самару поехали! – вставил осмелевший Столберов.
Полковник Панферов строго оглянулся на него и перевел взгляд на часы:
– Нам до пяти в Самару не успеть… Ладно! Связь с Самарским УБОПом мне! Быстро!
В это время на поясе Панферова зазвонил телефон.
– Слушаю! – с досадливой гримасой бросил он.
– Товарищ полковник! Только что в ГУБОП поступило экстренное сообщение из Самары. Полчаса назад кто-то приобрел по загранпаспорту Артема Карповича Заварзина авиабилет до Стамбула.
– Когда вылет?
– В семнадцать тридцать.
– А что за рейс такой странный?
– «Челночный». За шмотками. Вечером туда, утром обратно.
– Нет, – вздохнул Панферов. – Назад Заварзин не полетит. У него наверняка билет в один конец.
Глава 94
– Ну? – застыл на пороге Димыч в позе оскорбленного достоинства. Мол, дергают каждые пять минут по мелочам, работать ни хрена не дают, а потом еще что-то требуют. Для пущего эффекта он даже лупу часовую снимать не стал, так и косился через нее на Моляра.
А Моляр и сам весь на нервах. Метнул на эксперта недобрый взгляд, ткнул окурок в пепельницу и неожиданно для самого себя сорвался:
– Ты какого хрена тут разнукался? Ты на работе или где? Распустились, мать вашу, делать ничего не хотите, лишь бы хреном груши околачивать! Ну ничего, я за вас возьмусь! Вы у меня попляшете!
Димыч уставился на Моляра, выслушал и от обиды сорвал с головы лупу:
– Ну спасибо вам, товарищ майор! Пашешь тут как проклятый с утра до ночи, пашешь! Ни оборудования, ни хрена! Я, между прочим, чтобы в ЭКЦ на ихний микроскоп попасть, свою кровную пол-литру отнес! А вы еще и попрекаете…
Высказались Моляр с Димычем, и повисла в кабинете неловкая пауза. Моляр в стол смотрит, эксперт куда-то в угол косится. Оба чувствуют себя дураками.
Наконец вздохнул Моляр, наклонился к сейфу:
