Николай Леонов - Бог огненной лагуны
– Ну, уж это и вовсе ни в какие ворота! – Крячко отступил назад. – Не дай бог, кто узнает, меня засмеют. Скажут: у Гоголя брали борзыми щенками, а сейчас начали брать картинами и булками. Нет, нет, нет!
– Я тоже читал «Ревизора» и могу сказать абсолютно уверенно, что это не взятка, – Беккер хитро улыбнулся. – Взяткой это было бы в начале нашего разговора, да еще если бы была установлена моя причастность к чему-то неблаговидному. А сейчас это рекламная акция. Вдруг буду где-то выставлять свои картины, вдруг в булочной увидите мою продукцию?.. То-то же!
Стас ехал назад, ощущая в душе некоторую неловкость. В салонном зеркале он видел картину, лежащую на заднем сиденье, и мучительно решал, как же с ней поступить. Уже подъезжая к Москве, он решил повесить ее в своем кабинете. «А что, – мысленно подбадривал он себя, – картина написана классно, сюжет оригинальный, ни у кого такого нет. Пусть завидуют!»
Подъехав к главку, Крячко обернул картину в большие газетные листы и решительно зашагал по ступенькам к вестибюлю. Не встретив никого из управленских любознаек и коротко бросив дежурному: «Вещдок!» – в ответ на его вопросительный взгляд, Стас с огромным облегчением вошел в свой кабинет. Некоторое время поразмышляв, он повесил картину сбоку от входа, чтобы избежать ее соседства с официальными портретами, наличие которых строго отслеживал комендант здания, майор Гуннский. Но едва Станислав направился к выходу, в кабинет очень некстати буквально влетел молодой стажер Федя, который, судя по всему, прибежал, чтобы, как это называл Стас, «умишка взять взаймы». Открыв рот, чтобы что-то спросить, стажер наткнулся взглядом на картину, да так и замер с раскрытым ртом...
Глава 8
Войдя в вестибюль управления, Гуров сразу же понял, что произошло нечто весьма неординарное. Коллеги смотрели на него с каким-то непонятным любопытством, даже дежурный поздоровался совсем не так, как обычно. Это Льва несколько озадачило. Было понятно, что дело не в нем самом. Скорее всего, что-то «эдакое» опять отчебучил Станислав. Подходя к своему кабинету, Гуров с удивлением увидел выходящих из него судмедэксперта Дроздова и нового опера, капитана Христофорова. Увидев Льва, Дроздов и Христофоров широко заулыбались и высказали признательность им со Стасом за то, что вносят в скучную, рутинную жизнь управления свежую струю современного искусства.
«Да что за хрень такая?» – теряясь в догадках, Гуров взялся за ручку двери, но дверь распахнулась, и навстречу из кабинета вышел майор Свиридов.
– Лев Иванович, здравия желаю, – поздоровался тот, пряча какую-то странную ухмылку. – Огромное спасибо за вернисаж – полотну цены нет.
Чисто механически ответив на приветствие, заинтригованный до крайности Гуров вошел в кабинет и с удивлением увидел Стаса, с невинным видом восседающего за своим столом.
– Ты уже здесь? – удивленно отметил он. – А что это у нас все как будто... – начал он говорить, но осекся на полуслове, увидев слева от себя полотно Беккера. – А это что такое? Откуда взялось? – Лев изумленно рассматривал инопланетный пейзаж, склоняя голову то направо, то налево.
Смущенно покашливая, Крячко поведал о своих вчерашних поездках. Рассказывая о поездке в Дмитров, он не стал упоминать лишь о пакете булок. Во-первых, они и впрямь оказались отменного качества, вследствие чего были использованы им по назначению за ужином и завтраком. Во-вторых, кто знает, как Лев отреагировал бы, с одной стороны, на факт незаконного взятия булок, а с другой – их эгоистичной дегустации?
Лев слушал Станислава, молча рассматривая странную, невероятную горную гряду, у подножия которой раскинулся город, совершенно непохожий на земные, в окружении древовидных растений немыслимого вида. В бледно-фиолетовом небе с двумя солнцами кружили птицы с когтистыми, кожистыми крыльями...
– ...Ну, вот я и подумал – чем плохая картина? Пусть висит... Тебе понравилась? – с энтузиазмом вопрошал Станислав.
– Очень... – усмехнулся Лев. – Тебе привет от Лиды и Тани.
– Ты их видел? Они что, вернулись в Демьяновск? – Стас даже заерзал от нетерпения. – Ну, не тяни кота за хвост! Ты рассказывай, рассказывай...
Но едва Гуров начал свое повествование, неожиданно зазвонил телефон. Генерал Орлов сурово потребовал их к себе. Судя по голосу, Петр был не то что не в духе, а даже более того – разъярен до крайности.
– Похоже, Живоглотский подгадил... Видимо, наплакался самому министру, – выходя из кабинета следом за Гуровым, задумчиво отметил Станислав.
Петр сидел за своим столом, напоминая ожившую динамо– машину, поскольку даже на расстоянии в кабинете чувствовалась наэлектризованность, а от самого генерала только что не сыпались фонтаны искр.
– Стас, что мне с тобой сделать, чтобы ты перестал подставлять управление? – прорычал он, даже не ответив на приветствие приятелей. – Ну почему так получается: как – Крячко, так ЧП, как ЧП, так – Крячко?! Да когда же все это кончится?!!
– А что, собственно, произошло? – спокойный, даже умиротворенный голос Гурова прозвучал явным диссонансом гневному рычанию Орлова.
– Как что?! – Свой свирепый взор Петр обратил в его сторону, при этом неожиданно почувствовав себя раскаленным гвоздем, упавшим в ведро с холодной водой. – Как что? Мне только что звонил замминистра, которому...
– Наябедничал чванливый говнюк, сынок которого вчера лихачил по улицам города, не имея водительских прав, – с едкой усмешкой перебил его Лев.
– Да, но зачем нужно было применять к пацану меры физического воздействия? – остывая на глазах, уже не столь сурово вопросил Петр. – Зачем нужно было надевать на него наручники, выкручивать руки, угрожать пистолетом?
– Что, что, что?.. – опера переглянулись.
– Что!.. То! Есть заявление задержанного тобой несовершеннолетнего Евгения Глатского, заявление его отца, в котором депутат Глатский живописует оскорбления в свой адрес с твоей стороны... – Орлов укоризненно посмотрел на Стаса и устало вздохнул. – Что ты там ему загнул про ежа и голую жопу? Есть акт судмедэкспертизы, установившей телесные повреждения у подростка, есть несколько свидетелей, видевших, по их определению, расправу. Вот так-то! Теперь вони будет на всю Москву. Не дадут дожить до пенсии, так твою...
– Да-а... А гаишник-то был прав. – Стас остервенело закурил. – Яблочко от яблоньки, как говорится, далеко не падает. А мне-то он, был момент, показался пацаном хоть в какой-то степени совестливым...
– Кто? Ты о ком это? – тоже прикуривая, Петр посмотрел на него исподлобья.
– Да про сына этого Глатского, – раздраженно обронил Станислав.
– О, время городских новостей. – Петр взял пульт телевизора. – Давайте-ка вместе поглядим, как нас с головы до ног окатывают помоями. Не мне же одному их хлебать?
Экран телевизора засветился, на нем замелькали кадры вступительной заставки. К удивлению Петра, о вчерашнем инциденте молодая, симпатичная дикторша почему-то ни разу даже не упомянула. Просмотрев сюжет о встрече мэра столицы с делегацией каких-то предпринимателей, строительстве очередного транспортного кольца, проблемах с электроснабжением города и тому подобное, опера несколько заскучали. Недоумевающий Орлов, без конца повторявший вначале: «Ну вот, сейчас, сейчас...» – под конец замолчал и лишь недоуменно взирал на экран, время от времени морщась и досадливо кривя рот. Неожиданно дикторша прервала плавный, заданный ход новостной ленты и уже неотрепетированно, вживую сообщила:
– Только что поступила срочная информация. Сегодня ночью бесследно исчез из дома сын известного предпринимателя, депутата Госдумы Вениамина Глатского, – на экране появилось фото подростка. – Пока никто не берется выдвигать какой-либо версии происшедшего. Возможно, молодой человек был похищен с целью выкупа, но не исключен и его побег из родительского дома. Милиция начала поиски пропавшего.
– Ни хера себе... – Петр был явно ошеломлен. – Вот это фокус-мокус!
– М-да-а... – Стас почесал кончик носа. – Нет, значит, в нем я все-таки не ошибся. Видать, папаша принудил его подписать липовую «телегу», вот парень и отреагировал...
– А вообще, с чего это все началось? – уже вполне миролюбиво Орлов посмотрел на Станислава.
– Ну, он меня вначале подрезал, а тут гляжу – серая «Шкода»... Ну и решил ее тормознуть – вдруг та, что мы ищем?
– Блин! Чокнемся скоро мы с этими серыми «Шкодами»! – Петр покрутил головой, как бы избавляясь от наваждения. – Кстати, в этом направлении хоть что-то вырисовывается?
Стас лишь раскрыл рот, как неожиданно зазвонил телефон. Орлов поднял трубку, некоторое время слушал молча, затем чему-то злорадно прищурился и спросил своего собеседника:
– Ошибки быть не может? Хо-ро-шо! Молодец! Объявляю благодарность! Ну, и насчет премии подумаем.
Он положил трубку и некоторое время молча смотрел на приятелей. Те тоже выжидающе смотрели на него.
