Михаил Серегин - Мастер кулачного боя
– Что она тебе еще сказала? – В Стасиных глазах молнией полыхнула ненависть.
– Ничего существенного, – беззаботно отозвался Китаец, – если, конечно, не считать предложения продать принадлежащие ей акции ресторана, а если она заупрямится и не захочет их продать, ей пригрозили физической расправой. Вот мне и странно, что тебе пока аналогичного предложения не было. Ведь если твоя сестра не выйдет из тюрьмы, в твоем распоряжении окажутся шестьдесят процентов! Если такой сыр-бор из-за десяти процентов, то, согласись, почти невероятно, что потенциальной обладательнице шестидесяти никто не предложил их продать.
Стася встала с кресла и, сняв с головы полотенце, посмотрелась в зеркало. Потом прошла в спальню и вернулась с феном. Китаец стоял возле нее и неотрывно изучал ее снова побледневшее лицо.
– Ты полагаешь, что я вру тебе?
– Может, тебя припугнули основательно, вот ты и не решаешься сказать.
Китаец развернул к себе Стасю, принявшуюся сушить волосы, и заглянул ей в глаза. Она вырвалась, выключила фен и устало плюхнулась в кресло.
– Мне никто ничего не предлагал, – с упрямым видом произнесла она, – мне нечего скрывать.
– Я, кстати, разговаривал с Михалычем, и он сообщил мне, что к убийству твоего зятя причастен некто Таксист, тебе ни о чем это имя не говорит? – Он вперил в нее «рентгеновский» взгляд.
– Нет, – и бровью не повела Стася.
– Хорошо, – мягко улыбнулся он, – твой приятель тебе не звонил?
Стася отрицательно покачала головой и, со вздохом положив голову на спинку кресла, стала меланхолично обозревать подвесной потолок. Тогда Китаец зашел сзади и, нагнувшись, поцеловал Стасю в губы. Она дернулась, но он придерживал ее голову руками. Когда Китаец прервал поцелуй, Стася резко вскочила, хотела что-то выкрикнуть, но не успела. Она снова оказалась в объятиях Китайца.
– Хочется испробовать на прочность твою кровать, – прошептал он, касаясь губами ее уха, – я уже не знаю… – он бросил на нее томный взгляд, – я был убежден, что ты нужна мне, чтобы что-то узнать, получить какую-то информацию, а теперь я спрашиваю себя, не нужно ли мне это расследование, чтобы иметь повод вот так вечером заглянуть к тебе?
Произнеся эти медоточивые слова, Танин снова впился губами в сделавшиеся покорными губы Стаси. Он увлек ее в спальню. Раздев ее, включил бра, тусклым светом залившее комнату. Быстро разоблачившись сам, лег рядом и прижался к нагому дрожащему телу Стаси. Она не протестовала и не вырывалась. Поцелуи и умелые ласки Танина вывели ее из оцепенения. Она стала отвечать ему с пылкой смелостью охваченной страстью женщины. Наконец ее взрывчатая натура нашла себе выход в лихорадочных объятиях, кусающе-жадных поцелуях и откровенных телодвижениях.
Когда плотское томление, достигнув пика, слило их тела в одном огненном потоке наслаждения и вдруг отхлынуло волной, уставшей от штурма неприступного скалистого берега, они бессильно упали на смятые простыни и замерли, раскинув руки.
– Неплохо было бы принять душ, – сказал Китаец.
– Давай вместе, – ожила Стася.
– Иди включай воду, – улыбнулся Танин.
– Ты останешься?
– Нет, не сегодня. – Он потянулся, провел ладонью по ее плоскому животу, потом закинул руки за голову. – Мне еще нужно в «Рог» наведаться.
– Упорный ты малый, – насмешливо посмотрела на него Стася и поцеловала в бедро.
Она со смехом скатилась с низкой кровати на ковер и, лениво поднявшись, пошла в ванную. Китаец быстро встал и, открыв тумбочку, пошарил внутри. Не найдя ничего, кроме набора косметики, пачки одноразовых платков и прочей ерунды, закрыл и перешел к стеллажу в изголовье кровати. Перебирая книги, он наткнулся на небольшой альбом с фотографиями, открыл его и стал листать. В основном на снимках фигурировала Стася, одна и в компании с другими людьми – с какими-то молодыми женщинами, с темноволосым худощавым парнем в светлой тенниске, с мужчиной солидной внешности в строгом сером костюме на фоне фуршетного стола, на пляже в бледно-розовом купальнике, превосходно оттеняющем загар, на дружеской вечеринке в обществе пухлых матрон… «Наверное, коллеги», – решил Танин. На одном фото Стася стояла рядом со свой сестрой. Если бы не глаза и волосы, он бы не узнал Лену – столь не похоже было беззаботное выражение ее лица с глянцевой картонки на то, которое Китаец видел у нее в сизо. Он выбрал снимок, на котором Стася была запечатлена в синем бархатном платье на какой-то вечеринке. Фотография была сделана недавно, у Стаси была такая же прическа, как и теперь. Он сунул снимок в карман рубашки и заглянул в шкаф.
– Ты идешь? – донеслось до него из прихожей.
– Секунду. – Китаец направился в гостиную.
Стася вернулась в ванную.
В прихожей висела сумочка Стаси, не та серебристая, с которой она приходила к нему, а черная, замшевая, на каждый день, как говорится. Он открыл ее, не снимая с вешалки ремешка. Осторожно подцепил ключи, чтобы не звякали, потом нащупал кошелек, записную книжку и визитницу. Заглянул в книжку, открыв на букве «Л». На этой странице были указаны телефоны всего двух абонентов. Оба были помечены буквой «Л». Китаец запомнил их, пролистал практически пустую книжку и распахнул визитницу.
– Танин! – раздраженно крикнула Стася.
Из кожаной книжицы выпал лист бумаги, свернутый вчетверо. Китаец развернул его и прочел написанные мелким торопливым почерком слова:
«Я могу помочь тебе. Все в твоих руках. Прими мои условия, и будешь спасена. Л. С.»
Китаец сунул лист обратно, сложил все вещи в сумку и осторожно застегнул молнию. Потом с шутливой церемонностью постучал в дверь и, услышав требовательный призыв, вошел в пахнущий клубничной пеной, нагретый воздух ванной.
* * *Он не стал ничего говорить Стасе, пока они плескались в ванне. И только когда после купания Стася изъявила желание выпить кофе, тихо спросил ее:
– Твой приятель тебя шантажирует?
– С чего ты взял? – изумленно посмотрела на него Стася.
– Интуиция, – улыбнулся Танин, опускаясь на узкий кухонный диванчик с сигаретой в зубах.
– Я же сказала тебе, что это шапочное знакомство… Ты не веришь мне? – Она сделала обиженную гримасу, словно и впрямь была раздосадована и оскорблена недоверием Китайца.
– Что-то мне говорит, что ты хочешь скрыть от меня правду. Я ведь мог бы тебе помочь.
– Помоги лучше моей сестре, – с упреком бросила Стася, разливая кофе по чашкам.
Она поставила пустую джезву в раковину, под струю холодной воды, и опустилась на диван рядом с Китайцем.
– Мне кажется, одно связано с другим. – Он вперил в нее долгий изучающий взгляд.
Она отмахнулась от него словно от овода.
– Это тебе только кажется, – усмехнулась Стася, лениво доставая сигарету из лежащей на столе пачки. – Таковы уж детективы, – насмешливо скосила она на него глаза, – вечно им мерещится криминал.
– А что за условия он предлагает тебе принять? – напрямую спросил Китаец.
– Что?! – В зеленых глазах Стаси тревога боролась с последними проблесками надежды на то, что услышанная фраза ей только померещилась. – Ты… – Она задохнулась от бессилия и бешенства.
– Леонид Сергеевич обещает тебе свою помощь в обмен на что-то… Что он хочет от тебя? – Китаец спокойно смотрел в полыхающие возмущением и ненавистью глаза Стаси.
Она вскочила, хотела что-то крикнуть, но так и застыла с открытым ртом.
– Ты… ты…
– Я прочел записку, подписанную инициалами Л. С., – холодно произнес Китаец. – Он требует продать акции?
– Да что ты себе позволяешь, детектив хренов! – вскипела наконец по полной программе Стася. – Как ты смеешь рыться в моих вещах!
– Это еще одна досадная привычка детективов, – равнодушно заметил Танин. – Ну так как?
– Что как?! – заорала Стася. – Вон!
Она выбежала из кухни, дрожа от ярости и отчаяния. Вскоре Танин услышал ее нешуточные рыдания. Он поспешил в гостиную, где увидел ее уткнувшейся в диванную подушку и сотрясающейся всем телом.
– Стася, – он тронул рукой ее нагую спину, – ты можешь довериться мне. Тебе угрожают?
– Отстань. – Не поворачиваясь, она резко отпихнула его. – Убирайся, – сквозь содрогания и слезы выдавила она из себя.
– Это глупо, – вздохнул Китаец, – я все равно все узнаю. Ответь мне, он тебя чем-то шантажирует?
– Уходи, – глухо прорычала Стася, – я не хочу с тобой разговаривать!
– А с кем ты хочешь разговаривать? – Он вдруг повернул ее к себе и, схватив за запястья, легонько потряс. – С Леонидом Сергеевичем? Кто-то угрожает Ильиной, хотел даже убить ее и меня вместе с ней, твоя сестра – за решеткой, зять убит, а ты не хочешь разговаривать! – неожиданно с пафосом произнес он, глядя в упор на судорожно плачущую Стасю.
– Вот и занимайся Ильиной, что ты ко мне пристал?! – завопила она.
Слезы заливали ее лицо подобно вышедшим из берегов озерам. Она запрокинула голову и, повиснув в руках Китайца, походила не то на марионетку, не то на бесноватую.
