Сергей Самаров - Правила абордажа
– Ну уж и пулю...
– Запросто. Еще неизвестно, что Тарханов выкинет. Тоже можешь ждать, что тебя «опустят». Ты же просто не знаешь, с какими людьми связался. Это тебе не офицеры линейного состава, которые все смолчат, лишь бы звездочку следующую получить.
– Да мне как раз такие сорви-головы и нужны!
– Главное, чтобы ты им был нужен, чтобы они тебя уважали...
Полковник явно не любил, когда его учат, и потому чуть заметно поморщился. Он подтянул через стол к себе лист бумаги и переписал телефон в свой блокнот. Сам же лист отодвинул к генералу, памятуя только несколько минут назад полученную отповедь по поводу шифротелеграммы.
– А вот этот листок как раз можешь и забрать. За него я не расписывался, – говорил генерал полковнику, как солдату-новобранцу инструкцию читал, – и Макарову звонить не собираюсь. Я лично его не знаю, поэтому разговаривать будешь сам. Передай обязательно привет от Доктора Смерть.
– Это еще кто?
– Доктор Смерть – по-своему уникальная личность, бывший майор медицинской службы. Афганец. Воевал в нашем спецназе. Потом был наемником в Боснии...
– Ого... Это то, что надо. Статья 359 Уголовного кодекса России. Вы его на этом подцепили?
– Его никто не подцеплял. Доктор имеет на Макарова сильное влияние. Не меньшее, чем подполковник Согрин, с которым ты уже безрезультатно беседовал.
– А кто сейчас Доктор Смерть? Чем он занимается?
– Фармацевт, – отрезал генерал. – Представляет Международный фармакологический концерн в России.
– С ним можно работать? – Казалось, что он вот-вот нетерпеливо потрет ладони со щенячьим радостным нетерпением.
– Он не со всеми будет работать. Только с теми, кого знает по предыдущей службе.
– А если поискать варианты? Та же самая статья... Могут же быть и другие зацепки.
– Где потом будут искать тебя, полковник, после того, как ты попробуешь применить один из своих знаменитых вариантов. Я просто и откровенно тебе не советую. У тебя молодая жена, и не торопись оставлять ее вдовой. Сейчас Доктор Смерть – крупный резидент Интерпола в России. И уж Интерпол знает, кого на чем цеплять.
Уходя на пенсию, своими связями Костомаров делиться с первым встречным не собирался. Такое необдуманное поведение могло бы попросту подставить многих людей. Эти связи формировались десятилетиями – личный контакт, вербовка, взаимные услуги и просто товарищеские отношения. Может быть, будь человек ему хоть немножко посимпатичнее, Владимир Андреевич и передал бы кое-кого, но полковнику Старикову оказывать такую услугу он решительно не собирался.
Полковник уже набирал номер.
– Алло! Алло! – закричал в трубку Стариков. Слышимость была, видимо, отвратительная. Сидящий в двух метрах генерал не слышал голоса из трубки, но слышал треск. – Алло! Капитан Макаров! Это вы? Хорошо... Пусть будет капитан Макараджич. Капитан, я полковник Стариков из Службы. Мы очень нуждаемся в вашей помощи. Очень. Да-да... Именно вы нам и нужны. Мне хотелось бы, чтобы вы приехали в Москву. Я? Нет уж, извините, я к вам выехать никак не могу. Но...
Стариков положил трубку.
– Он слишком много себе позволяет...
– Что он себе позволяет?
– Он меня просто-напросто обматерил. Какой-то капитанишка...
– Это не какой-то капитанишка. Это он имеет сейчас там право сказать: «Какой-то полковничишко»... Он боевой капитан. Ты никак не можешь понять, что ты уже не с офицерами учебного подразделения работаешь. Кто воюет, тот многое себе позволяет. И имеет на это право. Уж поверь моему опыту. У него заслуги перед Службой, с твоими не сравнить. И к тому же он сейчас гражданин другого государства. Дай трубку.
Стариков пододвинул трубку почти зло. Владимир Андреевич набрал номер. Слышимость была такая же плохая.
– Добрый вечер, капитан! Вас беспокоит Владимир Андреевич Костомаров. Вы не слышали про такого? Хорошо. Во-первых, вам привет от Виктора Юрьевича Гагарина. Это он рекомендовал нам обратиться к вам. Да. Я понял это из вашего разговора. Я рядом был. Нам нужен еще один человек для изысканий. Идеальная кандидатура – это вы. И, кстати, единственная. Никого больше нет под рукой. Всю страну перерыли. Я понимаю. Это займет у вас, вероятно, несколько дней. Договорились. Мы найдем вас. Вот и хорошо. Договорились. Успехов. Так-так... И сколько вас не будет? Это нормально. А что там такое? Интересно. Вы не могли бы подготовить об этом рапорт? С подробностями. Естественно. На мое имя. Спасибо на добром слове. Только я уже давно не полковник, не понижайте меня в звании. По Афгану? Видите, а я вас не помню. Ладно, даст бог, свидимся, тогда, возможно, визуально узнаю. Память на лица у меня лучше, чем на фамилии. Тогда и за столом посидим. Всего хорошего.
Генерал дал отбой и положил трубку перед полковником. Стариков ждал, а генерал ничего не говорил.
– Ну и что? – наконец полковник не выдержал.
– Он готов принять нашу группу и оказать ей любую помощь. Хоть полным составом своей «Команды».
– Зачем нам его «Команда» нужна? И что это вообще за название – «Команда теней»... Детские игры.
Генерал усмехнулся:
– Это не детские игры. Просто у сербов еще есть в душах романтика. Они не все считают на деньги, и у них не счетчики в груди, как у наших нынешних школьников благодаря ускоренному и усиленному воспитанию последних лет, а сердце и душа. А что касается его «Команды», то она уже работает на нас.
– Каким образом?
– Они сегодня отправляются в разведывательный рейд. Макаров подозревает, что сепаратисты применили психотронное оружие.
– И по этому поводу вы запросили рапорт?
– Да.
– По телефону... Открытым текстом...
– А я разве сказал, что мы тоже интересуемся именно этим? А вообще сбор информации – это наша прямая работа. Так что ничего страшного. Тем более твой телефон подключен к сканеру и прослушивание ты определил бы...
– Ну так что мы будем делать конкретно?
– Весь вопрос упирается в согласие Тарханова. Как только что-то выяснится, сразу начнем подготовку. – Сам того не замечая, генерал взял инициативу в свои руки. – А если с Тархановым выйдет пустышка, что я вообще-то могу предположить, то естественно будет, что операцию возглавит Макаров.
Теперь, после разговора с Югославией, генерал невольно взял часть ответственности на себя. И он уже не пожелал пускать операцию на самотек. Голос его стал жестким и решающим, каким и положено быть голосу руководителя.
Полковник, ранее упорно не желающий видеть капитана Макарова командиром группы, теперь возразить не решился. Слишком большой козырь выпал на руки генералу Костомарову – рапорт командира «Команды теней» по интересующему вопросу, попав к руководству, вообще минуя Старикова, поставил бы жирный минус в его послужном списке.
* * *Через час позвонил Василий Афанасьевич и доложил, что разбушевалась мафия. В городе весь день идет охота на людей из враждующих группировок. Еще через час, не дождавшись повторного звонка от куратора, полковник Стариков позвонил домой предупредить жену, что задерживается дольше, нежели предполагал. Возможно, придется опять заночевать в управлении. Жена бросила трубку, и Стариков сразу постарел, стал несчастным, словно бездомный лишайный котенок.
Генерал посматривал на него даже с жалостью. Глаза у полковника слипались, лицо стало совсем серым. Но упорства или, может быть, упрямства ему хватало. Он держался.
Скоро следующий звонок сообщил, что застрелена жена Тарханова, а в доме у отставного майора неизвестными убийцами произведен обыск. Что искали – неизвестно.
Стариков после этого сообщения из устало-серого стал сначала растерянно-пунцовым, потом испуганно-белым. Это могло принести ему крупные неприятности, стоит только захотеть генералу. Одно дело, когда подставляются под пули какие-то мафиози, и совсем другое, когда жена сотрудника, хотя и бывшего. Но сотрудника, на которого возлагаются основные надежды при проведении операции в Македонии и Югославии.
– Я тебе, полковник, не завидую... – сказал генерал, не глядя собеседнику в глаза.
– Да, из этого может получиться скандал...
– Скандал?.. – Владимир Андреевич возмутился. – Ладно, если тебя совесть не замучает, то пусть это будет скандал. Только я вижу последствия гораздо более для тебя тяжелые – если Тарханов узнает организатора всей этой заварушки. А я – уж извини – умываю руки. Не хочу в этой подлости участвовать и ложусь в госпиталь на комиссию. Все!
Он встал и уже отодвинул кресло, когда снова раздался телефонный звонок. Судя по тому, как расслабился деревянный до этого Стариков, пришло какое-то утешительное сообщение.
– Тарханов только что был у куратора. В одиннадцать утра он вылетает в Москву. Он согласен, – положив трубку, сказал полковник.
– А я в глаза ему посмотреть не смогу... – сказал генерал. – И не буду смотреть. Все! Я же сказал – в госпиталь и на пенсию...
