Андрей Негривода - Разведывательно-диверсионная группа. «Слон»
– Принимай! – скомандовал он Андрею. – Быстрее! А то изжаримся здесь!
Сержант подхватил солдатика с окровавленными ногами, который был без сознания, и отволок его с дороги в кювет. А Яшка уже «приготовил» второго, который слабо постанывал.
– Быстрее, Андрюха! Быстрее!!! Баки рванут с секунды на секунду!!! Давай, старшина!!!
Щуплого «мотострелка» Андрей просто подхватил на руки, как невесту, и отнес в кювет, к его товарищу. Потом был еще один... Потом еще... Когда Слон возвращался к машине в пятый раз, то обнаружил, что еще кто-то, наверное, такие же двое сумасшедших, как и они с Пургеном, трудятся у горящего «Урала». Теперь Яша только подтаскивал раненых к краю кузова, а эти трое относили их к импровизированному «полевому госпиталю». «Госпиталю» потому, что около них уже суетился какой-то младший сержант, с объемистой парусиновой сумкой, на которой был большой красный крест...
Брезент над головой Пургена уже полыхал вовсю, когда Слон, надрывая голосовые связки, проорал:
– Яша, все!!! Уходи оттуда!!! Щас рванет!!!
– Иду-у!!! – ответил Пурген, показавшись из пламени на самом краю кузова с последним, стонущим солдатом.
Б-бу-бу-у-у!!!
Армейские «Уралы», в отличие от «КамАЗов», заправлялись не соляркой, а бензином АИ-93... И взрывались они именно поэтому мощно, ничуть не слабее танкового снаряда...
Пургена и того солдатика, которого он держал под мышки, выбросило из кузова грузовика, словно из катапульты...
Пролетев в воздухе метров пять, фельдшер 9-й роты Яков Пурельштейн сбил собой Андрея, приземлившись прямо в его объятия. И их счастье, что было еще довольно холодно и под их бронежилетами были еще надеты зимние бушлаты... Звонко стукнувшись касками, «лоб в лоб», они наконец-то утвердились на дороге...
– Живой? – спросил Андрей, едва отдышавшись от удара о землю.
– Ага... – ответил заплетающимся языком Яша, по всему было видно, что он контужен. – Мягкая посадка...
– Так вставай тогда! – улыбнулся Слон. – Я те шо, девка или командир, шо ты на мне улегся?!
– И это мне – родной старшина... – Пурген скатился на дорогу. – Ни секунды передыху, бля...
– Потом отдохнем, Яша! – Андрей уже нашел взглядом свой пулемет, который лежал в трех шагах. – Всех вытащили?
– Всех... Остальные сами спрыгнули...
Андрей обернулся к суетившемуся около раненых фельдшеру:
– Сколько их там, военный?
– Двенадцать... – ответил младший сержант. – Один «кончился»...
– Не повезло... Яша, помоги с ранеными, а я побежал к нашим...
Слон подхватил свой «ПКМ» и...
Та-та-та-та-та-та-та-та!!!
Ровно через полминуты он уже лежал около колес своего БТРа...
Та-та-та-та-та-та!!! – как и раньше, заливался очередями его пулемет, поддерживая родную роту. Та-та-та-та-та-та-та!!!
А еще через несколько минут бой за Заманкуль был окончен...
И все повторилось с самого начала. Афганские пехотинцы прочесали кишлак вдоль и поперек, потратив на это около двух часов... А Слон тем временем обошел свою роту, узнавая о возможных потерях среди десантников...
– Ты какого красного дюделя под огнем как молодой сайгак скачешь, старшина?!! Жить надоело?!! – проорал подбежавший к Слону старлей Егоршин.
Он все еще «не отошел» от боя и все никак не мог вернуться в свое обычное, уравновешенное состояние.
– Пацанов надо было вытаскивать... – ответил Андрей устало. – Сгорели бы там все...
Он сидел прямо на земле, прислонившись спиной к колесу БТРа.
– Надо!!! Только и свою роту тоже надо было огнем из пулемета поддерживать! Или нет?!!
– Надо-надо... Только у нас все в поряде было, а пехота растерялась... Вот и подмогли им маленько...
– Все живы?..
Старлей отчитывал своего сержанта не из-за того, что был черствым человеком, а потому что так «диктовала» ему его должность командира роты. А случись в тот момент он сам поблизости, то, не задумываясь ни на секунду, поступил бы точно так же, как и его старшина...
– Водила и прапорщик – сразу... Им граната прямо в кабину прилетела... И еще один пацаненок уже после того, как мы его вытащили из кузова... Остальных «поцарапали»... Разной степени тяжести... Одиннадцать салаг...
– Жаль пацанов... Не углядели мы эту суку с гранатометом!..
– Всех не углядишь в такой каше, Витя...
– А что у нас в роте?
– Двое «легких», держатся бодряком... И один контуженый.
– Сильно?
– Не слабо... Глуховат немного стал и проблевался разок...
– Пусть воды побольше пьет! – посоветовал Егоршин заботливо. – Через пару часов слух восстановится...
– У этого кадра обязательно! – улыбнулся вымученно Слон.
– А кто контуженый? – спросил заинтересованно старлей.
– Наш ротный «медик с музыкальным образованием»... Яшка...
– Пурген, что ли? – улыбнулся Виктор.
– Он... Когда «Урал» взорвался... Ничего! Яшка пацан крепкий... У него еще с Одессы закалка хорошая...
Ротный встал, посмотрел на Андрея, пожал своими крепкими плечами, словно до сих пор не понимал чего-то, и двинулся куда-то, вдоль колонны, тихо проговорив под нос:
– Два типа... Отмороженные... Хорошо хоть сами не сгорели на хрен!.. Детлашня, мать вашу!.. А мне потом на них «справки» домой родителям писать, случись что!..
* * *...Октябрь 1988 г. Отряд...
... – Вот так, Андрюха... Заманкуль нас тогда надолго задержал... – проговорил Слон. – У «мотострелков» были потери... Ждали, пока прилетят из Баграма транспортные «вертушки» и заберут «трехсотых» и «двухсотых»... Да еще эти пехотинцы афганские... Совсем не торопились с зачисткой кишлака... В общем... Мы тогда к Анаве, в долину Фирадж, вышли только часам к двум дня... Вот там-то мы и «попарились»...
– Опять была засада?
– Не просто засада, командир! Там целый «духовский» гарнизон стоял! Рыл двести, наверное! С минометами, безоткатными орудиями... В общем, серьезно там «духи» обосновались...
– Ни хрена себе! Это ж две роты получается! Целый укрепрайон!
– Их, таких укрепрайонов, по Панджшеру несколько было...
– Слушай, тезка!.. Объясни-ка ты мне, что там такого в этой Анаве, что Масуд за нее так держался? И как мимо них батальон «дэшэбээровцев» прорвался?
– Ну, со «штурмовиками» было все понятно! – Слон закурил очередную сигарету. – Прошлась над кишлаком пара звеньев «Крокодилов»[30] , причесали «духов» ПТУСами, и все... Пока они очухивались, батальон и промчался дальше «на рысях», шмаляя из всех стволов по сторонам... Они-то как раз «лошариков» только раззадорили!.. А нам они достались уже злые...
Они посидели какое-то время молча.
– ...А что до Анавы, – вновь заговорил Слон. – То тут дело было абсолютно понятное... Это практически контрабандистский перекресток...
– Там же горы кругом, насколько я знаю! – удивился Филин.
– Правильно, горы! Только... Что такое горы? Ты думаешь, что это сплошная отвесная стена в три тыщи метров высотой?
– Ну... Нет, наверное...
– Вот и правильно!.. Там масса ущелий всяческих, а по ним проложены тропы, по которым веками, поколениями, ходили караваны из Пакистана в Горный Бадахшан и дальше, в Таджикистан и Узбекистан, и обратно...
– А Анава?
– Понимаешь, командир... Если, например, посмотреть на карту, то самая короткая на первый взгляд дорога – это напрямую от Асадабада до Хорога или Ишкашима... Только вот не получается... Там-то как раз и поднимаются основные отроги Гиндукуша. Там средняя высота за пять тысяч, а есть горы и по 6300 метров высотой!.. И ледники в основном!.. И что? На такую высоту не пойдет ни одно животное! Редкий мул, при условии, что очень любит своего хозяина, пойдет выше 4500 метров, а уж основная «тягловая сила» афганских «контриков», ослы и лошади, выше четырех тысяч вообще не ходят! Так-то!.. Поэтому они веками набивали тропы чуток южнее основных отрогов, но так, чтобы места были побезлюднее...
– И что?
– А то... Кто как привык, но в конце концов они выходили к городу Мехтарлам, потом пересекали степь Мирталамсахиб-Дешт...
– Язык сломаешь на хрен, пока такое скажешь!
– Восток – дело тонкое и странное! Особенно их названия... Дело многомесячных тренировок... – улыбнулся Слон. – Ну вот! Там же места абсолютно безлюдные, командир...
– Что, совсем люди не живут?
– Дикая степь, командир... Только волки и шакалы...
– Во хрень-то какая!
– Точно!.. Там дороги-то только вдоль рек идут, Кабул и Лагман, а чуть пару километров в сторону, и все – труба!.. Ну вот... Доводили они свои караваны до реки Тагаб и уже вдоль нее поднимались в горы... Есть там одно дикое место, у подножия «пятитысячника» Малигарам... И есть пара-тройка перевалов... А дальше спуск в Панджшер!
– Теперь понятно...
– Нет, Андрюха, не понятно! – улыбнулся Слон. – Нам тоже долго понятно не было... Вот именно этот блядский Малигарам и есть самый первый отрог Гиндукуша!.. Там ниже двух с половиной тысяч метров уже просто нет!.. Но! Есть три спуска к трем долинам в Панджшере!.. Первый – к кишлаку Базарак. Он очень долгий, сложный и вообще, муторный и опасный!.. Вьючные животные его не любят и очень капризничают на этой тропе, особенно ослы... Есть второй – мимо горы Пальфадж, кишлака Гульзанеар к...
