Александр Тамоников - Оружие тотального возмездия
– Ну и флаг им в руки. Ты смотри за «духами»… Люди отдохнули?
– Отдыхают по очереди.
– А сам?
– В порядке.
– Ждать! Больше никаких вопросов, и по пустякам связь не использовать! Не хватало, чтобы «духи» прочухали, что в районе их базы ведутся кодированные переговоры… А этого исключать нельзя. Все понял, Грач?
– Так точно!
Майор отключил станцию. Бойцы группы встретили его молчанием. Если командир ничего не говорит, то и спрашивать его ни о чем не следует. Надо будет – скажет. Или отдаст приказ.
Капитан Леруа вызвал майора Седова в 13.30. Командир отряда «Z» тут же прибыл на позицию француза, осуществлявшего электронный контроль за усадьбой Турсуна Бурхона, и прилег рядом с капитаном.
– Что у тебя, Хакер?
– Карим собирается осмотреть арсенал складов. Выезд назначен на 14.00. В 16.00 обед, а в 17 часов гость со свитой планирует покинуть Гермабад.
– Понял… – Седов вызвал по станции малого радиуса действия старшего лейтенанта Грачева: – Грач, это Седой! Что наблюдаете на складах?
– Весь караул, не считая, естественно, часовых на вышках, наводит порядок на территории. Ворота открыты.
– Ясно. Это они прибираются для встречи господина Карима. Так что где-то в 13.35 жди гостей на своем объекте. Не исключено, что Карим решит проверить подходы к объекту, поэтому держи ухо востро и, если боевики выйдут за «колючку», тут же отойди на безопасное расстояние, но так, чтобы контролировать ситуацию.
– Понял.
– Выполнять! Как только объявится гость, доклад мне… Отбой!
Седов отключил станцию, поднял бинокль и увидел, что охрана Карима вышла к машинам. Водители заняли свои места. Из гаража усадьбы к ним подъехал внедорожник «Форд». В 13.55 из дома вышли Бурхон и Карим. Охрана расселась в «Тойотах», главари мятежников устроились в «Форде». Ровно в 14.00 на большой скорости, поднимая пыль и разгоняя сельчан, колонна пошла в сторону складов.
В 14.05 Седова вызвал на связь Грачев:
– Колонна из трех внедорожников вошла на территорию объекта. Из машин вышли… так… семь… нет, двенадцать человек, десятеро из которых вооружены автоматами «АКС-74У» и пистолетами-пулеметами «узи» и «Клин». Вижу Бурхона с гостем.
– Продолжай докладывать обстановку в прежнем режиме, – приказал командир отряда.
– Есть! Начальник караула подошел с докладом к Бурхону. Сам караул построен. Часовые на вышках держат автоматы стволами вверх, за ними внимательно следят люди из прибывшей охраны. Бурхон принял доклад… Так, появился его помощник Акбар. Не заметил, из какой машины он вышел. Побежал к дальнему, северному ангару. Туда же направились и Бурхон с Каримом. Они вошли в ангар, охрана расположилась по всей территории. У первого склада – трое. Караул по-прежнему в строю. Более докладывать нечего.
– Подождем.
Спустя двадцать минут Грачев вновь возобновил связь:
– Главари мятежников вышли из северного склада, идут к южному. Там их встречает Акбар, трое охранников по пятам. Бурхон и Карим вошли во второй ангар. Охрана ведет себя, как и при осмотре северного хранилища. Пауза.
– Принял, пауза.
И второй склад Карим осматривал около двадцати минут.
– Главари вышли из ангара, – доложил Грачев, – пошли вдоль периметра проволочного заграждения. Бурхон докладывает гостю систему охраны и обороны… Так, все вернулись к машинам. Карим разговаривает с Бурхоном, указывая на грузовики под гаражным навесом. Показал на БТР, тоже чем-то поинтересовался. Осмотром, видимо, остался доволен. На вышках зажглись прожекторы, погасли… Все, визит, судя по всему, подошел к концу. Бурхон и Карим садятся в передний внедорожник «Тойота», с ними три охранника. Остальные, включая Акбара, устраиваются в двух других машинах. Колонна вышла за пределы объекта, караул разошелся. Двое закрывают ворота.
Седов посмотрел на часы. 15.10. Карим пробыл на складах почти час – видимо, тщательно осматривал арсенал мятежников.
В 15.15 Леруа доложил:
– Вижу колонну, входит в Гермабад.
Майор посмотрел на селение. Три внедорожника, не снижая скорости, прошли Гермабад и въехали на территорию усадьбы. «Тойоты» остались у караулки, водитель «Форда» поставил внедорожник под навес.
Седов вызвал Грачева.
– На связи, – ответил старший лейтенант.
– Что на объекте?
– Караул вернулся в караулку. Сейчас на объекте все, как было до приезда Карима. Ожидаем смену часовых.
– Наблюдать!
Седов через оптику осмотрел усадьбу. В ней тоже все успокоилось. Караулу доставили обед. Охрана Карима и Бурхона вошла следом за главарем в дом. Во дворе суетились только женщины, было их семь человек.
– Откуда взялось столько женщин в усадьбе? – спросил у Леруа майор.
– Четверо пришли из селения, трое вышли из дома, – ответил капитан.
– Когда?
– Когда вы вели переговоры с Грачом.
– Ясно, в усадьбе готовится торжественный обед… Не пора ли и нам перекусить?
– Можно!
– Ты наблюдай и слушай дом, я пришлю к тебе человека с пакетом питания.
– Есть.
В 17.00 Седов получил доклад Леруа о том, что Карим с охраной покинул усадьбу Бурхона и кишлак Гермабад.
– Иду к тебе.
Выйдя на позицию наблюдателя, командир отряда приказал:
– Связь мне с Центром.
Капитан набрал номер, передал трубку Седову:
– Центр на связи, командир.
– Центр, это Седой! В 17.00 Карим покинул Гермабад. Обстановка на объектах успокоилась.
– Принял.
– Хакер передал вам весь разговор главарей мятежников.
– Мы получили информацию, обработали ее и отправили в Таджикистан. На подъезде к Душанбе Карим с охраной будет нейтрализован спецназом местной службы безопасности. Вам же на рассвете завтра провести штурм объектов.
– Есть!
– Отработаете задачу тихо, тогда вертолет подберет вас в районе перевала. Согласование эвакуации проведем во время отхода отряда. Работай, Седой!
– До связи!
Седов передал трубку спутниковой станции «Вега» капитану Леруа и по своей радиостанции малого радиуса действия вызвал Грачева:
– Грач, это Седой! Начинаем работу с нуля. План остается прежним. Отработка объектов на рассвете завтра, 4-го числа.
– Принял.
Майор опустил радиостанцию в карман куртки:
– И снова ожидание… А солнышко-то припекает, да, Хакер?
– Припекает – не то слово.
– Здесь так: днем зной, ночью холод. В горах, я имею в виду… Ладно. Ты еще в состоянии работать?
– Препарат действует.
– Как начнешь уставать – сообщи, сменю.
– Сообщу.
Седов вернулся к холмам и подсел к снайперу, немецкому лейтенанту Аппелю.
– Я вот о чем подумал, Ганс… Тебе придется снимать часовых на террасе через окна?
– Да. А что?
– А то, что звон разбитого стекла могут услышать телохранители в доме.
– Никакого звона не будет. Пули сделают аккуратные дырочки и в оконном стекле, и в головах боевиков.
– Уверен?
– Вы должны лучше знать свое оружие.
– Поэтому и сомневаюсь в твоей уверенности…
– Вы стреляли из «винтореза» в окна с пяти-семи метров?
– Не припомню. Но с пятидесяти бил, и тогда стекла разлетались на мелкие осколки.
– С пятидесяти – да, но не с пяти метров. А я проведу обстрел часовых именно с этого расстояния.
– Ты уже выбрал позицию?
– Примерно… Но это по тем бандитам, что несли службу прежней ночью. Другая смена может вести себя не так спокойно. Но в любом случае на расстояние до пяти метров к террасе я подойду.
– Поживем – увидим… Как говорится, нам бы только день простоять да ночь продержаться.
– Очередная русская поговорка?
– Это из детства.
– Странные вы, русские…
– Потому и сломали хребет германскому фашизму. Твой дед наверняка воевал против Союза во Второй мировой войне?
– Нет, командир. Мой дед и бабушка погибли в концлагере. Они были коммунистами.
– Вот как? Интересно.
– Да уж куда интересней…
– Извини, Ганс.
– Никак не могу привыкнуть к псевдониму…
– Привычка – дело наживное.
– Согласен.
– Сейчас бы пива… Баварского, да?
– Предпочитаю чешское.
– Ты не патриот своей страны?
– Если вы в России покупаете автомобили из Германии, это тоже значит, что патриотизм в вас не очень воспитан?
– Ладно, ты прав… Ого!
Аппель удивленно взглянул на российского майора, поднявшего глаза в небо.
– Что такое? – И тоже поднял голову.
– Гляди, Ганс, какой орел! И парит медленно, совсем не взмахивая крыльями.
– Чует кровь…
– Ни хрена он сейчас не чует. Просто парит и высматривает добычу на земле… Красиво.
– Красиво. Но я не люблю птиц.
– Что так?
– Не люблю, и всё.
– А говоришь, русские странные… Как можно не любить птиц?.. Ладно, дело твое. Отдыхай!
Седов прошел к Коновалову:
– Как дела, Юра?
– У нас же нет ни имен, ни фамилий, ни званий, ни родины, – усмехнулся капитан.
– Да ладно. Мы же свои.
