Александр Тамоников - И тогда он зачистил город
Рудик кивнул Лаптину:
– Перс, погнали к дому Мирзы!
– Погнали!
Пузырев, напомнив бригадиру о своей доле, закрыл за бандитами дверь. Достал из пакета палку колбасы, булку нарезанного хлеба, бутылку колы. Включив телевизор, по которому шел какой-то фильм про индейцев, устроился на кровати и, жуя колбасу с хлебом, уставился в экран старого телевизора. Пленница, ее состояние, совершенно не интересовали бандита. Главное, она находилась в бункере и выхода оттуда не имела.
Через час подъехал Колун. Спрятав «девятку» в проулке, заросшем акацией, позвонил по сотовому телефону Пузыреву. Тот впустил подельника. Колун вошел с сумкой, довольно ухмыляясь. Спросил:
– Колбасу на сухую жрешь?
Пузырь указал на бутылку колы:
– Почему на сухую? Пойло не видишь?
– Разве это пойло? Пойло вот тут!
Колун поднял сумку:
– Взял, чтобы скучно не было. Литр водяры, да пивка к нему, ведь, как говорится, пиво без водки – деньги на ветер. То же самое и водка без пива. Гульнем, Ваня, так, что ночь одним моментом пролетит. У меня и картишки с собой!
Пузырь почесал затылок:
– Водка с пивом – это хорошо, но как бы Багор или Хромой до вечера не заявились.
– Так мы до вечера и не будем бухать. А как сучку нашу накормим, доложим Рудику, что все о’кей, тогда и начнем!
– Ну, если в ночь, то другое дело. Я не против.
Колунин усмехнулся:
– Еще бы. – Взглянул на экран: – Чего смотришь?
– Этот, как его, фильм про Чингачгука. Херня полнейшая, а раньше пацанами смотрели, не отрываясь.
– Так то раньше было. Ладно, смотри своего Чингачгука, а я поем и на боковую. Высплюсь. Тем более ночь бессонная предстоит.
– Мы по очереди будем дежурить!
– Без толку. Я так не могу. Ночью или сплю, или нет. Так что высплюсь сейчас, а ночью на массу будешь давить ты, как пойло уговорим.
– Ништяк! Договорились. Жратву в пакете возьми.
– Знаю! Шлюха Тимохина не бузила?
– До хрена, прицепленной к трубе побузишь?
– И не орала?
– А че орать? Толку? Рыдает, наверное, о судьбе своей несчастной. Да и хрен с ней. Бабы дуры. Все! И эта тоже. Попалась, как безмозглая плотва на дешевую приманку. А так она ничего. Фигуристая!
Колун задумчиво и как-то зловеще проговорил:
– Это точно! Бабенка привлекательная.
И тут же, дернув головой, начал рыться в пакетах.
В квартире на улице Блока Тимохин порывался позвонить адвокату, но участковый удерживал майора:
– Подожди, Саша, подожди. Эти ублюдки сами должны выйти на тебя. И они выйдут, вот увидишь.
– Я уже не могу, Михалыч, я должен найти Таню, вырвать ее из рук бандитов. Я должен это сделать.
– Жди!
Телефонный звонок, как выстрел, прозвучал ровно в 15.00.
Тимохин схватил трубку:
– Алло. Слушаю вас!
Услышал хихиканье:
– Слушаешь? Это хорошо! Послушать тебе действительно есть что.
Александр не узнал голоса:
– Кто вы? Мирза?
– Мирза? Э, нет, для Мирзы ты слишком мелкая рыбешка, хотя, возможно, и встретишься с ним. А я тот посетитель, который однажды пил в твоем кафе кофе. Которого бармен искал, испугавшись, что он уйдет, не заплатив за бурду какие-то копейки.
– Хромой?
– Вообще-то меня зовут Максим Григорьевич. Но называют и Хромым. Впрочем, достаточно пустых разговоров. Перейдем к делу. Как ты уже понял, твоя супруга у нас. Как ни старался, майор, а не смог уберечь жену. Но ты не волнуйся. С ней ничего не случится, и ты получишь ее обратно, при условии, что добровольно передашь свое кафе нам. Бесплатно, или, точнее, бартером. Забегаловку на жену.
Тимохин выкрикнул в трубку:
– Я согласен! Где и когда мы можем встретиться и провести обмен?
Хромой вновь захихикал:
– Не торопись, майор, подожди немного. До утра. Мы больше ждали.
– Но почему до утра, почему не сейчас, немедленно?
– Потому что надо подготовить соответствующие документы, чтобы сделка состоялась по всем правилам и кафе отошло в собственность нашего человека на законных основаниях.
– Ты говоришь о законе?
– Да! Именно о законе. Законе, который устанавливаем мы, а не те, кто пьянствует в Кремле. Но мы опять отвлекаемся. Запоминай! Завтра в 10.00 доедешь до автовокзала. Там стоянка такси. К тебе подойдет водитель, ты узнаешь его. Он отвезет туда, где мы заключим сделку. Но… особо предупреждаю, если ты обратишься за помощью в милицию, если за тобой будет «хвост», что мы определим без особого труда, если ты попытаешься выкинуть какой-нибудь фортель, твоя жена погибнет. Неминуемо погибнет. Так что не глупи, Тимохин. Жизнь супруги и ваша дальнейшая жизнь не стоят какой-то задрипанной забегаловки, и ты это, надеюсь, хорошо понимаешь. Все! Завтра в 10.00 на стоянке такси у автовокзала. Впрочем, не все! Нам не нравится, что возле тебя трется местный участковый!
– Он сосед и давнишний знакомый моей матери. Я могу сделать так, чтобы он не приходил, но тогда придется кое-что объяснить ему. И еще, у меня нет никакой гарантии, что вы не уберете меня с женой сразу после того, как я подпишу нужные вам бумаги. Поэтому, предполагая, что вы в любом случае сможете прижать меня, подстраховался. И если завтра я с женой не вернусь домой, то областной прокурор через надежного человека получит информацию о наших с вами взаимоотношениях. Не думаю, что это в ваших интересах.
Хромой буркнул:
– До завтра!
И отключил телефон.
Бросил трубку и Тимохин. Он повернулся к Михайлову:
– Завтра в 10.00 на стоянке такси у автовокзала. Подобрать должен человек, которого я узнаю. Значит, знаю. Хромой обещал не причинить вреда Татьяне, если я сделаю все, как нужно им!
– Они ей ничего не сделают. Насчет прокурора ты все сказал правильно. Теперь на ликвидацию вас бандиты не пойдут. Думаю, они не пошли бы на мокруху и без предупреждения, но страховка не помешает.
Александр кивнул:
– Если Мирза не расколет блеф!
– Неважно. Стопроцентной гарантии, что ты не блефуешь, у него все равно не будет. Так, а что Хромой обо мне вякнул?
– Бандюкам не нравится, что мы последнее время находимся вместе! Я ответил…
Михайлов не дал договорить Тимохину:
– Слышал, что ты ответил. Правильно сказал.
– И что теперь, мучиться до завтрашнего утра?
– Другого выхода нет! Хочешь, выпьем. Я схожу в магазин?
– Нет! От водки только хуже будет.
– Тогда давай в шахматы играть!
– Да какие, к черту, шахматы, Михалыч? Я сейчас пешку от ладьи не отличу.
Капитан положил руку на плечо Тимохина:
– Как бы ты ни дергался, Саня, а до утра все одно ждать придется. Постарайся успокоиться.
– Легко сказать, успокоиться, когда Таня, моя Таня у бандитов.
– Что ж, Саня, делать, раз так получилось. Опередили нас бандюки, опередили. Но кто мог предположить, что Татьяна выйдет из дому? Сто против одного, этого и бандиты не просчитывали.
– Не просчитывали? А целой бригадой оказались возле дома, заблокировав даже магазин? Нет, они каким-то образом планировали выманить Таню, а та сама вышла. Но как они хотели заставить ее покинуть квартиру?
Михайлов прикурил сигарету:
– Это, Саня, мы с тобой если и узнаем, то не сейчас.
Время потянулось медленно. Александру удалось успокоить Олю и убедить мать в том, что она ни в чем не виновата. Михайлов ушел к себе домой. Тимохин до часу ночи просидел на кухне, выкурив две пачки сигарет. Чувство опасности не проходило. Угроза жизни могла проявиться после подписания им нужных Мирзе документов. И Александр мысленно прорабатывал варианты вероятных на завтра действий противника. Он рассматривал практически все варианты возможного развития ситуации, где ему предстоит столкнуться с бандитами. И это было слабым звеном в его расчетах, которые не имели теоретически логического завершения.
21.00. Расселенный дом содержания заложницей жены Тимохина, ТатьяныВыспавшись, Колунин сполоснул физиономию водой из бутылки с минералкой и потянулся.
Неожиданно зазвонил телефон Пузырева. Тот ответил:
– Да? …Понял.
Отключил мобильник, поднялся, объяснив подельнику:
– Рудик прикатил.
Пузырев открыл двери. Рудик с порога спросил:
– Ну как дела, братва?
– Да все нормально, – ответил Пузырев. – А ты чего явился? Новая указаловка от Багра поступила?
– Нет! Просто мне велено проверять вас!
Голос подал Колунин:
– Не понял? Багор че, не доверяет нам?
– Страхуется. Но и мне не в кайф кататься сюда. Короче, утром скажите, что приезжал сейчас, потом еще раза два – в час и три.
– Базара нет!
– Бабу кормили?
– Только собираемся!
– Кормите, а я поехал.
Рудик вышел.
Колунин сплюнул:
– Ну чего ты расселся? Готовь жратву, отнесу этой стерве. Опосля кайфовать начнем! Больше ночью нас никто не потревожит.
– А перегар учуют?
– Не учуют. Апельсиновыми корками зажрем. Да и леденцы у меня есть!
– Ну тогда ладно. А че бабе-то положить?
– Сделай пару бутербродов, с нее хватит.
