Александр Тамоников - Горец
– И помни, Андрей, Кабан ни в коем случае не должен уйти от нас!
– Принял!
Закончив разговор с Вербиным, капитан переключился на своего товарища капитана Вадима Алешина, командира диверсионно-штурмовой группы, в которую входило отделение прапорщика Григорьева:
– Валдая-31 вызывает Валдай-21!
Алешин ответил тут же:
– Тридцать первый на связи!
– Вадим! Срочно выдвигай свое отделение на восток, метров на пятьсот, затем, развернув подразделение в цепь, введи его в «зеленку» на глубину метров в сорок. Там – стоп и жди сеанса связи!
– Будем чистить «зеленку»?
– Скорей всего! Да, и еще, там на позиции недалеко от скалы парнишка с рассеченным лицом лежит. Посмотри, как он, и оставь при нем санинструктора. А тот пусть организует его спуск вниз для оказания полноценной медицинской помощи!
– Я понял тебя, Андрей! Выхожу на указанный рубеж, попутно решая вопрос с раненым!
Дементьев отключил станцию. И вновь связист воскликнул:
– Товарищ капитан! Еще боевик!
– Где?
– Да вон, его очертания видны, совсем рядом на север прется!
– Так чего ты орешь? Хочешь, чтобы он услышал и открыл по нам огонь?
– Извините!
– Так! Этого отрабатываю я, ты прикрываешь!
– Будете брать бандита живым?
– Как получится.
– Может, не стоит рисковать? Завалить его и отсюда можно. Дал пару выстрелов из «ВАЛа» – и нет казбека.
– Отставить! Не факт, что Латунину удастся взять кого-то из первой группы бандитов, а «язык» нам очень пригодится. Так! Вижу духа. Прикрывай, я пошел на цель!
Капитан оставил на позиции автоматы, пистолет, извлек из ножен нож и, нагнувшись, двинулся к боевику, обходя его сзади. Шато Лекадзе шел осторожно, но быстро, озираясь, стараясь сдержать кашель от дыма, для чего прикрывал рот платком, держа автомат в одной руке. Он не был готов к немедленному отражению нападения вероятного противника. Шато спешил пройти поляну и молил бога, чтобы как можно быстрее войти в лес. Дементьев в считаные минуты догнал боевика. Тот услышал движение сзади, резко обернулся, но большего предпринять не успел. Удар в пах согнул его пополам, а удар в затылок бросил наземь, отправив в нокдаун. Уложив противника на траву, капитан нагнулся, уперся коленом в спину бандита, резко рванул за волосы голову вверх, приставив к горлу острый нож:
– Тихо, сука! Только дернись, и я тут же отпилю твою глупую башку. Назови себя. Тихо назови.
Боевик произнес:
– Шато Лекадзе!
– Шато, значит? С кем пришел сюда?
– С Кабаном.
Капитан схитрил:
– Мы контролировали отряд Кабадзе, тебя в нем не было.
Бандит признался:
– Так я был в группе Рамиза.
– Вот оно что? Так это ты убивал моих солдат на вершине у скалы?
– Я выполнял приказ! И ваши солдаты тоже стреляли в нас.
– А ты хотел, чтобы они задницы вам лизали? Так, гнида, если ты сейчас правдиво не ответишь на мои вопросы, я убью тебя. Понял?
– Да, понял!
– Первое: кто повел группу из пяти человек к северо-западной тропе? Туда, откуда вышел сюда основной отряд Кабана?
– Бакашвили! Рамиз и повел!
– Рамиз? Ясно. Второй вопрос: недавно двое прошли следом за группой Рамиза, но от родника пошли на северо-восток. Кто они?
– Рядовые бойцы!
– Тоже из числа головорезов Рамиза?
– Нет! Они находились в основном отряде.
– Тебя кто послал в «зеленку»?
– Кабан! Сказал, иди в лес, там пересиди какое-то время и двигай в Ачгады!
– А где сейчас Кабан?
– Не знаю! Когда уходил, он оставался вместе с помощником в лесу, на тропе, ведущей к скале.
– Он ничего не говорил, куда сам пойдет?
– Мне – нет! Может, Рамизу?
– Ты сказал правду?
– Да! Вы не убьете меня?
– Мы, в отличие от вас, пленных не убиваем! Ползи в кусты. Раком! Быстро!
Превозмогая боль, боевик пополз к кустам, где его встретили бойцы группы. Встретили, связали, воткнули в рот кляп, сделанный из носков бандита, бросили в небольшую яму.
В это мгновение тишину леса взорвала пулеметная очередь с юго-востока. Раздался вопль, следом вторая очередь, но уже из автомата. И вновь все стихло.
Капитан крикнул бойцам:
– Это Котин! На него вышел Кабан. Подъем, ребята, и за мной бегом марш!
В это же время загрохотали выстрелы на северо-западном участке поляны.
Рамиз, пройдя родник, приказал своей группе из четверых бандитов развернуться в цепь:
– Идем в линию! Входим в «зеленку», проходим пятьдесят метров и, если ничего не произойдет, выходим на тропу. Далее я скажу, что делать. В «зеленке» нас могут ждать, так что оружие к бою. Огонь открывать на любое движение. Патронов не беречь. Главное – уйти от поляны. Уйдем – будем жить. Вперед!
Латунин заметил боевиков еще у родника. Дым начал постепенно рассеиваться, уходя вверх и растворяясь в лесу. Сержант видел, как остановилась группа и один из боевиков что-то говорил подельникам. После чего небольшая банда развернулась в цепь и пошла к тропе. Главарь шел посередине шеренги. Латунин попытался вызвать командира группы, но рация капитана молчала. Тогда сержант отдал приказ:
– Внимание, ребята! Бьем двоих слева и справа, центрового я беру на себя. Его не трогать. Огонь по команде! К бою!
Бойцы первого отделения разобрали цели и следили за приближением противника. Когда банда приблизилась к лесу на пятнадцать метров, Латунин отдал приказ:
– По боевикам, прицельный, на полное поражение, огонь!
Прогремели автоматные очереди, и четверо бандитов, шедших рядом с Рамизом, рухнули на землю. Сержант же стрелял выборочно. Первым выстрелом он ранил главаря в левую руку, вторым в правую, очередью ударил по ногам. Лишенный возможности сопротивления, получивший болевой шок, но живой, Бакашвили упал на спину. Убедившись в поражении целей, Латунин с двумя бойцами вышел на поляну, приказав остальным осуществлять прикрытие выхода. Солдаты осмотрели убитых боевиков, обыскали их. Латунин же склонился над потерявшим сознание и смотрящим в небо помутневшими, остановившимися глазами главарем банды. Затем достал боевую аптечку. Вколол боевику обезболивающий и антишоковый препараты. Взгляд Бакашвили просветлел. Промедол освободил от боли, но пошевелить ни руками, ни ногами главарь не мог. Латунин спросил у него:
– Как чувствуешь себя, Рамиз?
Бакашвили, с трудом шевеля губами и языком, проговорил:
– А не пошел бы ты… сержант!
Он видел скобы на вставках погон Латунина.
– Я могу уйти, а вот ты уже нет. Оставить бы тебя, козла, подыхать здесь, но не могу, приказ!
– Ты лучше добей меня!
– Э, нет, козел, легкой смерти тебе не видать. Ты еще за гибель наших ребят ответишь. И только потом, возможно, тебе дадут сдохнуть. А сейчас отвечай на вопросы.
– Никаких вопросов и никаких ответов, понял, спец?
– Уверен? А я вот сомневаюсь, что будешь молчать. Но пока полежи, отдохни. Устал поди от дел своих кровавых.
Латунин отошел в сторону, вновь вызвал командира. На этот раз Дементьев ответил:
– Слушаю!
– Командир! Завалили мы четверых духов, шедших к тропе.
– А пятого?
– Пятого, как и приказывали, взяли в плен, правда, пришлось…
– Ты давай короче, у меня нет времени, кого взял?
– Рамиза!
– Вот как? Молодец! Спроси у него, куда планировал уйти Кабан?
– Так он говорить не желает. Может, жало ему свернуть для начала?
– Делай, что хочешь, но я должен знать…
Дементьев внезапно замолчал.
Латунин воскликнул:
– Что случилось, командир?
– Стрельба на юго-востоке, там позиция Котина. Мы к нему, ты находись на месте. Допрос Рамиза отложи. Следи за ним.
– Да куда он, на хрен…
Но Дементьев уже отключил станцию.
Он вместе с подчиненными бежал, продираясь сквозь кусты, к позиции сержанта Котина. Одновременно у входа в «зеленку» спецназовцы уничтожили двоих боевиков, ушедших от родника на северо-восток.
Кабадзе шел за Чадия на расстоянии трех метров, прислушиваясь к тишине леса и, как дикий зверь, озираясь по сторонам. Пока все было тихо. Пройти бы еще с километр, и тогда можно начинать петлять, уходя на север. Лишь бы не объявились спецназовцы. Но надеждам кровавого полевого командира сбыться было не суждено. Котин и Чадия увидели друг друга одновременно. Но сержант не заметил Кабана за фигурой помощника. Чадия был выше ростом и крупнее своего командира. И дым, снесенный в лес, сделал свое дело. Увидев друг друга, Котин и Чадия на мгновение растерялись. Столь неожиданно вышли бандиты на страховочный пост группы. Однако профессионализм российского спецназовца оказался выше, он быстрее пришел в себя и дал очередь из пулемета в грудь помощника Кабадзе, не защищенную бронежилетом. Чадия никогда не носил защиту, считая, что дальше отведенного богом срока ни одна тварь на земле не проживет. Пули вздыбили грудь помощника кровавыми фонтанами, отбросив тело назад, прямо на Кабадзе. И тот воспользовался моментом. Выстрелил в сержанта из автомата, прикрываясь трупом помощника. Котин, в отличие от Чадия, был полностью облачен в боевую экипировку спецназовца. И пули Кабана попали в бронезащиту. Но их удары были настолько сильны, что сержант потерял сознание, от боли завалившись на бок рядом с пулеметом.
