Александр Тамоников - Норвежский инцидент

— Этот вопрос на Александре Вадимировиче.

— Есть, Дмитрий Сергеевич, — ответил Трепанов.

Генерал ударил ладонью по столу.

— Начало операции ориентировочно в воскресенье, двенадцатого ноября. У меня все. Если нет вопросов, вы свободны!

Трепанов с Седовым вышли из кабинета.

— Пройдем ко мне? — предложил помощник представителя России в Совете шести. — Давай предварительно обсудим наиболее приемлемый вариант переброски отряда в Афганистан.

— Пойдемте. Генерал не отдавал приказ на возвращение сегодня в Колитвино. Так что после работы в штабе я могу спокойно поехать домой, с женой побыть. Кто знает, как пойдут дела за речкой, когда вернемся и вернемся ли вообще?

— Что за настроение, Валера? Раньше я не замечал за тобой подобного упадничества.

— Это не упадничество, а реалии современной войны. Перед командировкой в Норвегию тоже никто не мог предположить, что там на старой заброшенной ферме нас ждет засада. В итоге пятеро убитых, а Додье продолжает оставаться в тяжелом состоянии. Он выкарабкается, но какой станет его дальнейшая жизнь? Так что, Александр Владимирович, никаких упаднических настроений.

— Ладно, идем.

В кабинете помощника Трепанова старшие офицеры устроились за рабочим столом.

Полковник выложил на стол карту Афганистана и спросил:

— Как думаешь, откуда можно безопасно перебросить отряд?

— Из Туркмении. Проверенный вариант.

— Термез?..

— Не обязательно. Можно из Ашхабада или с аэропорта у областного центра Мары. Но лучше, конечно, из Термеза.

— Значит, из Москвы прямо на Термез?

— Можно и напрямую, можно в Ашхабад. Из столицы Туркмении на вертушке в Термез. Дальше тоже потребуется вертолет.

— Это не проблема. Техникой обеспечим.

— Безопасней пересекать воздушную границу ночью. Для этого потребуется машина, способная лететь в темноте и в условиях высокогорья.

— Сделаем. Посадка у крепости Беку?

— Не у Асабада же садиться. На базе агента СВР отдохнем и определимся, как реализовать задачи операции «Бумеранг».

Трепанов кивнул.

— Согласен.

— Желательно, чтобы ко времени прибытия отряда к Беку в крепости уже находились Султан Назир и его люди. Маловато, конечно, бойцов, но придется работать с теми людьми, которых имеем.

— Уверен, Александров обеспечит встречу отряда.

— Я думаю, как использовать Туревича, адвоката Гриканова.

— А как ты сейчас можешь его использовать? Пока только для подтверждения информации, поступающей из разведки.

— Надо узнать у него, когда точно Алтани отправит в Россию наркоту для депутата.

— И что это даст?

— Если сделка пройдет без проблем, то Алтани успокоится.

— Со слов генерала Александрова, наркоторговец и сейчас не особо переживает о том, дойдет ли его товар до покупателя или нет.

— Внешне да, но отслеживать обстановку Алтани будет обязательно. Он же прекрасно понимает, что если его курьеры попадут в руки спецслужб, то он не только засветится по полной, но и станет мишенью для ФСБ. А Алтани это надо? Бывший майор знает, что если на него откроют охоту российские спецслужбы, то от возмездия ему не уйти. Никакие деньги не спасут. Нет, Александр Владимирович, Алтани-Балтанаров нервничает. Он успокоится и расслабится лишь тогда, когда его курьеры вернутся на базу. Мы же получим благоприятную обстановку для подготовки и нанесения удара по нему, да и для поиска Коу.

Трепанов проговорил:

— Ты прав, но сделка наркоторговцев нормально пройдет и без нашего участия. Зачем нам знать точную дату передачи товара людям депутата?

— Потому что от этой даты и надо будет плясать.

— В смысле?

— Переброска отряда в Афганистан запланирована на двенадцатое число. Если сделка состоится в воскресенье, прекрасно, работаем по плану, если же позже, то придется сидеть на базе Назира, пока не вернутся курьеры. В Москве нам отсиживаться никто не даст. А начинать активные действия, когда Алтани будет готов к любому развитию событий, нельзя.

— По-моему, ты все усложняешь, Валера.

— Лучше я перестрахуюсь до начала операции, нежели столкнусь с непредвиденными ситуациями в ходе ее проведения.

Трепанов внимательно посмотрел на Седова и спросил:

— У тебя уже есть план работы в Афгане?

Седов улыбнулся.

— Какой сейчас, за неделю до вылета, может быть у меня план?

— Вижу, что он есть. А ну-ка, давай, колись.

— Нет у меня плана, Александр Владимирович. Так, мысли кое-какие.

— Что это за мысли?

— О том, как тихо взять Алтани и получить информацию о местонахождении Вильяма Коу от него, а не от агентов.

— Интересно, — протянул Трепанов. — Ты считаешь, что это возможно?

— Что возможно? — Седов вновь обезоруживающе улыбнулся. — То, что Алтани поделится со мной информацией по Коу?

— Нет, то, что тебе удастся взять его тихо.

— Почему нет? В кишлаке Бекунди.

— Ты собираешься начать операцию с отработки тайной резиденции Алтани?

— Я же сказал, что это только мысли. План подготовлю позже. Не факт, что в нем первоочередной задачей будет работа в Бекунди.

Трепанов покачал головой.

— Нет, Валера, меня не проведешь. Если ты сейчас прорабатываешь вариант отработки Бекунди, то можно не сомневаться в том, что с него и начнешь операцию. Никакой план не повлияет на твое решение. Уж я-то тебя хорошо знаю.

Седов рассмеялся.

— Для нас, Александр Владимирович, что важнее? Выполнить поставленные задачи или в точности отработать утвержденный план, по сути — ненужную формальность? Ведь практика показывает, что на месте все эти планы летят к чертям собачьим, и работать приходится исключительно по обстановке.

— Я понял тебя. Что ж, в конце концов за результат операции в первую очередь отвечаешь ты, командир отряда. Тебе и решать, как действовать. Но план, пусть и формальный, составить придется по установленной форме, со всеми расчетами.

— Разве я против? Положено, составим. Вот только когда мы перестанем заниматься никому не нужной бумажной волокитой?

— Боюсь, на наш век писанины хватит с избытком.

— Если бы только на наш. Ну да ладно. Это все ерунда. Свяжусь-ка я все-таки с адвокатом. Вот ему, в отличие от Алтани, нельзя давать расслабляться.

— Уверен, что поступаешь правильно?

— А зачем бы я его вербовал? Чтобы передать МВД или службе наркоконтроля? Нет, сначала он должен отработать на нас.

— Поступай как знаешь. Я пройду в аналитический отдел. Ты дождись меня. Это недолго.

— Есть, товарищ полковник.

— Да брось ты ерничать! Мне не до юмора.

— А напрасно. Юмор нам и строить, и жить помогает. Но все, Александр Владимирович. Я серьезен как никогда.

Трепанов вышел из своего кабинета. Седов же набрал номер адвоката депутата-оборотня Гриканова.

После довольно продолжительных гудков Туревич ответил:

— Алло.

— Добрый день, Эдуард Владимирович.

— Здравствуйте. Извините, не узнал.

— Это ваш новый клиент. Вспомнили?

Выдержав недолгую паузу, адвокат кратко ответил:

— Да.

— Есть разговор, Эдуард Владимирович.

— Слушаю вас.

— Не телефонный. Когда мой человек может подъехать к вам в офис?

— Давайте завтра после десяти. До этого времени я, извините, никак не могу.

— Ну что ж, завтра так завтра. В десять тридцать мой человек будет у вас.

— Договорились.

— Берегите себя, Эдуард Владимирович.

— Что?

— Ничего, до свидания! — Седов переключился на Грачева. — Грач!

— Да, командир!

— Завтра в десять тридцать тебе вместе с Хакером надо быть в адвокатской конторе господина Туревича.

— Цель визита?

— Надо узнать, когда точно прибудет товар в усадьбу у села Дронино.

— А сам адвокат в курсе этого?

— Если не в курсе, пусть узнает. По результатам разговора доклад мне. Хакеру следить за тем, чтобы вас никто не слушал.

— Понял.

— Работай.

— Доклад по телефону?

— Можешь почтой прислать, заказным письмом.

— Все подкалываете?

— Нет, Грач, отвечаю на не очень умные вопросы. До связи!

— До связи.

Седов отключил телефон, в это время вернулся Трепанов и спросил:

— Поговорил с адвокатом?

— Да.

— Как он?

— Нормально.

— Может, по сто граммов выпьем, Валера?

Командир отряда удивился и осведомился:

— Есть повод?

— Он, как тебе должно быть известно, найдется всегда, была бы водка. Ее у меня нет, есть коньяк. Так как?

— Я за рулем.

— Оставишь свой «Форд» здесь, до дома тебя мой водитель отвезет. С утра заберешь тачку и двинешь в Колитвино, если Александров не подкинет вводную.

— А, давайте! Но по сто граммов.

— Конечно, мы же на службе.