Волк 7: Лихие 90-е - Никита Киров
— Ты как в своём любимом фильме, крёстный отец, — я наклонился над ним. — Лежишь один, после покушения, без охраны. А вокруг убийцы, которые хотят тебя добить, дон Крюков.
— Ты меня замочить хочешь, Волков? — слабым голосом произнёс он. — Так вали уже.
— Не, Игорь, не собираюсь. Знаешь, кто тебя заказал?
— Кравцов, — сказал он, недолго подумав. — Он завистливый и злопамятный, тварюга. Они это вместе с Пашей Японцем придумали. Но не сами, а когда Кирьян намекнул. Без его прикрытия они бы не решились, кишка тонка.
— Ну, значит, дело это нам упрощает, — я сел на табуретку, убирая с неё портфель, который туда поставил Слава. — Я тебе предлагаю контракт, Игорь. Я тебя охраняю, пока не приедут твои люди. Вернее, не тебя, а вот, например…
Я задумался и показал на чёрный кожаный портфель, который только что снял.
— Тут какие-то важные бумаги? — спросил я.
— Угу.
— Вот их мы и будем охранять по договору. Ну и тебя заодно, раз всё при тебе. Такой уж закон, иначе не сможем пользоваться пушками. Но надо будет парням заплатить, я их в нерабочее время дёргаю. Так что всё официально будет.
— Заплачу вам, — сказал он и закрыл глаза. — Ты же понимаешь, Волков, что это всё из-за этого комбината? Уже готовятся его брать. Но я смогу…
— Не сможешь. Комбинат никто из вас крышевать не будет. Лучше тебе это сразу понять и забыть про него. Но раз ты тогда выступил против них, мы тебе это не забыли.
— Наши в курсе? — пробормотал он.
— В курсе. Там в Новозаводске были покушения, но не удались.
— Значит, кто-то свой сдал, падла, Кирьяну подлизал, — Крюков моментально стал серьёзнее. — Или чужой, но с города.
— Найдёшь, — сказал я, поднимаясь с табуретки.
Слава тем временем вышел, потом вернулся, тихо рассказал мне, что люди на своих позициях. Вооружены, но я думал, что до стрельбы не дойдёт. Это же не в подъезде палить из автомата, а в больнице. Тут надо серьёзное прикрытие, чтобы такое устроить.
Зато у меня оно было. Ремезов людей на охрану Крюкова направить не мог. Вернее мог, но это бы вызвало вопросы у его руководства, ведь этим делом он не занимался. Да и зачем ему это? Но неофициально, так он мог подпортить планы Кирьяну. Да и когда под рукой мы, частники, проще заняться этим самим. Всегда будет причина для отмазки, что мы оказываем охранные услуги.
Так что Ремезов остался сидеть на работе и занимается своей текучкой, а заодно следить, чтобы милиция не приехала нас арестовывать по чьей-то указке. Да даже если и приедет, это всё равно не поможет киллерам. Время идёт, да и когда рядом с больницей будет торчать столько ментов, ни один киллер не сунется заканчивать своё дело.
Правда, пара нарядов всё равно приехали. Но прошло мирно, просто проверили документы. Если у них и был приказ нас убрать с точки, они его не выполнили.
У Кирьяна и Японца могли быть связи в органах, но любое милицейское руководство сейчас должно понимать, что после этого Крюкова добьют, и виноватым будет оно само, теперь уже точно. Одно дело — не дать охрану раненому, тут бы нашли козла отпущения, а совсем другое — снять ту охрану, что уже сидела рядом. Тут любому будет ясно, что все в доле.
Начальству ещё за сам факт покушения придётся отвечать, так что палки в колёса они нам решили не ставить. А пока мы торчали в больнице, никто не сунулся, хотя пара подозрительных лиц промелькнула поблизости, о чём намекнул Слава.
Я же посмотрел на часы и вернулся к Крюкову. Осталось недолго. А он уже пришёл в себя и говорил увереннее.
— Они же не отстанут, — продолжал Крюков. — Вам на комбинате нужен кто-то, кто всю эту блатную пену оттуда прогонит. Вот как в Красноярске на алюминиевом заводе. Столько блатных там крутилось? Позвали потом Толю Быка, он всех оттуда вышвырнул…
— И он в итоге всё себе и захапал, — перебил я. — А кто против был, того убили. Так что я никого туда не пущу, Игорь.
Анатолия Быкова мы обсуждали ещё осенью, в Питере. Опасались, как бы такой вариант ни случился и у нас. Ну и пока всё это обсуждали, в памяти у меня всплывали воспоминания из первой жизни, о грядущей вражде генерала Лебедя, которому ещё только предстоит стать губернатором Красноярского края, с Быковым.
Тогда об этом долго говорили, ведь в начале Быков поддержит Лебедя на выборах, потом у них начнётся вражда. Но это их проблемы, а у меня свои.
— Пустишь такого и всё, — вслух сказал я. — И Кирьян мне кстати почти то же самое сказал, что будет всех оттуда гнать. Но знай, его на комбинате не будет. А у тебя свои дела накопились, я в них не лезу. Вот с этой проблемой только помог.
— Это не забуду, — произнёс он. — И твою помощь не забуду… и про этих тоже буду вспоминать.
Неважно, забудет или нет. Не забудет — хорошо, в любом случае, мы своего добились. Рано или поздно Крюкову придётся давать ответку Японцу, и даже ожидание этого спутает их планы отобрать комбинат. А Кирьян и его прихвостни уже наверняка поняли, что жёстко облажались, и сейчас начнут лихорадочно думать, как выпутаться из проблемы, которую сами и создали.
Вот только что они придумают? Не будут же они смиренно ждать, когда Крюков придёт мстить. Это же не идиоты, они же всё прекрасно понимают. А новое покушение в Новозаводске пройдёт почти без шансов на успех.
Но всё равно, они тоже будут строить планы. Прямо сейчас где-то в городе сидит Кирьян, смотрит на снег и думает, как выйти сухим из воды. Сухим и богатым, от денег от не отступится.
А что может придумать такой человек, как Кирьян?
Оставил с Крюковым Славу, сам вышел в тёмный узкий коридор, пропахший лекарствами, и подошёл к окну. Снаружи темно. Во дворе стояли наши машины и кареты скорой помощи, рядом с которыми курил персонал. А дальше крутилась милиция. Отсюда видно, как толстый усатый
