Сирийский пленник - Сергей Васильевич Самаров
Но любой опытный боец знает, что ранение в конечность далеко не всегда выводит человека из строя. Часто он после этого продолжает стрелять. Тем более что при ранении в конечность болевые ощущения наступают не сразу, если, конечно, не повреждена серьезно кость. Боец бывает в состоянии еще больше минуты вести активную стрельбу.
Поразить же часового в голову весьма проблематично. Особенно если на ней, как и полагается на посту, надет шлем, устойчивый к выстрелам из пистолета Макарова с дистанции в пять метров. Тут требуется прицелиться. Этот момент даст возможность бойцу, обученному стрельбе с пояса, дать встречную короткую очередь на поражение. Второй боец, готовый к любому повороту событий, тут же поддержит первого своим огнем.
В надежности часовых сомневаться не приходилось. Виктор Васильевич видел громадную разницу между постом из состава полиции, который порой выставляется при схожих обстоятельствах, и бойцов спецназа военной разведки. Разница была многократная. Состояла она прежде всего в уровне боевой подготовки и в умении концентрировать внимание. При этом бойцы, как и их предполагаемые противники, знали прекрасно, что постоянно находиться в напряжении невозможно. Любой, даже самый тренированный организм требует расслабляющего отдыха.
Медики определили длительность нахождения на посту в два часа. Через это время часовых меняют согласно требованиям устава. Спецназ военной разведки живет по этим же законам.
К концу дежурства обычно наступает момент самого большого напряжения и, естественно, такой же усталости. Она имеет свойство накапливаться, набирается, начинает давить на психику, грозить нервным срывом.
Но при этом все специалисты знают, что во время службы на посту бывают и моменты расслабления. Обычно это связано с изменением обстановки. Так, к примеру, солдаты будут сильно напряжены в часы посещения больных, но сразу, как только это время завершится, им станет легче.
Россомахов вспомнил время смены поста. Получалось, что она произойдет примерно в середине двухчасового периода для посетителей. Это тоже один из удобных моментов для нападения, если учесть, что одна смена расслабилась, сдав пост, а вторая еще не успела полностью включиться в работу. Но человек, знающий специфику подготовки бойцов спецназа ГРУ, сообразит, что они в выполнение поставленной задачи включаются еще до прихода на пост. Поэтому он предпочтет произвести нападение после окончания времени для посетителей. Если его не произойдет и в это время, значит, оно будет совершено ночью.
Таким вот образом подполковник Россомахов приблизительно высчитал, когда должен прийти убийца или таковые, если их будет несколько. Он поставил себе задачу взять показания у Анны до этого времени.
Но как проникнуть в больницу, не привлекая к себе внимания? Легкое изменение внешности в этом случае не поможет. Этого от него обязательно ожидают противники, готовые именно к такому развитию событий. Они могли оказаться в любой из машин, припаркованных рядом с хирургическим корпусом. Особенно в тех, которые имели темные тонированные стекла.
Виктор Васильевич как раз сидел и ломал голову над тем, как ему попасть в больницу, когда увидел, как из дверей вышел сначала один врач, за ним другой, потом, через десяток минут, и третий. Все они сели в свои машины и уехали. Двое из них перед этим прямо на выходе сняли медицинские халаты и спрятали их в сумки или в портфели.
Дельная мысль пришла ему в голову сама собой, когда Россомахов убедился в том, что все машины на парковке, кроме их «Мазды», уже сменились. Если охрана «Феникса» и была здесь, то уехала. Сотрудники ФСБ тоже были таковы. Они не узнали подполковника или не решились задерживать его без группы захвата.
– Надеюсь, медицина на меня не обидится, – сказал подполковник. – В случае чего я, так уж и быть, возьму вину на себя.
Россомахов знал способности капитана Журавлева, но не мог сказать, на что способен в рукопашной схватке капитан Русинский. Поэтому он выбрал Игоря Олеговича и сразу объяснил ему свой план. Капитан согласился, выложил на сиденье свой пистолет-пулемет, чтобы тот не мешал движениям, покинул машину и прошел вперед, за угол.
Требовалось найти врача комплекцией покрупнее, который не побоится вступить в драку. Журавлев со стороны наблюдал за людьми, покидавшими больницу.
Как раз в это время оттуда вышли два медика. Один достаточно крепкий, а второй вообще великан ростом под сто девяносто пять или около того. У того, который ростом был пониже, как увидел Россомахов даже издали, был серьезно сломан нос. Похоже было на то, что кулаком. Это говорило о боевитости характера человека. Тот и другой на ходу снимали белые врачебные халаты.
Подполковник высунулся из машины и сделал знак рукой капитану Журавлеву. Тот неторопливо шагнул вперед, посмотрел на крыльцо и так же спокойно двинулся в сторону парковки, легко совмещая время и расстояние.
Высокий, если не сказать просто здоровенный, врач открывал своим ключом старенький автомобиль «москвич-комби», который, по большому счету, уже, наверное, лет двадцать как отбегал свое дорожное время и никогда не имел ни центрального замка, ни сигнализации. Второй врач стоял рядом, держался за ручку заднего сиденья, готов был усесться на него или хотя бы бросить туда свой объемный портфель, туго набитый чем-то и подозрительно звенящий стеклом.
Проходя мимо, капитан Журавлев, изображающий простого прохожего, сказал что-то презрительное, видимо, относящееся к автомобилю. Громадный врач ответил ему только двумя словами, а вот второй, что поменьше калибром, выдал целую длительную тираду и сделал шаг вперед. Журавлев что-то ответил на это и остановился. Врач за словом в карман не полез и придвинулся к капитану вплотную.
Журавлев, долго не думая, нанес боковой удар слева прямо по носу, сворачивая его в сторону, противоположную прежнему перелому. Из носа сразу брызнула кровь. Журавлев отступил на шаг, чтобы не запачкаться, блокировал удар врача предплечьем. Теперь уже он врезал справа, точно в челюсть, сразу уложил противника между «москвичом-комби» и соседней машиной.
Портфель врача упал, громко, хотя и глухо, зазвенев. Из-под него что-то сразу обильно потекло.
Гигант приближаться вплотную к Журавлеву не стал. Он просто неумело попытался выбросить руку, нанести удар издали, с дистанции, при этом сам задирал подбородок так, словно просил стукнуть именно в него.
Но капитан легко увернулся от неумелой атаки огромного противника и нанес встречный
