Михаил Серегин - Подарок девушки по вызову
Он скользнул в проход между двумя девятиэтажками, чувствуя за собой хриплое дыхание погони. Он быстро обернулся: в пяти метрах за ним бежал Перевийченко. Именно с его губ с уже запекшейся в уголках рта кровью и срывались эти хрипы.
Но как он бежал! Словно и не было леденящей кровь аварии и разбрызганных по разбитому лобовому стеклу «Форда» тщедушных мозгов водителя!
В три прыжка Перевийченко, опередивший ментов на добрый десяток метров — хоть и стартовали они раньше его, — настиг Кропотина, опрокинул его на землю и легко, словно бы играючи, завернул ему руки за спину.
Дима больно ткнулся в пыльный асфальт потным лицом и услышал над ухом почти добродушное — показавшееся ему страшнее любого вопля ярости и хриплого воя ненависти:
— Отбигався, хлопче…
* * *Водитель «Форда» был убит наповал. Находящиеся на заднем сиденье Дамир и амбал пострадали не слишком сильно, но все же куда больше отделавшегося царапинами Перевийченко, по той простой причине, что «Форд» врезался в кирпичи багажником, а они, как уже упоминалось, сидели сзади. У Дамира выявили сотрясение мозга, на что тот головокружительно выругал оперативно прибывших на место врачей «Скорой помощи» (не с Колей Буравчиком и Степанидой Михайловной!) и заявил:
— Какой там еще сотрясений, да еще мозг, слющ! Щярлатаны!
А потом наотрез отказался ехать в больницу.
— Тогда поехали к Церетели, — сказал Перевийченко и после паузы добавил:
— Окажем ему скорую медицинскую помощь.
Глава 10ОГАРКИ «КАПЕЛЛЫ»
«МАЗ» шел по центру города — не так быстро, как хотелось бы Свиридову, но верно удаляясь от того рокового места, где их настигли разом и служба безопасности Церетели, и правоохранительные органы.
Лера уже успокоилась. Она скорчилась за укрывшим ее от всех глаз фрагментом стены и сидела совершенно без движения, лишь изредка вытирая мокрые глаза.
Нет смысла говорить, о чем она думала. Она и сама не смогла бы внятно сформулировать — о чем.
В мозгу царил какой-то гулкий, по-змеиному переплетенный и ворочающийся хаос, и ей было страшно в нем копаться. Потому что из складок змеиных тел показывались то спокойное лицо Перевийченко, то белозубая плотоядно-тигриная усмешка Мамуки Церетели, тянущего к ней хищные цепкие ручищи, а потом все перекрывали тоже переплетенные полосы багрово-красной пелены, из-под которой невнятно проступало пепельно-серое лицо с бледными тонкими губами и короткими выцветшими мальчишескими ресницами над застывшими светлыми глазами.
Дима Кропотин.
— Ты бросил его на гибель, — тихо сказала она Владу. — Ты предал его.
Свиридов покачал головой, остановив на ней хмурый, все понимающий взгляд.
— Иначе мы не ушли бы. Может быть, ему удалось уйти. Хотя, откровенно говоря, мало шансов.
Но даже если так.., мы вытащим его оттуда. И одновременно вытащим себя из всего этого дерьма. Эта бывшая «Капелла».., этот Перевийченко. Иначе… иначе нас сотрут с лица земли. Я точно знаю, где можно найти их всех. Монахов говорил, что каждый цикл переливаний нужно делать только рано утром…
Значит, завтра.., в клинике Монахова.
Лера подняла на Свиридова заплаканные глаза и увидела, каким холодным и жестоким может быть его красивое лицо…
* * *Лера сидела на лавочке не так уж и долго сверх оговоренного срока. На лавочку рядом с ней опустился рослый мужчина с довольно-таки суровым широкоскулым лицом, коротко остриженными иссиня-черными волосами и чуть раскосыми темными глазами. Он молча покосился на нее застывшим взглядом, в глубине которого светилась натянутая, как струна, настороженность, и закурил сигарету.
Девушка облизнула губы и спросила хриплым, чуть надтреснутым голосом:
— Вы Андрей Николаевич?
Мужчина даже не шелохнулся, только выпустил несколько колец табачного дыма, а потом, не поворачивая головы, спросил:
— Дима не придет?
— Не знаю, — ответила она, — давайте подождем.
Мужчина кивнул головой и сделал две глубокие затяжки. Лера повернулась к нему и только было открыла рот, как он вынул пачку «Мальборо», раскрыл и молча протянул ей. Лера взяла сигарету и, прикурив от любезно протянутой им зажигалки, снова уткнула глаза в серый, выщербленный у бордюра асфальт.
Так, в молчании и выкуривании — одна сигарета от другой! — пачки Андрея Николаевича прошло около получаса. Пока наконец Андрей Николаевич не зашевелился и, шумно вздохнув, не проговорил коротко и веско:
— Он не придет.
— Он остался там.., на стройке. Вероятно, они все-таки поймали его. Там была машина Перевийченко и еще две ментовские.
— Перевийченко? — быстро спросил тот. — Начальник охраны Церетели?
— Со своими ублюдками, — холодно добавила Валерия. — Андрей Николаевич, боюсь, что в ближайшее время Дима не может быть вам полезен.
Дело в том, что я понимаю, кто вы такой и кто такой Дима. И потому могу сделать то, что вы уже три месяца не можете осуществить.
Густые брови человека из Балакова медленно поползли вверх.
— И что же мы не можем осуществить?
Лера качнулась вперед и, не глядя на собеседника, ответила хлестко и коротко, как отрубила:
— Убить Церетели. Я совершенно точно знаю, где будет Церетели завтра утром и каким образом его можно достать.
— У вас есть причины идти на подобное?
— Да.
Тот поднялся с лавки и, пронзив девушку самым напряженным и подозрительным взглядом, какие она когда-либо чувствовала на себе, произнес:
— Я полагаю, это не самое лучшее место, чтобы говорить на подобные темы. У меня неподалеку отсюда машина. Поедем в гостиницу, где я всегда останавливаюсь в вашем городе, там и обсудим то, что вы хотели бы мне предложить.
Они дошли до забрызганной грязью вишневой «девятки», Андрей Николаевич распахнул перед Лерой дверь, но в ту же секунду из салона высунулась чья-то рука и с непередаваемой быстротой втащила его внутрь. Он попытался сопротивляться, но тут его шея оказалась в таких тисках, что из груди Андрея Николаевича вырвался невольный стон.
— Добрый день, майор Кривов, — раздался над ухом чей-то звучный голос. — Лера, кажется, тебе придется повести машину.., я тут немного перестарался с лейтенантом Стахановым. Он был за рулем, ждал товарища майора. Где вы остановились, Кривов?
— В гостинице «Петербург», — слабым голосом ответил тот. — А ты.., кто такой?
— Старый знакомый, — насмешливо ответил Влад. — В свое время ты был у меня на подхвате в «Капелле», а твой дружок Григоренко шпионил за Фокиным.
* * *— Чего вы хотите? — резко спросил Кривов.
Они сидели в двухместном номере «Петербурга» друг против друга. Неподалеку, в кресле, перевязывал пробитую голову Стаханов — широкоплечий парень с узким бледным лицом и металлического оттенка невыразительными глазами.
— Кто убил Симонова? — холодно спросил Влад. — Впрочем, на этот вопрос можете не отвечать.
Бедному Стаханову и так досталось.
Парень с пробитой головой вздрогнул и побледнел еще больше, хотя, казалось, больше некуда.
— Вы Свиридов? — вдруг спросил майор Кривов. — Конечно, вы Свиридов. Но как же оказалось, что вы…
— Долго объяснять, — перебил его Влад. — Еще дольше, чем если бы ты объяснял, зачем вы подставили меня, так тщательно провентилировав мое «капелловское» прошлое и переслав выуженную информацию Церетели, который вас припек. Я, конечно, не против, чтобы отстреливали криминальный элемент, но я решительно против того, чтобы убивали моих друзей и особенно меня самого. Огарки «Капеллы»… Наследнички… — он сухо усмехнулся и добавил:
— Лера, будь добра, посмотри вон в той сумке.
Наверняка товарищ майор хранит в ней оружие.
Лера извлекла из указанной сумки небольшой пистолет с уже привинченным глушителем.
— Та-ак, — протянул Свиридов. — «Беретта».
Той модифицикации, что условно называют «дамская». Хорошая штука. Что еще? Ага… «ПМ». Ну куда же без него? Да у вас тут целый арсенал, как я погляжу. Ого! А это что такое?
Рука Леры в очередной раз вынырнула из сумки, и Влад невольно поднял брови: тонкие пальцы девушки сжимали здоровенную «пушку» стального цвета, с длинным, сантиметров двадцать пять, как показалось самой Лере, дулом.
— Сорок четвертый «магнум», — отрекомендовал Свиридов. — От башки ничего не остается. Как не осталось ничего от головы Паши Симонова. Потому что, сдается мне, его убили именно из этой бандуры.
— Я возьму этот пистолет себе, — глухо сказала Лера.
— Эт-та еще зачем?
— Когда я пойду с тобой в клинику Монахова завтра утром…
Свиридов нахмурился.
— Ты это что.., серьезно?
— Я должна ответить за все то, что он.., они… — Ее голос прервался, а когда она заговорила вновь, то был уже сух и резок:
— Разве ты забыл, Влад, что я была его любовницей и он заразил меня СПИДом?
