Ядерная тень - Александр Александрович Тамоников
Увы, претворить свою мечту в жизнь Никсон не смог. Оказалось, гулять по Кремлю без присмотра президенту категорически воспрещается даже с телохранителями. Глава Советского Союза Леонид Брежнев, узнав о желании Никсона, вызвался составить компанию на утренних прогулках, но Никсон отказался. Заставлять человека вставать в пять утра после тяжелых трудовых будней? Нет, это не в правилах тридцать седьмого президента США. Он, как никто другой, знал, что во время визита делегаций из других стран рабочий день президента заканчивается не тогда, когда за последним делегатом закрылась дверь гостиничного номера. Его рабочий день длится до тех пор, пока все задействованные структурные подразделения не подготовятся к очередному рабочему дню.
Конечно, дела, которые требовали безотлагательного внимания, и заботы, связанные с текущим визитом, были и у Никсона, но что значат все заботы по сравнению с гордостью за себя и свой труд! Ведь это благодаря его, Ричарда Никсона, стараниям сейчас перед взорами москвичей и гостей столицы над зданием Кремля впервые в его истории развевается государственный флаг Соединенных Штатов Америки! Весь мир наблюдает за триумфом Штатов, да что там! За его личным триумфом! Ни один из президентов США не смог дойти до этого этапа, никому не удалось довести переговоры до личной встречи глав двух сверхдержав, да еще на территории Советского Союза, а он, Ричард Никсон, смог! Вершина дипломатии, вот что это! Уникальная работа мозга, ювелирная точность, шедевр мировой политики!
— Риччи, который час? Почему ты стоишь у окна полуголый?
До Никсона донесся голос жены. Он шел от кровати в спальне размером с хороший актовый зал. Никсон обернулся.
— Дорогая, ты уже встала?
— Как видишь, еще лежу. Вопрос в том, почему ты уже не спишь?
— Просто хотел немного полюбоваться видом американского флага на неприступной Кремлевской стене. — Никсон едва заметно улыбался.
— Снова твои бредовые идеи? — Супруга Никсона соскользнула на пол, подбежала к супругу и обняла его сзади за талию. Босые ноги утопали в высоком ворсе ковра, и это было приятно. — Мнишь себя на месте завоевателя великой Москвы?
— Почему бы не помечтать? — Никсон ласково потрепал супругу по волосам. — А что, Пэт, хотела бы ты стать первой леди Советского Союза?
— О нет, Риччи, пожалей свою красавицу-жену. — Пэт в притворном ужасе отпрянула от мужа. — Ты видел, во что одевают своих женщин эти русские?
— Что не так с женской одеждой русских?
— Да все не так! Ужасная ткань, тусклые расцветки, аксессуаров ноль! А покрой? Боже, Риччи, что это за покрой? Если бы мой портной хоть раз принес мне вещь в подобном исполнении, он сию секунду отправился бы мести тротуары. Больше его руки никогда бы не прикоснулись ни к портновским ножницам, ни к лекалам!
— Дорогая, откуда столько агрессии? Ну, не нравится тебе гардероб русских, так что с того? Они же не заставляют тебя носить их одежду.
— Ха-ха-ха! Поверил! — Пэт закружилась по комнате, заливаясь задорным смехом.
— Разыграла меня! — догадался Никсон. — Вот ведь чертовка!
— Так забавно смотреть на твое растерянное выражение лица! Как же чудесно, что таким тебя вижу только я.
Пэт вновь прижалась к супругу, щекой потерлась о его плечо. «Какой же я счастливчик», — пронеслось в голове Никсона. Он действительно считал, что с супругой ему повезло. Ему хотелось положить весь мир к ногам жены, хотелось перевернуть небо и опрокинуть землю, остановить луну и погасить солнце, лишь бы его Пэт была счастлива. Никсон понимал, что только благодаря поддержке супруги он стоит сейчас здесь, на русской земле, и любуется американским флагом. Только благодаря Пэт он взлетел так высоко и был уверен, что пока у них с Пэт все в порядке, падать с этой вершины ему не придется.
— О чем задумался? — Пэт потянулась на носках и разгладила морщинку на лбу супруга. — Видишь, до чего доводят непомерные думы? Хочешь, чтобы твое лицо напоминало печеное яблоко? А как же харизма, дорогой?
— Все шутишь. — Ричард улыбнулся, но веселое настроение уже пропало.
— Так что тебя тревожит? — На этот раз и Пэт сменила шутливый тон на серьезный.
— Так сразу и не скажешь, — подумав, произнес Никсон. — Со стороны все кажется вполне благопристойным, но что-то меня смущает, заставляет чувствовать себя напряженным.
— Что именно, расскажи своей маленькой Пэт, и вместе мы придумаем, как быть.
— Встреча с Леонидом Брежневым, — выдал Никсон.
— Какая именно? — уточнила Пэт.
— Первая.
— Ах, эта…
Первая встреча Никсона и Брежнева носила неофициальный характер и состоялась по прибытии американцев в предоставленные им апартаменты около Оружейной палаты. В самом начале разговор между главами двух государств развивался по привычной схеме: официальные обращения, общие фразы, сухие предложения. Затем разговор потеплел, Брежнев рассказал американскому президенту о сложностях, которые возникли во время организации визита, затем перешел к достижениям в сельском хозяйстве, а затем вдруг объявил о негативной реакции советского общества на ситуацию во Вьетнаме. Никсон чувствовал, что еще чуть-чуть, и Брежнев выскажет и свое мнение по этому поводу, и тогда Никсону придется отбиваться, а это может негативно сказаться на главной цели встречи. Минут двадцать Ричард Никсон испытывал высшую степень напряжения, а затем оно прошло.
Диалог двух стран и нормализация ситуации в мире оказались важнее для руководства СССР. Леонид Ильич перешел к обсуждению менее щекотливых и более личных тем. Никсон, в свою очередь, выразил надежду, что грядущие переговоры серьезно повлияют на разрядку международной напряженности, и упомянул о дружеских отношениях, сложившихся у Франклина Рузвельта и Иосифа Сталина в годы Второй мировой войны. И вновь ему показалось, что этой репликой Леонид Ильич остался недоволен. Да, он, соглашаясь, кивал, жестикулировал и требовал от переводчика дословного перевода, когда восхищался достижениями Рузвельта и Сталина, но в глазах президент Никсон читал не восхищение, а раздражение, так не похожее на то, как Брежнев общался с ним в личной переписке. Именно эта переписка, по мнению Никсона, сыграла наиглавнейшую роль в том, что встреча в принципе состоялась.
Когда вопрос о встрече на советской территории возник впервые, руководители двух сверхдержав сошлись во мнении, что встреча станет эпохальной во всех отношениях; и чтобы она прошла продуктивно и смогла помочь открыть новую страницу в советско-американских отношениях, им необходимо достичь взаимопонимания еще до самой встречи. Так появилась мысль не ограничивать взаимодействие глав СССР и США общением через послов, а организовать личную переписку. Восемь месяцев президент США Ричард Никсон и генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев обменивались посланиями, содержание которых было
