Самый лучший апокалипсис 2 - Ам Аль Гамма
– Не к добру это, – перепуганная, директорская подхалимка толкнула одну из девчонок к алым письменам, – а ну проверь! Сходи прочитай, что написано!
Под настороженными взглядами всех присутствующих, девушка боязливо прошла в темноту дворов:
– Тут написано, что руководить инопланетными захватчиками все равно будет старшая сестра Настасьи Павловны, – неуверенно зачитали с асфальта, – потому что у неё всё всегда получается лучше. Ещё тут написано, что в детстве вы ей завидовали и что…
– Ну, Вазген, – зловеще прошипела гром-баба в пустоту перед собой, – ну доберусь я до тебя!
«Непрошибаемая тетка», – мысленно покачал я головой. – «Всё Вазген и Вазген. А то, что буквы сами собой появляются её вообще не тревожит».
– Мне это стереть? – робко подала предложение всё та же девушка.
– Стирай-стирай, – быстро покивала головой заместитель директора. – Всё стирай! Там же и про меня написано, да?
– Да…
– Стирай немедленно! Всё стирай!
Девушка, сильно нервничающая, тем не менее принялась усердно елозить ботинком, пытаясь вытереть алые каракули на мокром асфальте. Я же, молча наблюдая за этим делом, крутил в руках огрызок мела и решал, вмешиваться или нет. Категорически спасать девчонку мыслей не было, из прагматичных соображений, но вот попробовать облегчить её скорую участь почему бы и нет. Все-таки нарисованный мир, в который она вот-вот попадет, принадлежит, по-видимому, мне и в моих силах на него влиять.
– Ладно, – буркнул я себе под нос, корябая красным мелом по асфальту.
Огрызка хватило впритык. Потратил я его, рисуя массивную железную клетку с женской человеческой фигуркой внутри. По задумке это должно было спасти будущую жертву красных надписей от циркулярной пилы и изголодавшихся чертей, её обхаживающих. Все-таки свой жуткий агрегат хвостатые погонщики давным-давно смонтировали и пребывали сейчас в диком нетерпении, ожидая к себе на огонек следующего посетителя. В общем, спасая девчонку от риска быть заживо распиленной, я нарисовал массивную железную клеть, поместил в неё человеческую фигурку и всё это дело водрузил на огромный валун безымянного курьера. Подальше от чертей так сказать. На мой взгляд выполнено всё было идеально, картинка получилась максимально простой и всем понятной, и как-то исковеркать смысл этих моих художеств у хвостатых дурней не было никаких шансов.
– Света?! – послышался встревоженный женский голос. – Све-ет?! Светка?!
Я прекратил рисовать, поднял голову. Как и ожидалось, девушка пропала. Там, где ещё секунду назад пытались вытереть писанину с мокрого асфальта, осталась лишь пугающая, молчаливая темнота.
– Света?! Светка, ты где?! Светаа-а-а?! – дружный женский отряд, перепугано сбившись в кучу, взволнованно продолжал искать свою исчезнувшую подругу.
Бессмысленная затея. Света теперь моя. И полусъеденный Андрюха живое тому подтверждение. Обглоданный труп, молча протягивающий мне красный мелок, прямое доказательство того, что дело сделано и Света уже где-то на полпути к железной клетке и голодным чертям.
– Настюх, – резко дернула своего босса за рукав подхалимка, – тут дело не в Вазгене, слышишь? Не в Вазгене тут дело! Тут чертовщина какая-то творится! Чертовщина! Девчонку забрали прямо у меня на глазах, понимаешь?! Забрали прямо у меня на глазах! Оно её утащило! Я видела, я всё видела! Оно утащило её!!
– Отцепись, сумасшедшая! – рявкнула на своего зама гром-баба, швырнула голосящего заместителя от себя подальше. Приняв настороженную позу, директор рынка стала быстро раздавать указания: – Вы двое, на крышу! Ты и ты, перекрыть все входы и выходы. Ты, проверь подъезды…
– Ого… – прошептал я удивленно.
Силовики, которым гром-баба велела проверить крышу, взмыли под облака. Взяв короткий разгон, девушки прыгнули в темноту небес, мощнейшим толчком оторвавшись от земли. Ещё двое побежали блокировать выходы со двора, собственным телом сметая любые преграды на своем пути. Последняя, внезапно вытащив фонарик из кармана, пошла внимательно осматривать каждый сугроб и медленно, но неумолимо продвигаться аккурат в мою сторону. Я аж растерялся от неожиданности. Как-то привык уже к вечной темноте и отсутствию освещения, а тут фонарик.
В кармане призывно завибрировал телефон. В тот же момент подъездная живопись ушла в перезагрузку, быстро обновляясь и добавляя в картинку новые детали. Я вытащил мобильник:
«Подчиненные восхищены вашей изобретательностью. Ваше могущество растет» – вещал NetherRealm с поцарапанного экрана.
«Не к добру это», – думал я, пристально разглядывая довольных чертей под своими ногами.
Опасения были не напрасны. Рогатые дуболомы и в этот раз интерпретировали мои художества каким-то своим, крайне изощренным способом и вместо железной клети́ притащили огромную, металлическую, всю в проводах и непонятных иероглифах, мать его, пушку. Взгромоздив гигантский антиквариат на валун несчастного курьера, черти покатили её к самому центру, со всем усердием и заботой выполняя порученное мной им задание. Я ведь рисовал до этого клеть в центре обелиска, вот и черти свою херовину покатили туда же. Дотолкав чудо артиллерии куда требуется, хвостатые погонщики побежали за снарядом – несчастной девушкой Светой, пока ещё живой, кричащей и в ужасе отбивающейся от подступающих к ней со всех сторон других представителей хвостатой цивилизации. Благополучно схватив несчастную и затянув к себе наверх, бывшую подопечную Настасьи Павловны принялись заталкивать в дуло установки, разворачивать пушку, корректировать наводку и готовиться к залпу. Для получения лучшего результата к процедуре подключили специально обученных сотрудников и представляли они из себя трёх безрогих уродцев один страшнее другого. Первый, высокий и худой, с колбами в руках и порошками на поясе, без остановки колдовал над визжащей Светой и не переставал посыпать её своими приправами, читал молитвы, махал руками и давал указания хвостатой братии побыстрей заталкивать девчонку в дуло установки. Второй, мелкий и толстый, погонял чертей крутить самоходку то влево, то вправо, то наперекосяк, каждую секунду сверялся с огромной порванной картой в своих руках и с диким восторгом разглядывал изображенные в ней чужой зиккурат, парад планет у его навершия, города и деревни у основания, катакомбы под фундаментом и плоскую каменную плиту-небосвод над самой макушкой. Последний, будто при смерти, всё это время едва шевелился, сонно хлопал глазами, зевал, чесал в затылке и с абсолютным пофигизмом в глазах выполнял единственную поставленную перед ним задачу – держал над пороховым шнуром гигантской пушки зажжённую спичку.
Я распереживался. Сонный флегматик вызывал у меня наибольшие опасения и я жутко нервничал, подозревая что пушка выстрелит прежде чем кричащую Свету запихнут в дуло установки и мелкий с картой не успеет дать наводку по чужому зиккурату. Чей это был зиккурат меня особо не волновало, откуда у чертей гигантская пушка знать было
