Фредерик Форсайт - Кобра
Впереди сверкнул одинокий луч света, сияющая вертикальная колонна мощностью миллион ватт. Капитан Понс был слишком близко от цели. Он помигал посадочными огнями и потянул штурвал, выполняя плавный разворот. Понс знал, что взлетно-посадочная полоса расположена строго по компасу с востока на запад. При полном отсутствии ветра приземляться можно было как в одну, так и в другую сторону, однако по предварительной договоренности джипы ждали у западного конца. Понс должен был пролететь над ними.
Выпустив шасси и закрылки, он сбросил скорость и начал заходить на посадку. Впереди ярко вспыхнули прожектора. Там, внизу стало светло, словно в полдень. Понс с ревом пронесся над внедорожниками на высоте десять футов, со скоростью сто узлов. «Кинг-эр» коснулся земли на привычных восьмидесяти четырех узлах. Прежде чем Понс успел заглушить двигатели и отключить все системы, к самолету с обеих сторон подкатили два джипа. Крестьяне-«качальщики» вспотели насквозь и валились с ног от усталости. Они непрерывно работали на протяжении трех часов, и в топливном баке плескались последние пятьдесят галлонов горючего.
Франсиско Понс категорически запрещал курение на борту своего самолета. Другие летчики разрешали курить, рискуя тем, что от одной искры вспыхнувшие пары горючего могли превратить самолет в летящий огненный шар. Только оказавшись на земле, все четверо закурили.
Их встретили четверо колумбийцев во главе с Игнасио Ромеро, главой всех операций Картеля в Гвинее-Бисау. Большой груз требовал его личного присутствия. Местные крестьяне вытащили из грузового отсека двадцать тюков, составлявших одну тонну кокаина. Тюки отправились в кузов пикапа с колесами от трактора, и один из колумбийцев их увез.
На тюках сидели шестеро гвинейцев, солдаты, выделенные генералом Дьялу Гомешом. Он управлял страной в отсутствие даже номинального президента. Похоже, к этой должности никто особенно не стремился. Сроки пребывания в ней были очень недолгими. Вся хитрость заключалась в том, чтобы по возможности быстро сколотить состояние и перебраться в Португалию, на курортное побережье Альгарве, с несколькими молодыми дамами. Главная проблема заключалась в «по возможности».
Водитель бензовоза подсоединил шланги и включил насос. Ромеро угостил Понса чашкой кофе из личного термоса. Понс понюхал напиток. Колумбийский кофе, лучший. Он признательно кивнул. Без десяти четыре утра по местному времени все работы были завершены. Педро и Пабло, источающие сильный запах пота и черного табака, забрались в грузовой отсек. У них было еще три часа отдыха – пока не опустеет главный топливный бак. Затем снова качать, до самой Бразилии. Понс и молодой второй пилот, который еще осваивался, попрощались с Ромеро и поднялись в кабину.
Джипы вернулись на свои места, и, когда вспыхнули прожектора, капитану Понсу осталось только развернуться носом на запад. Без пяти четыре самолет, ставший легче на тонну, оторвался от земли и еще затемно был над морем.
Где‑то позади в лесу тонна кокаина будет перевезена в укромное место, где ее разделят на маленькие партии. Затем бóльшая часть направится на север, одним из двадцати различных способов, одним из пятидесяти курьеров. Именно это распыление груза и убедило Кобру в том, что поток нельзя остановить, после того как наркотик окажется на земле.
По всей Западной Африке пособники из местных, вплоть до президентов независимых государств, получали плату за свои услуги не деньгами, а кокаином. Как превратить его в наличные – это была уже их проблема. Они организовывали второй, параллельный канал, также нацеленный на север, но только сосредоточенный исключительно в руках чернокожих африканцев. Здесь в дело включались нигерийцы. Они занимали господствующее положение во внутриафриканской торговле кокаином, продавая свою долю практически исключительно через сотни нигерийских сообществ, разбросанных по всей Европе.
Еще в 2009 году начались проблемы, которые со временем привели дона Диего в бешеную ярость. Кое-кто из африканских помощников не пожелал довольствоваться ролью простых курьеров. Они захотели стать полноценными игроками, покупать напрямую от производителя и увеличить свои скромные доходы до астрономической прибыли белых торговцев. Однако дон Диего в первую очередь заботился о своих европейских клиентах. Он не собирался повышать статус африканцев от слуг до равноправных партнеров. Этой тлеющей враждой и собирался воспользоваться Кобра.
Отец Исидро на протяжении многих часов боролся со своей совестью и молился. Он обратился бы к отцу-наместнику, но тот уже дал ему свой совет. Каждый приходской священник должен был принимать решение лично, по собственной воле. Но отец Исидро не чувствовал себя свободным. Ему казалось, он попал в ловушку. У него был маленький защищенный сотовый телефон. С этого телефона можно было позвонить только на один номер. По этому номеру ответит записанный голос, бегло говорящий по‑испански, но с легким американским акцентом. Или можно было отправить текстовое сообщение. А еще можно было промолчать. Принять окончательное решение помог отцу Исидро юноша из больницы Картахены.
Отец Исидро крестил его, затем причащал – одного из многих подростков бедной епархии, населенной в основном портовыми рабочими. Когда священника призвали совершить последний обряд, он сидел у кровати, перебирал четки и плакал.
– Ego te absolvo ab omnibus peccatis tuis, – шептал отец Исидро. – In nomine Patris, et Filii et Spiritu Sancti[18].
Он сделал в воздухе крестное знамение, и подросток, вздрогнув, умер. Сидевшая рядом медсестра молча подняла белую простыню и накрыла мертвое лицо. Пареньку было всего четырнадцать лет, и его убила чрезмерная доза кокаина.
– Но какие грехи он совершил? – обратился к безмолвному богу отец Исидро, возвращаясь домой по погруженным в темноту пустынным улицам.
В тот вечер он сделал звонок.
Отец Исидро не думал, что он нарушает доверие сеньоры Кортес. Родившаяся и выросшая в портовых трущобах, она по‑прежнему ходила в его церковь, хотя сейчас уже и перебралась в хорошее бунгало в престижном жилом районе у подножия горы Ла-Попа. Ее муж Хуан был вольнодумец и не посещал мессу. Но жена пришла и привела ребенка, приятного мальчика, живого и озорного, какими и должны быть мальчики, но добросердечного и искренне верующего. Сеньора Кортес говорила с отцом Исидро не в исповедальне, и она просила его о помощи. Вот почему он не нарушал тайну исповеди. Поэтому он набрал номер и оставил короткое сообщение.
Кэл Декстер прослушал это сообщение двадцать четыре часа спустя. После чего встретился с Полем Деверо.
– В Картахене есть один человек, сварщик. По отзывам, гений в своем ремесле. Он работает на Картель. Организует тайники в стальных корпусах кораблей, настолько искусно замаскированные, что обнаружить их практически невозможно. Полагаю, мне следует навестить этого Хуана Кортеса.
– Согласен, – ответил Кобра.
Глава 06
Это был приятный маленький дом, аккуратный и ухоженный, из тех, которые всем своим видом говорят, что те, кто в них живет, гордятся тем, что поднялись над рабочим классом до уровня мастеров своего дела.
Сварщика выследил местный представитель британского АБОП. На самом деле он был уроженцем Новой Зеландии и после долгих лет работы в Центральной и Южной Америке свободно владел испанским. Его официальным прикрытием была должность преподавателя математики в Военно-морской академии. Это открывало ему доступ ко всем официальным властям Картахены. И хороший знакомый из ратуши разыскал дом по данным о налогах на недвижимость.
Ответ на запрос Кэла Декстера был предельно кратким. Хуан Кортес, вольнонаемный сварщик, работающий в порту, и адрес. Новозеландец добавил также заверение в том, что другого такого Хуана Кортеса в окрестностях престижного жилого квартала, раскинувшегося на склонах горы Ла-Попа, больше нет.
Кэл Декстер прибыл в Картахену через три дня, скромный турист, остановившийся в бюджетной гостинице. Он взял напрокат мопед, один из десятков тысяч, колесивших по городу. Раздобыв карту дорог, Декстер отыскал нужную улицу в пригороде Лас-Флорес, запомнил, как до нее добраться, и прокатился по ней.
На следующее утро он уже был на месте в предрассветной темноте, присев рядом со своим мопедом, чьи внутренности были разложены на асфальте. В соседних домах зажигался свет: люди просыпались навстречу новому дню. Зажегся свет и в доме номер семнадцать. Картахена считается курортом на юге Карибского моря, и весь год здесь держится мягкая погода. В начале марта по утрам уже тепло. Днем будет жарко. Первые обитатели квартала тронулись на работу. Со своего места Декстер мог видеть «Форд Пинто», стоящий на площадке перед домом объекта, и пробивающийся сквозь шторы свет. Семья завтракала. Без десяти семь сварщик открыл дверь и вышел из дома.
