Альберт Байкалов - В одном строю с победой
В спальне воцарилась гнетущая тишина.
– Мне необходимо просмотреть твои дела. Когда это будет возможно? – В голосе Масуда появились нотки раздражения.
– Хоть сегодня, – пожав плечами, хмыкнула она. – Никаких проблем. Бухгалтер в офисе каждый день… Без выходных.
– Хорошо, – кивнул он головой.
На улице было пасмурно. Накрапывал мелкий дождь. Все это усилило депрессию, вызванную утренним разговором.
Сегодня, после вынужденного перерыва, за Пузыревой вновь заехал Спицын, которого накануне выписали из больницы.
– Зря я все-таки вас послушал, Лариса Евгеньевна, – вздохнул он, когда они остановились на красный. – В платную клинику только попади… Видят, что платежеспособный, кучу болезней найдут, лишь бы лежал.
– Тебе какая разница? – Она улыбнулась. – Я ведь оплатила лечение как производственную травму.
– Скучно там. – Он вздохнул и, включив передачу, хотел еще что-то сказать, как невесть откуда вынырнувший «бычок», видимо, не успевший повернуть на «красный», перегородил им дорогу.
Оглушенные подушками безопасности, они некоторое время сидели молча, приходя в себя.
Первым заговорил Вадим:
– С вами все нормально?
– Вроде бы да, – выбираясь наружу, прошептала Пузырева.
Выскочивший из микроавтобуса водитель обезумевшими глазами смотрел на результаты своего виража. Капот еще новой «Ауди» вздыбился, колеса зажаты крыльями.
– Ну ты, брат, даешь, – Спицын на всякий случай сначала заглянул в «бычок», затем бросил взгляд на стоящую сзади машину и, убедившись, что авария не подстроена, присел на корточки рядом.
– Извини, – едва слышно пролепетал водитель злополучного микроавтобуса. – Жена с утра крови попила, весь на нервах.
– Все на нервах, – огрызнулся Вадим, доставая сотовый. – Лариса Евгеньевна, я сейчас ГАИ вызову и в офис позвоню, чтобы за вами машину выслали, а вы пока в салоне посидите.
– Не стоит, – отмахнулась она. – Сто лет на метро не ездила. Позвони, как тут закончишь, мне.
– Хорошо, – кивнул головой Спицын и, видимо, только сейчас вспомнив о свидетелях, бросился к стоящим у тротуара зевакам…
Сойдя с эскалатора на переполненный людьми перрон подземки, она вдруг услышала, что ее кто-то окликнул.
Развернувшись, Лариса увидела немолодую, стройную даму в очках.
– Вы меня? – удивленно спросила она, пытаясь вспомнить этого человека.
– Лора, вы не узнали своего преподавателя! – грудным голосом воскликнула женщина, подхватив ее под локоть и увлекая в сторону от людского потока.
– Мария Александровна! – всплеснула руками Пузырева. – Как же, как же… Извините, я сейчас в аварию попала, еще в себя не пришла.
Мария Александровна вела у них на курсе английский язык. Лариса имела несчастье несколько раз пересдавать ей предмет.
– Вы сейчас где и с кем? – придирчиво оглядев ее с ног до головы, поинтересовалась англичанка. – Я смотрю, либо вы удачно вышли замуж, либо имеете хорошую работу.
– Я не замужем, – грустно улыбнулась Лариса. – А в остальном вы правы. Занимаюсь бизнесом.
– И детей нет? – удивилась Мария Александровна.
Лариса отрицательно покачала головой.
Англичанка всплеснула руками:
– Как так? Такая красавица! – В ее глазах появилось любопытство. – А вас по поводу Масуда не беспокоят?
– А почему меня должен кто-то беспокоить? – удивилась Лариса, пожимая плечами.
– Вы с ним не поддерживаете отношений? – вопросом на вопрос ответила Мария Александровна. В ее взгляде появилась подозрительность.
Это насторожило Пузыреву.
– А что?
– Как! – Лицо преподавательницы сделалось злым. – Этот негодяй – бандит! Он помогает чеченцам. Более того, он даже воевал на их стороне.
– Что вы несете?! – возмутилась Пузырева. – Откуда вам вообще известны такие подробности?
Она едва сдержалась и не сказала, что только что рассталась с Масудом и никакой он не бандит, а обыкновенный бизнесмен, и ни от кого не прячется, а живет в Москве.
– У нас всех преподавателей допросили! Да и по телевизору я как-то видела, похожего на него боевика показывали.
Неожиданно Пузырева вспомнила прозвище этой женщины. Неизвестно почему, студенты называли ее за глаза Клизма. У нее появилось желание вцепиться ей в лицо, но неимоверным усилием воли она удержалась. Больше не став слушать сплетницу, не прощаясь, она развернулась и вошла в вагон только что остановившейся электрички.
Проводив бывшую студентку удивленным взглядом, Мария Александровна пожала плечами и направилась к эскалатору.
На работу Лариса пришла сама не своя. Грубо ответив секретарше на вопрос, все ли у нее в порядке, она закрылась в кабинете и задумалась.
Злость на «глупую» преподавательницу постепенно прошла. Однако она сменилась не менее отвратительным чувством.
«Неужели это правда?» – с ужасом думала Лариса, глядя в окно. Она часто видела на экранах телевизоров боевиков. Злые, обветренные лица, бороды и армейский камуфляж. Эти атрибуты ограничивали ее представление о них. Интеллигентный и спокойный Масуд никак не походил на этих жестоких людей. Не может быть, чтобы человек столько лет провел в Москве и вдруг, ни с того ни с сего, начал воевать против России. Однако другой голос, начинающий звучать все сильнее, говорил другое: «А как же те, что прожили в этой стране с рождения, оказались в лесах с оружием в руках?» И чем больше она думала об этом, тем больше появлялось вопросов. Почему, например, Масуд так долго не давал о себе знать? Чего он боялся? Почему, в конце концов, на нее вышли именно чеченцы? С другой стороны, Зелимхан и несколько его земляков – абсолютно мирные люди, уехавшие из неблагополучной Чечни. Однако то, что они не принадлежат ни к какой этнической криминальной группировке, еще на воде вилами писано.
Она наконец-то задумалась над тем, что за все время, в отличие от своих конкурентов, не подвергалась никакому давлению со стороны. Может, это Масуд поручил Умарову оградить ее от такого рода проблем, а она просто-напросто не в курсе реального положения дел? Наверняка и ее «Юпитер» был причиной кровавых разборок. Если это так, что тогда, кроме Ларисы и ее бизнеса, может объединять Зелимхана с Масудом?
От размышлений ее отвлек Умаров.
– У тебя все нормально? – поинтересовался он с порога, с тревогой заглядывая в глаза. – Почему мне не сообщила об аварии?
– Решила на метро прокатиться. А что?
– Ничего. – Он потер переносицу. – Сегодня Масуд планирует ознакомиться с делами. В общем-то, это больше, как я понял, будет ревизия.
– Я в курсе, – кивнула она, просматривая накладные, лежащие на столе. – Ничего страшного.
– Чем собираешься заниматься?
Лариса удивленно посмотрела на него:
– Сам же сейчас сказал, ревизия у нас. Буду отчитываться. – Неожиданно в ее глазах появилась растерянность. – Только пока не знаю, как я его представлю бухгалтеру и юристу?
– Никак. – Зелимхан покосился на часы, висевшие на стене. – Не утруждай себя присутствием при этом.
– А если… – открыла она было рот, чтобы задать еще какой-то вопрос, но он не дал ей этого сделать:
– Я уже оговорил с ним технические стороны…
– Слушай, – неожиданно осенило Ларису, и она пристально посмотрела на своего зама. – А ты ему случайно не родственник?
– С чего ты взяла? – удивился он. – Где Чечня и где Саудовская Аравия?
«В том-то и вопрос, – подумала Лариса. – Где Чечня и где Аравия? При каких же обстоятельствах они сошлись, а главное, где?» Масуд утверждает, что с момента окончания университета не появлялся не только в Москве, но и в России вообще. Тем не менее чувствовалось, что Зелимхан был не заочным знакомым Масуда, а старым товарищем, которому, судя по всему, араб доверял. Где и как Умаров заслужил такое доверие? Неожиданно она вспомнила, как ее заместитель два раза почти на три месяца исчезал на своей родине. Столь долгое отсутствие он объяснял тяжелым положением дома и разрухой в республике. Как она поняла из его объяснений, родители чеченца жили в далеком, никем не контролируемом горном селении. А ведь между тем она до сих пор не задавалась вопросом, где Зелимхан получил образование. Уж явно не в горном ауле приобрел практику общения на двух языках – английском и немецком. Он не подходил под общий стереотип выросшего в глуши человека. Об этом говорили его манеры, умение вести себя, держаться в обществе. Эрудиции чеченца можно было только позавидовать. Неожиданно у нее появилась идея.
– Почему все это время скрывал от меня свою возможность видеть и общаться с Масудом? – спросила она, сделав вид, будто что-то ищет в выдвижном ящике стола.
Расчет ее был построен на одном – она узнала об этом из уст самого Масуда.
– Откуда ты знаешь? – Он вскинул на Ларису удивленный взгляд, и от ее внимания не ускользнуло его замешательство и даже испуг.
– От верблюда! – Передернув плечами, она взяла телефонную трубку и принялась набирать несуществующий номер.
