Б. Седов - Наследство старого вора

- Все. Хватит. Пора.

Лина встала и подошла к распахнутому шкафчику.

Когда она доставала из него бинт, на глаза попалась бутылочка с йодом. И теперь Лина точно знала, что сделает. На столике, стоявшем рядом с кроватью, в эмалированной кювете лежали какие-то медицинские инструменты, и среди них был большой двадцатикубовый шприц.

Набрав полный шприц йода, Лина подошла к Червонцу и, посмотрев на него, воткнула иглу шприца в прозрачную трубку, соединявшую перевернутую бутыль капельницы с веной Червонца.

Закрыв краник, чтобы йод не пошел вместо вены в бутыль, она заглянула Червонцу прямо в его наполненные страхом глаза и сказала:

- В некоторых штатах Америки казнят именно таким образом. Но только там используют проверенный яд, и человек умирает наверняка, а я вынуждена пользоваться тем, что есть. Если ты не сдохнешь от йода, я буду гнать тебе в вену все подряд до тех пор, пока ты не перестанешь дышать. Тут много разных баночек и бутылочек.

Червонец задергался и, не в силах больше сдерживать неутихающий напор поноса, почувствовал, как из него с громким противным звуком полилось содержимое кишечника.

В палате завоняло, и Лина, наморщив нос, сказала:

- Достойная смерть.

Помедлив секунду, она с силой нажала на поршень, и двадцать кубов спиртовой настойки йода устремились в вену Червонца. Через несколько секунд его лицо побагровело, и на шее вздулись вены.

Глаза Червонца налились кровью, и его крупно затрясло. Судороги были настолько сильны, что бинты, привязывавшие Червонца к кровати, порвались, и, выгнувшись, он скатился на пол. Аппарат Илизарова с лязгом бился об пол, кляп выскочил, и Лина увидела, что Червонец, высунув язык, азартно кусает его, словно посторонний кусок мяса. Кровь текла у него изо рта, руки выворачивались, словно кто-то невидимый выкручивал их, а сам Червонец в этот момент чувствовал, как стальные крючья раздирают на части его голову. Гипс, в который была упрятана правая рука Червонца, треснул, и Червонец, поднеся скрюченные руки к лицу, засунул пальцы себе в рот и стал разрывать его.

Видя все это, Лина похолодела.

Она знала, что Червонец сейчас умрет, но такого впечатляющего зрелища не ожидала. Однако Лина была совершенно удовлетворена. Она не знала, что все будет происходить именно так, но то, что она увидела, наполнило ее сладким чувством исполнившейся мести.

Наконец судороги достигли апогея и Червонец, испустив сдавленный утробный рык, замер, а через несколько бесконечно долгих секунд распластался на полу колышущейся грудой безвольного мяса.

Его глаза были открыты и смотрели прямо в потолок.

Нагнувшись к нему, Лина с жадностью вбирала в себя его смерть. Червонец был безусловно мертв. Гарантированно и навсегда.

- А жаль, - пробормотала Лина и выпрямилась.

Совершенно хладнокровно она вытерла полотенцем все предметы, к которым прикасалась, и, еще раз оглянувшись на труп Червонца, вышла из палаты.

В коридоре было все так же пусто.

Пройдя мимо лифта, Лина стала спускаться по лестнице.

Сняв халат, шапочку, а заодно и парик, она сунула все это в стоявшую на лестничной площадке урну, затем сняла мамину кофту и со вздохом повесила ее на перила. Пусть кто-нибудь бедный носит…

Встряхнув волосами, она поправила юбку, которая была в общем-то вполне приличной и современной, и вышла в вестибюль. Быстро пройдя по нему, она оказалась на улице и, закинув сумочку на плечо, пошла к воротам.

В этот момент рядом с ней остановился уже знакомый ей «Крайслер», и из распахнувшейся двери выскочил давешний Шварценеггер. Лина помнила, что он тоже был на суде и, сидя рядом с клеткой для подсудимых, несколько раз внимательно посмотрел на нее.

Столкнувшись с Линой, которая в этот момент быстро отвернулась, он буркнул:

- Из-зните.

И поспешил к входу в здание больницы.

- Ты ее на подоконнике оставил, - раздалось ему вслед из машины.

Неожиданно Шварценеггер резко остановился и, повернувшись к уже удалившейся на несколько шагов Лине, сказал:

- Слышь, это… Девушка, а где мы с вами виделись?

- На дискотеке, - не оглядываясь, весело ответила Лина, хотя в этот момент ее сердце ушло в пятки.

И торопливо пошла дальше.

- На дискотеке… - Шварценеггер пожал плечами. - На какой еще дискотеке?

- Шевели копытами! - крикнул ему сидевший в машине Бритый. - Нам еще к Желваку ехать.

- Иду, иду, - отозвался Шварценеггер.

Он забыл в палате Червонца мобильный телефон, и им пришлось возвращаться с полдороги.

Говорят, что пути не будет…

Глава десятая

Покончив с Червонцем, Лина сдала машину в агентство проката, вернулась домой и в полном опустошении сидела на кухне с чашкой чая. Она думала, как ей жить дальше. Мысли роились самые неутешительные. Первое - она стала убийцей. Отняла человеческую жизнь. Пусть Червонец был подонком, тем не менее… Но Максим теперь отомщен… Она почувствовала себя опустошенной, но эта странная пустота образовалась на месте переживаний, терзавших ее больше двух месяцев, и Лина с удивлением смотрела внутрь себя, не ощущая ни тупой боли, уже ставшей привычной, ни тоски, ни страха… Только оцепенение…

Второе - с работы ее наверняка поперли, так давно она там не объявлялась. Кое-какие деньги у Лины еще остались, конечно. Она - девушка экономная, зарплата у нее была немаленькая, плюс бонусы и проценты. Так что удалось кое-что скопить. Плюс то, что оставили ей в свое время родители. Но надолго этих денег не хватит. Хотя, мрачно подумала девушка, вполне вероятно, что она скоро окажется за решеткой, так что вопрос о хлебе насущном может и не встать. В тюрьмах кормят, пусть и баландой, с голоду умереть не дадут. В воображении Лины представилась кошмарная картина, основанная на прочитанных ею когда-то романах Б. К. Седова (папочка увлекался, и она пару книг пролистала): вот она лежит на верхней шконке, одетая в полосатую робу… В камере вместе с ней еще двадцать жутких теток, одна другой отвратительнее. И вот одна из них, ростом почти с Кинг Конга, улыбается Лине и говорит: «Ах, какая цыпочка! Какая милашечка! Иди ко мне, я тебя приголублю!»

Девушку передернуло. Лучше сразу вниз головой с десятого этажа…

Третье - Артур… Этот чертов спецагент, в которого ее, кажется, угораздило влюбиться… Ох! В человека, которому от нее нужно одно - загадочный медальон и который не задумываясь пожертвует ее жизнью, если надо будет. Или не спецагент, а бандит? В глубине души девушке казалось, что этот Бэтмен к ней неравнодушен, но… Не верила она ему, и все тут.

И последнее - медальон. Надо вернуть его и разгадать его тайну. Чем черт не шутит, а вдруг там и впрямь ключ к сокровищам? Что там еще может быть? Не списки же немецких шпионов времен Первой мировой войны? Медальон принадлежит ее семье уже третье поколение, если в нем таились какие-то политические секреты, они давно утратили актуальность. С годами не утрачивает актуальность только ЗОЛОТО… Золото - это ключ к свободе… Она сможет уехать подальше отсюда, может быть, даже из этой страны, забыть обо всех ужасах, которые ей довелось пережить за последние несколько месяцев… Лина вздрогнула. Год назад ее приводила в ужас одна мысль о том, чтобы уехать из России, из Питера. А сейчас… Но теперь ее ничто здесь не держит. Она потеряла любимого человека, брата, маму… На глаза девушки навернулись горькие слезы.

Тяжелые мысли Лины были прерваны телефонным звонком.

Лина вздрогнула, бросилась в гостиную и схватила трубку:

- Алло!

- Здравствуйте, Лина, - раздался бархатный голос Воронцова.

- Артур! Здравствуйте! - Лина изобразила радость.

- Лина… Милая, я очень хочу вас видеть. Давайте встретимся сегодня…

- О! Не смею отказывать суперагенту, которому сам Джеймс Бонд в подметки не годится. Конечно, я согласна! - лукаво ответила девушка.

- Я буду счастлив видеть вас. Заеду в семь часов. Годится?

- Да, вполне. Жду вас.

Положив трубку, Лина задумалась…

Почему бы не попытаться использовать Воронцова для того, чтобы разгадать тайну медальона… Очевидно, что хрупкая девушка вроде нее, не имеющая нужных связей и возможностей, в одиночку мало что сможет сделать. Зато вместе с Артуром… а там будет видно.

Внезапно Лина вздрогнула и покрылась холодным потом. Она совсем забыла про Прынцессу… Хотя… в свете того, что она сделала с Червонцем, история одиннадцатилетней давности ситуацию не сильно ухудшит. И девушка горько засмеялась. Потом встряхнулась, посмотрела на часы.

- В семь часов. А сейчас два. И как мне убить эти пять часов? - Она подумала и решительно произнесла: - Я знаю. Я потрачу эти пять часов с пользой для дела.

И пошла в комнату одеваться.

Через десять минут Лина вышла из подъезда и, остановив белую «Волгу», сказала: