Сергей Зверев - Гамма-воин
Тарасов вышел за территорию «Таежной». Красотища какая! Огромное небо, густая зелень… И здесь людям не живется мирно…
Внимание Артема привлек блеск оптики в стороне, на живописном склоне сопки. «Показалось?!»
В следующую секунду до слуха Тарасова докатился отдаленный выстрел. Ветка орешника, колыхавшаяся над плечом, упала, срезанная пулей снайпера. Артем упал в траву, перекатился. Сюда бы бинокль!.. Но отблеск оптики исчез и больше не появился.
— Загораете, товарищ майор? — вдруг дружелюбно поинтересовался голос за спиной. Тарасов узнал Епишева.
— Ты с местной фауной хорошо знаком? — спросил Артем. — Снайпер вон оттуда шмаляет, знаешь?
При слове «снайпер» сержант поспешно зарылся в траву рядом с Тарасовым.
— Я знаю, кто стрелял! — заявил Епишев. — Я с погранцами перекурил, так рассказали… Китайцы стреляли, товарищ майор!
— Понятно, что не марсиане… Погранцы, может, еще что интересное рассказывали?
— Дайте сигаретку, товарищ майор! Спасибо… Рассказывали, что заправляет тут китайский босс один, а командир заставы с ним корешится. Ну и всем, кто помогает, деньги обламываются. Некоторые на дембель по пятьдесят тыщ увозят…
— Русскими?
— Ну да, нашими… Доллары — командиру!
— Пошли на заставу, — поднимаясь и расправляя плечи, сказал Артем. — По дороге расскажешь. У нас времени мало.
— А снайпер?!
— Он уже километров за десять отсюда рис свой кушает… И насчет снайпера — рот на замке! Уши оборву!
Глава одиннадцатая. «Я — Первый: открываю огонь!»
— Как она посмела промахнуться?! Мы всегда платим по счетам — и вот впервые Ли промахнулась!
— Простите, господин…
Товарищ Ван склонил голову и со смиренным видом провел ладонями по ниточкам усов. Одетый в подобие партийного френча Папаша Чэнь стоял перед ним, сложив руки на груди. Широкое лицо босса с глазами-щелками пылало сдержанным гневом.
— Чертов уйгур, это ты виноват во всем!
— Да, господин…
Товарищ Ван склонился еще ниже. Бывший партийный руководитель окружного масштаба, а ныне преуспевающий пенсионер Папаша Чэнь еще со времен Великого Кормчего привык к беспрекословному повиновению.
— Откуда принесло этого майора?! Ты снова виноват — мог бы побеседовать с приезжим, дать ему денег, в конце концов! Они ведь нищие, эти русские свиньи!
— Да, господин…
— Но уже поздно! Мои лучшие люди убиты!.. Друг с той стороны сообщил: незнакомые офицеры уберутся завтра утром, и я сам отправлюсь с грузом через границу! Пусть молодым будет стыдно!
— Да, господин!
— Почему не отправляетесь, товарищ майор? Я уже доложил в штаб округа…
— Коробка передач подвела… Починят — и двинем…
Артем беседовал с командиром «Таежной» у затянутой камуфляжной сеткой курилки. Тарасов с удовлетворением отметил, что Епишев правильно понял его замысел. Сержант лупил ботинком в борт бэтээра и орал на механика-водителя, измазанного от ушей до пят машинным маслом. Гришин, не посвященный в тарасовский план, нервно курил в сторонке.
— Мне нужна машина — за шестерней съездить! — сообщил «Таежному» командиру Артем.
— Это сколько времени займет?
— Часа четыре.
— Кто сопровождающий?
— Я и съезжу! — во весь рот улыбнулся Тарасов и, не дожидаясь ответа, кликнул сержанта: — Епишев, ко мне! Бегом! С ускорением — бегом!..
Через пятнадцать минут командирский «газик» начальника погранзаставы с двумя пассажирами выехал за КПП и скрылся за поворотом.
— Стой! — приказал Артем лопоухому водителю-первогодку. — Садись на заднее сиденье и сопи в две дырочки. Сержант порулит… Давай, Епишев, на сопки правь!
Для порядка буркнув «не положено», водила перебрался назад, с видимым удовольствием задымил сигаретой и стал вертеть по сторонам головой.
— Запасные рожки к «калашу» я взял, товарищ майор, — гордясь близостью к начальству, деловито проговорил сержант.
— Будешь сидеть в машине — вот этого стеречь, — объявил Тарасов. — Там, куда едем, будет мое личное дело… А рожки давай сюда. Изолента есть? Смотри и учись, салабон! И штык-нож давай…
Артем правильно угадал место перехода границы: минут через тридцать после того, как трофейный «газик» замер на краю широкой прогалины, между темными деревьями вдалеке раздался рокот автомобильных моторов.
Тарасов бегом пересек поляну и огляделся. Пройти машины могли только здесь — справа и слева торчали кусты… Отдать должок вероятному противнику — а там хоть трава не расти! Только бы водила вместе с Епишевым не задергался не вовремя!
Артем не знал, чего ждать от китайцев на этот раз, а значит, надо было сымпровизировать.
Тарасов выбрал огневую позицию. Он помнил недавний урок: за его спиной теперь была каменистая, почти отвесная стена, оплетенная мутно-зеленым мхом. Спуститься по ней незаметно не удалось бы никому.
Показались автомобили — давешний «газик» с заботливо замазанными краской дырами от пуль, за ним катил длинный серебристый вседорожник «Великая Стена». Машины были с пассажирами. Мотнулась на выбоине голова водителя «газика». На секунду машины пропали из виду, гул моторов усилился.
Артем переставил планку прицела на стометровую отметку и устроился поудобнее. Вспомнился покойный Багратион — тот всегда перед стрельбой протирал ладони платочком, хотя потливостью не страдал… Тарасов отогнал наваждение.
Вынырнули, словно прямо перед глазами, машины наркокурьеров. Разрывая утреннюю тишину, гулко заработал «калашников» Артема. Брызнуло осколками лобовое стекло «газика». Откинулся на спину сиденья мертвый водила, сидевший рядом китаец завалился на бок. «Великая Стена» вильнула вправо, подставив капот и борт, которые Тарасов тут же исполосовал двумя длинными очередями. Прищелкнув второй, сдвоенный при помощи изоленты рожок, Артем порыскал автоматным стволом в поисках новой цели. С другого борта вседорожника кто-то вывалился на землю — мелькнули белые кроссовки, — за ним еще один… Потерявший управление «газик» ткнулся бампером в кусты. Вскочивший с заднего сиденья тип, держа пистолет обеими руками, открыл ответный огонь.
Тарасов сиганул вниз со своего пригорка, и правильно сделал. Один из оживших китайцев бахнул из гранатомета — фонтан пыли и сухой травы взвился над местом, где только что лежал Артем. Кто-то орал как резаный — раненый, наверное, остальные верещали на самых высоких нотах. Стреляли беспорядочно. Обзор был никакой — Тарасов перещелкнул рычажок на одиночные и ответил несколькими выстрелами. Пора было делать обходной маневр. Артем ужом пополз в сторону застрявших машин.
Атакованный противник приходил в себя, уверенный, что ему противостоят серьезные силы. Папаша Чэнь — если он, конечно, выехал на встречу — сейчас небось звонит своим российским друзьям, пытаясь выяснить: по чьему приказу его караван почем зря колошматят из автоматов?
«Я — Первый: открываю огонь!» — припомнил Артем фразу, сказанную комбатом «Гаммы» Мезенцевым. Да, это было давненько, в Чечне, когда большие московские дяди кинули Шамиля Басаева, заплатившего пару-тройку миллионов «зеленых» за прекращение огня. Полевой командир захватил заложников, и «Гамма», не получая приказов, держала на прицеле здание, набитое боевиками. Кто-то главный, не желая брать на себя ответственность, предусмотрительно вырубил связь, и попытки связаться с командованием закончились ничем. И тогда комбат проревел в эфир открытым текстом, сопроводив свои слова старым добрым русским матом: «Я — «Гамма»! Я — Первый! Открываю огонь!» «Лешие» выиграли тот горячий бой…
Отрывисто кашлял мотор вседорожника: «Великая стена» была подбита серьезно. «Газик», как было слышно, выруливал на тропу — свистел под колесами осыпающийся грунт да перекликались китайцы. Выстрелы смолкли. Артем пригнулся и побежал. Штык-нож хлопал по пояснице.
Вдалеке прокатился рокот. Тарасов мог бы поклясться, что если это не гроза, то уж точно рев винтов вертолета «Ми-8».
— Надо убираться отсюда! — завизжал трусливый Чанг, забрызганный кровью убитого водителя. — Нас арестуют!
На его загривок легла тяжелая лапа Папаши Чэня.
— Я не боялся русских, когда они были сильными, и не побоюсь сейчас! — рявкнул босс. — Перетащите груз в «газик», идиоты!
Уцелевшие укрылись за машинами. Лежа на полу вседорожника, один из бойцов пытался завести заглохнувший мотор. Надрывно стонал раненный в живот боец.
— Стреляйте! — приказал Папаша Чэнь и стал названивать по мобильному. — Нас обстреляли! — через минуту закричал он на ломаном русском. — Это ты приказал?! Кто приказал?! Я платил деньги тебе! Отвечай!
Командир «Таежной» бессвязно лепетал в ответ. Босс набрал номер Добронравова, но тот не отвечал.
Редкая стрельба из «калашникова» смолкла. Чанг выдернул из багажника гранатомет, приложился к прицелу и пустил гранату в кусты, откуда только что гремели автоматные очереди. Второй уцелевший боец рысью помчался вперед, чтобы проверить результат.
