Олег Алякринский - Охота вслепую
Прилетев в Йоханнесбург, Сержант отправился в портовый квартал и зашел в бар гостиницы «Голден краун», некогда приютившей его в этом городе. Он заказал бокал немецкого рислинга и узнал у говорливого бармена, что старики Девятинские давно умерли, продав перед смертью свой бизнес Вальтеру Рихтеру, владельцу крупных виноградников в семидесяти милях от города…
Сержант допил вино, расплатился и вышел. Он, конечно, и не надеялся застать добрых старичков в живых.
Но на душе у него почему-то стало тяжело, точно он ждал или надеялся на теплую встречу после стольких лет, а надежды растаяли как дым… Единственный человек, с которым у него в чужой, непонятной стране возник — или это только была видимость? — теплый человеческий контакт, умер, не дождавшись ни возвращения беглеца из Советской России, ни возврата когда-то одолженных ему денег.
Он вспомнил, что в далеком и, как теперь казалось, покинутом уже навсегда Ленинграде осталась могила матери. Он вспомнил Наталью, которую любил до самозабвения и на которой мечтал жениться. Вспомнил уже стершиеся из памяти лица сослуживцев по Ленугро — и понял, что остался совсем один в огромном неприветливом и не вызывающем доверия мире, где его единственной верной подругой остается снайперская винтовка.
Что ж, раз так распорядилась судьба, он не будет роптать. Джо Долан еще повоюет, еще поохотится!
ЧАСТЬ II
Глава 9
В тяжелом, влажном ночном воздухе послышался глухой рев автомобильных движков. Сержант умолк и, встрепенувшись, словно потревоженная птица, покрутил головой.
— Два джипа, — определил он на слух. — Со стороны шоссе. Дай бог, чтобы это были твои гонцы из Питера.
Варяг тоже прислушался, несколько секунд молчал, а потом нахмурился:
— И точно, два. Только это не джипы. Это не джипы, Степа. Странно, Филат ничего не говорил про две тачки. Сказал, что приедет Саня Зарецкий… Хотя… — Он потер рукой висок. — И к тому же мы уговорились, что гонец пришлет мне с дороги пустую эсэмэску А ничего не было. Так что на всякий случай, Степа, давай-ка в лесок вон за теми кустами спрячемся, поглядим, что за гости к нам пожаловали.
Они осторожно протиснулись сквозь колючие ветки густого малинника и присели на корточки. Две пары ярких лучей света озарили шлагбаум, переезд и сторожку смотрителя-путейца. Во тьме было непонятно, что за машины подъехали и кто в них сидит. Но когда из-за сплошной завесы ночного мрака на освещенный пятачок перед первой машиной выбежали четверо рослых парней в узнаваемом сером омоновском камуфляже, с «калашами» наперевес, все стало предельно ясно. Сержант молча вцепился Варягу в предплечье, точно предостерегая от лишних вопросов, но тот и не собирался ни о чем спрашивать. Он знаком показал Сержанту, что сейчас надо бесшумно углубиться в лес, подальше от этого переезда, и как можно скорее. В лучах фар выросли еще четыре темных силуэта с автоматами в руках. Первая четверка уже окружила домик Константина Егоровича, и тут же раздался глухой нервный стук в дверь.
Только сейчас Сержант как следует разглядел прибывшие машины. Это были никакие не джипы, а обычные военные «УАЗы», с толстыми защитными решетками на радиаторах. На дверце одного из них виднелась какая-то надпись, но в темноте Степан не мог разобрать букв.
Вторая четверка омоновцев медленно разбрелась по засыпанному гравием пустырю вокруг переезда и стала осматривать придорожные кусты около шлагбаума. Парни не то чтобы кого-то там искали, но, видно, им был приказ на всякий случай держать ухо востро.
В домике железнодорожного смотрителя было тихо. Варяг и Сержант замерли. Четверо здоровых омоновцев находились в предельно опасной близости от них, отходить в лес в такой обстановке было глупо: любой шорох в кустах мог привлечь внимание наряда.
Из сторожки вышли, переговариваясь двое ментов. Потом еще один, а за ним, семеня, показался старик Егорыч — без шапки, в наброшенной на плечи форменной куртке, он что-то торопливо объяснял сопровождавшему его коренастому омоновцу, по-видимому командиру группы.
И тут вдалеке послышалось урчание автомобильного двигателя. Судя по звуку, движок был дизельный. Сержант невольно толкнул Варяга в плечо: мол, неужели твои едут?! Владислав осторожно вытащил мобильник и, молча сжав его в ладони, осторожно отключил звонок. Хоть бы этот Саня Зарецкий догадался позвонить, сообщить, что они подъезжают, — тогда его можно предупредить об опасности. А так… Что, блин, теперь будет, когда гонец Филата со своей свитой нарвется на вооруженный наряд ОМОНа?
«Нокия» ожила: на дисплее вспыхнула голубоватая подсветка и высветились черные буквы: «номер не определился». Варяг с сомнением глядел на мерцающий экранчик, словно надеялся увидеть там лицо пока что неслышного собеседника. Наконец он набросил на голову плащ, чтобы заглушить свой голос, нажал кнопочку приема и, поднеся трубку ко рту, тихо произнес:
— Да!
В ответ раздался энергичный прокуренный басок:
— Владислав Геннадьевич? Это Александр Зарецкий, от Ромы Филатова. Мы уже на подходе, через две минуты будем. Вы извините, я сообщение не стал посылать, как договаривались. Че там пустышку слать, сам вот позвонил…
— Саша! — перебил его Варяг, понизив голос. — У нас проблемы. Сюда не приезжайте, сверните в лес, укройте машину и ждите звонка. Когда тут все рассосется, я перезвоню. — Он с досадой взглянул на дисплей, где все еще торчала надпись «номер не определился». — Хотя вот что… Минут через пятнадцать, максимум через полчаса сам перезвони!
Он отключился и, стянув с головы плащ, прислушался. Урчание дизельного мотора угасло во тьме. Так, значит, Зарецкий выполнил его указание.
Со стороны домика обходчика послышались недовольные отрывистые возгласы и клацанье автоматных затворов.
— Уж не собираются ли они Егорыча шлепнуть? — прошептал Сержант тревожно.
Варяг покачал головой:
— Ну не такие же они отморозки. Мы там не наследили, с чего им распухать?
Сержант не ответил, пристально вглядываясь в ночную мглу. Слева, метрах в пятнадцати от их укрытия, хрустнула ветка, раздался короткий кашель и кто-то негромко сказал:
— Да нет тут никого! Хрен ли по лесу шляться. Пойдем доложим Никифору, что все чисто!
Отзыв донесся у самого куста, под которым сидел Сержант.
— Давай…
Договорить омоновец не успел. Над его головой мелькнула черная тень, которую можно было принять залесную птицу. И тотчас омоновцу почудилось, что на его шее сомкнулись клещи, сдавившие сонную артерию и кадык. Еще через мгновение перед глазами у него побежали белые и желтые круги, дыхание перехватило, он отчаянно стал ловить ртом воздух:, но не сумел поймать ни глотка…
Сержант уложил на жухлую траву бездыханное тело. Осторожно выудил из его рук автомат. И тут же, слегка хлопнув Варяга по локтю — мол, подожди, я сейчас, — скользнул во мрак, откуда через секунду Владислав услышал еще один приглушенный полу вздох-полу стон, оборвавший тишину. Через мгновение из-за стены черных кустов показался Сержант с очередным автоматом под мышкой.
— Ну что, Степа? — тихо поинтересовался Варяг.
— Двоих я вырубил — им теперь шок на полчаса обеспечен. Нам надо линять. Давай, Влад, попробуем к гонцам из Питера приблизиться. До них, я так понимаю, не больше километра.
В этот момент дверь сторожки распахнулась, и в тусклом свете на пороге выросла фигура командира омоновской группы.
— Петренко! Садовничий! — раздался его крик. — Где вас черти носят?
Последовала продолжительная пауза, после которой тот же голос рявкнул:
— Бармин! Касьянов! Где эти раздолбай… Опять самовольничают?
Из мрака вылупились два силуэта и рысцой устремились прямо к кустарнику, где укрылись Варяг и Сержант.
Степан тихо поднял с земли один автомат и вложил холодный ствол Варягу в ладони, прошептав:
— Прикладом… по виску… наотмашь! — и с этими словами сжал обеими руками ствол второго автомата — так, как держат бейсбольную биту на подаче, и замер, изготовившись встретить неожиданных гостей сокрушительным ударом из темноты.
Омоновцы приближались с включенными фонарями, прорезавшими острыми лучами ночной мрак. Сержант сосредоточенно выдохнул и, пригнув голову, весь напрягся в ожидании. От обоих омоновцев их теперь отделяло метра три, и это расстояние неумолимо сокращалось…
